поче́сныя молебны,
А-й да заслужыли литоргею и обедню.
А-й да как не знаёт, откуль нонь сила обостала,
15. А-й да обостало силы много:
А-й да увезли возлюблен(н)ого сына Василья,
А-й да увезли его с собою
А-й да тут со цяшой золотою.
А-эй да на то Адрик на Николу осердилса,
20. А-эй да он не стал ту во черкофь ходити,
А-эй да о́н не стал Богу молицьсэ.
А-эй да вдруг Тугарин на дворе-то прытугают[202]:
А-эй да тут веть Адрику спать-то не давают.
А-эй да посылаёт слуг он на дворечь-от, —
25. А-эй да слуги некуго на дворе нонь не видают.
А-эй да как Тугарин на дворе-то прытугают:
А-эй да тут веть Адрику спать-то не давают.
Он выходит на дворечь-от спальнё во (со) свещою,
А-эй да увидал он тут возлюбленного сына на повети
30. А-эй да он со цяшой золотою!..
А-эй да на то Адрик тут здрадовалса:
А-эй да он веть стал он тут во черкофь-то ходити,
33. А-эй да он веть стал Богу молицьсэ.
266. Бой Добрыни с Ильей Муромцем
(См. напев № 29)
Ишша прежде Резань да слободой слыла,
Ишша ноньце Резань да словёт городом.
А во той во Резани, славном городе,
Жыл-был Микитушка Романовиць.
5. Не состарылса Микитушка — сам придставилса.
И осталась у Микиты любима семья,
А любима семейка — молода ёво жона,
Люба ёго жона да чадо милоё,
Милоё цядышко, любимоё,
10. А по имени Добрынюшка Микитиць млад.
А не можот Добрынюшка платьём владать,
А не можот Добрынюшка збруей владать,
А не можот Добрынюшка конём владать.
А замок<г> бы Добрынюшка платьём владать,
15. А замок<г> бы Добрынюшка конём владать,
Он замок<г> бы Добрынюшка збруей владать, —
Он уздал бы, седлал да коня доброго.
Он две(на)ццэть потпружынок потстегивал,
Он тринаццату тенул церес хребетьню кость, —
20. А не ради басы, да ради крепости:
Не оставил штобы доброй конь во цистом поле,
Не ходить пешу штобы по цисту полю.
Он веть просит у матушки благословленьицё
Кабы съездить Добрынюшки во цисто полё:
25. «Самому сибя мне-ка показатисе,
А добрых людей, мне-ка посмотряти-се!»
Говорыт ему матушка таково слово:
«Уш ой еси, Добрынюшка Микитиць млад!
Умом-разумом, Добрынюшка, глупешенёк,
30. Ростом-возростом, Добрынюшка, сам нижешенёк:
Ты уедёш, Добрынюшка, во цисто полё —
Потеряш у сибя да буйну голову!»
А уехал Добрынюшка во цисто полё,
А розоставил он бел шатёр поло́тненой.
35. Он ф поле-то тут да потешаицьсе,
Палку буёву да он побрасыват,
Головой палку подхватыват: забрякаёт.
А нету Добрыни да поединыницька.
А прошла-де-ка слава по фсей земли,
40. А по фсей-де земли, по всей во́цины;
А дошла-де славушка <д>о Мурова,
До стара казака да Илья Муромьця.
А скоро того Илеюшка сподобляицьсе,
А скоре того Илейка да снарежаицьсе:
45. Он уздал бы, седлал да коницька доброго,
Он двенаццать потпружынок потстегивал,
Он тринаццату тенул церес хрибетьню кость, —
Он не ради бы басы, да ради крепости:
Не оставил штобы доброй конь ф цистом поле,
50. Не ходить бы старому по цисту полю.
А не видели поески богатырскою, —
Они видели поеску: да в стремена ступил,
Ф стремена-де ступил, да дым столбом валил.
А уехал Илеюшка по цисту полю
55. А ко той-де Резани да славну городу
Да ко той-де ко матери ко Добрынюшкиной.
Сам он у матушки выспрашиват,
А сам у родимой выведыват:
«Где у тибя цядышко то милоё,
60. А милоё цядышко-то любимоё?» —
«У мня в доме-то цяда не слуцилосе:
А уехал Добрынюшка во цисто полё».
Говорыт тут Илеюшка таково слово:
«Прицесна вдова Омельфа Тимофеёвна!
65. А пеки-тко коровашецьки поми́нальни,
Поминай-ко Добрынюшку хлебо́м-солью!»
А уехал Илеюшка по цисту полю,
Он увидял на цистом-то тут веть бел шатёр.
А во поле тут богатырь да потишаицьсе:
70. Он веть палку буёву да он побрасыват,
Головой он палку нонице подхватыват,
А на землю палка падёт: забрякаёт.
Не гора-де з горой да соходиласе,
А не туця со туцей сокаталасе, —
75. А сильни могуции багатыри съежжалисе.
Они билисе палками буёвыма, —
А по руковатьям палоцьки сломалисе:
Ишше тем бы боём друг друга не ранили.
Они секлисе саблеми-тц вострыма, —
80. У их сабли-ти востры фсе пошшорбалисе:
Они тем бы боём друг друга не ранили.
А кололисе копьеми-ти вострыма, —
По насадоцькам копьиця у их свернулисе:
А тем бы боём друг друга не ранили.
85. Соходили они да со добрых коней,
А крепким бы боём — да рукопашкою
А водились вёшной день до вецёра, —
Протоптали они тропу по колен в земли.
У Илеюшки права нога окатицьсе,
90. У Илеюшки лева нога одряхницьсе,
Ишша пал-де Илеюшка на сыру землю.
А заскакивал Добрынюшка на белы[203] груди,
Он ростегиват тут пугофки вальяньския,
Он веть хоцот пороть да груди белыя,
95. Хоцёт смотреть да ретиво серьцё.
Тут-де Илеюшка возмоляицьсэ:
«Ишша ой еси, Мати Божья, Богородиця!
Я стоял-де за веру да провославную,
Провославную-ту веру крещоную;
100. Я стоял тут за церкви-ти за Божьия;
Ишша ты миня нонице тут выдала!..»
Тут-де Добрынюшку как ветром снесло.
Заскоцил тут Илеюшка на белы груди,
А сам у доброго он выспрашиват:
105. «Ты которого города, кое́й земли?
А которого оцьця, которой матери?» —
«А я у тя был да на белых грудях,
А не спрашивал (не имени), не вотцины,
А прямо роспорол бы у тя груди белыя;
110. Ишша ты у мня нонице стал выспрашывать!..»
Он увидял на руки да тут злоцян перстень,
