– Нет, – покачала головой Элиза. – По-немецки эта пьеса называется «Für Elise»
– «К Элизе», – проговорила Брук и посмотрела на Уилла.
Бетховен продолжал играть, и к его роялю присоединился невидимый оркестр. Стена перед роялем превратилась в дверь огромного банковского сейфа с множеством хитрых замков, засовов и колес, движимых паром.
Ноты мелодии поднялись с нотного листа, словно живые, и полетели по воздуху к двери сейфа. Все они устремились к прорези, расположенной недалеко от центра двери, и просочились внутрь нее. Колеса и засовы пришли в движение по всей поверхности двери. Замки подались, вылетели клубы пара, самый большой засов с грохотом отодвинулся, и дверь медленно открылась.
– «Ключ у Бетховена», – тихо проговорила Брук.
Порог переступил син-апп Ронни Мурзо.
Ронни
Син-аппы Аджая и Уилла испуганно попятились от «Ронни». Элиза придвинулась ближе к экрану, а остальные сгрудились у нее за спиной. «Ронни» заморгал и огляделся по сторонам. Он был обескуражен и явно плохо ориентировался в пространстве. Для Уилла он выглядел в точности, как на фотографии в ежегоднике, но только светлые, цвета соломы, волосы у син-аппа были слипшиеся, а лицо испачкано. Одежда мятая и грязная, штаны порваны на коленях.
– Ронни? – почти шепотом произнесла Элиза.
Син-апп повернул голову, увидел Элизу и в испуге попятился.
– Ронни, ты знаешь, где находишься? – спросила Элиза.
Он покачал головой.
– Ты знаешь, кто ты? – тихо спросила Элиза.
Син-апп растерялся, немного подумал и снова покачал головой.
– Что с ним не так? – негромко спросил Уилл у остальных.
– Не знаю, – отозвался Аджай. – Я раньше ни разу не видел, чтобы син-апп так себя вел.
– Малыш выглядит, как бездомный бродяжка.
– А ведет себя так, будто у него амнезия, – добавила Брук.
– Ронни… ты знаешь, кто я? – спросила Элиза.
Немного подумав, «Ронни» покачал головой – трогательно и совершенно рассеянно. Элиза закрыла лицо руками. Брук шагнула к ней и положила руку на ее плечо, пытаясь ее успокоить.
– Что это значит, Элиза? – озадаченно спросил Уилл.
– Это значит, что он жив, – прошептала Элиза.
– Возможно, – задумчиво пробормотал Аджай.
– Аджай, – сказала Элиза, – его син-апп – вот он, он здесь. – Она указала на экран. – Ронни жив. Он сказал, что найдет способ дать мне знать, если с ним что-нибудь случится. Что-то случилось – вы только поглядите на него. Ему плохо. Он ранен или заблудился, но он жив…
– Погодите секундочку, – попросил Уилл. – Вы решили, что он жив, только потому что здесь его син-апп?
Ему никто не ответил. Его соседи неловко переглянулись.
– Не думаете же вы всерьез, что син-аппы имеют какую-то физическую связь с тем, что происходит в реальной жизни?
– Это всего лишь… предположение, Уилл, – кашлянув, проговорил Аджай.
– А я именно так и думаю, – сердито произнесла Элиза.
– Это невозможно, – покачал головой Уилл. – Эти существа – всего-навсего миллиарды собранных воедино единичек и нулей. Какие бы фокусы они ни выделывали, это всего-навсего имитация.
– Да, можно и так считать, – опасливо выговорил Аджай. – Но с другой стороны, оригинальную программу писали не мы.
Уилл не стал углубляться в спор. Он вспомнил странное чувство, которое испытал сам, когда ожил его син-апп. «В этом что-то есть. Ведь я действительно ощутил связь с ним».
– «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам»[39], – процитировала Брук.
«Ронни» рассеянно вытащил что-то из кармана. Похоже, он сам удивился, что обнаружил это там. Он повертел находку в руках и внимательно ее осмотрел.
– Ник, – сказала Элиза, – принеси мой планшетник.
Ник пулей вылетел из комнаты. «Ронни» поднес предмет к свету.
– Что у тебя там, Ронни? – ласково спросила Элиза.
«Ронни» попятился и спрятал предмет за спину.
– Все хорошо, – сказала Элиза. – Я не обижу тебя. Я просто хочу посмотреть, что ты нашел.
«Ронни» пожал плечами. У него тоже не было ответа.
– Ты можешь мне показать? – спросила Элиза. – Может быть, я смогу помочь тебе понять, что это такое.
Син-аппы Уилла и Аджая двинулись к «Ронни».
– Слишком близко пусть не подходят, – предупредила Элиза Аджая. – Нельзя его пугать.
«Аджай» и «Уилл» остановились в нескольких шагах от «Ронни». Вернулся Ник с планшетником Элизы. Она положила его на стол рядом с остальными компьютерами и включила. В следующее мгновение син-апп Элизы возник на большом экране.
«Элиза» подошла к «Ронни» и протянула руку. «Ронни» сделал шаг назад.
– Тебе совершенно нечего бояться, – сказала Элиза. – Мы не обидим тебя. Ты можешь мне показать, что у тебя там, Ронни?
«Ронни» медленно разжал пальцы. У него на ладони лежала виртуальная флеш-карта. «Элиза» взяла ее у него.
– Аджай, – сказала Элиза. – Посмотри, что это.
Ее син-апп завел руку с флешкой за спину. «Аджай» проворно подошел и взял флешку – словно перехватил эстафетную палочку. Из рюкзака он достал виртуальный планшетник и вставил в него флешку – совсем как настоящий Аджай поступил с настоящим носителем информации.
– Можно я спрошу, чтобы узнать, верно ли я все понимаю, – вмешался Уилл. – Виртуальная флеш-карта… которую виртуальный персонаж… вводит в виртуальный компьютер…
– А ты попробуй посмотреть на это так, – негромко проговорил Аджай. – Все они – уровни одного и того же файла на настоящей флеш-карте, которую читает настоящий компьютер. Теперь, когда мы расщелкали головоломку, может быть, эта виртульная флешка представляет собой финальный уровень и содержит именно то, что нам хочет показать Ронни.
Но «Аджай» нахмурил брови и совсем как настоящий Аджай покачал головой.
– Не открывается, – заключил Аджай. – Мы что-то упустили.
– Проклятье, – еле слышно выругалась Элиза.
Изображение салона Бетховена исчезло и сменилось гималайским лугом перед пагодой. «Ронни» явно насторожился. «Элиза» взяла его за руку. На этот раз он не отшатнулся.
У Уилла возникла идея. Он наклонился к экрану ближе, чем сидела Элиза.
– Ронни, это Элиза, – сказал Уилл решительно. – Она была твоим лучшим другом.
Слушая его, «Ронни» нахмурился. Было видно, как трудно ему дается понимание.
– «Как измерить расстояние, пройденное улыбкой?» – произнес Уилл.
Стихотворная строчка заставила «Ронни» вздрогнуть. Он обернулся, посмотрел на настоящую Элизу и словно бы узнал ее. «Ронни» протянул руку. Элиза прикоснулась к экрану. И как только кончики их пальцев соприкоснулись, «Ронни» вдруг встрепенулся, одухотворился.
