«Что это… — едва смогла простонать Тина мысленно, ветер продолжал захлестывать ее душу. — Илар, что это?»
«Надежда на то, что я прощен, чудо мое маленькое! — ответил маг, торжество продолжало изливаться из него, и он внутренне смеялся, ликующе смеялся. — Через каких-нибудь сто лет эта девочка будет способна проводить Посвящения. Проводить, не платя мою цену!»
Тина даже задохнулась от такого известия. Теперь ей стала понятна его радость, его изумление. Высшие силы помиловали его, послав ему ученицу, которая будет способна помочь, пусть не сразу, но помочь избавиться от страшной платы. Она сама с такой отчаянной надеждой посмотрела на эльфийку, что та смущенно опустила глаза. Какая все-таки невозможная, невероятная красавица… Миндалевидные сияющие серебристые глаза, серебряные волосы облаком окутывают идеальных пропорций тело, свободно спадая до пояса. А лицо… Описать лицо эльфийки Тина не сумела бы и под страхом смерти. Оно было настолько идеально и совершенно, что девушка только головой затрясла. Не поддавалось оно описанию, хоть плачь, не поддавалось! Она опустила взгляд ниже, на грудь Касры и даже зажмурилась, представив эту совершенную грудь под своими руками, представив, что целует ее. Эльфийка вдруг покраснела и с возмущением уставилась на Тину. Девушка вздрогнула. Касра ощутила ее желание? Но она же не проходила Посвящения! Как такое возможно?! Тина бросила взгляд на Илара и рассерженно нахмурилась — он откровенно ухмылялся, сам ощутив все. Да что тут такое происходит?!
«Касра — врожденный эмпат», — соизволил, наконец, объяснить Командор и челюсть девушки отвисла от этого известия.
Эльфийка немного отошла от потрясения и теперь внимательно наблюдала за всеми вокруг, пытаясь понять, как ей себя вести. Маг такой невероятной, нечеловеческой силы приглашает ее в ученицы? Тем более, маг действительно добрый? А в это Касра уже поверила, то, что она ощутила, не могло оказаться ложью. И он уверен, что она способна делать что-то, на что до сих пор был способен только он сам? Интересно… Но выводов делать девушка пока не решалась, слишком много впечатлений для одного дня. Хотя и понимала, что вряд ли станет отказываться от этого предложения. Но пусть не ждет, что она ради ученичества отойдет от своих принципов. Зла нести в мир Касра не станет, даже если ее снова будет ожидать пожирание заживо! Уже зная, что маг услышит ее чувства, девушка постаралась донести до него свою уверенность и ощутила в ответ его искреннюю радость. Но все никак не могла поверить умом, что один из колдунов способен не причинять окружающим горя и боли. Душой поверила, а вот умом никак никак не получалось… Весь ее жизненный опыт протестовал против этого, и ничего поделать с собой Касра не могла. Вдруг до нее донеслась чья-то надежда, отчаянная надежда. И направленная на нее… Чья надежда? Ах да, это чувства этой вот симпатичной черноволосой девушки, ее, кажется, Тиной зовут. Но на что она надеется? Чего хочет? Касра вслушалась внимательнее и вдруг поняла, четко поняла — Тина любит Командора больше жизни, любит так же, как она сама любит Кера. И готова ради него сто раз умереть. Но не имеет, почему-то, никакой возможности помочь любимому, помочь в какой-то страшной беде. Эту возможность имеет Касра. И Тина отчаянно надеялась, что Касра поможет. Эльфийка даже растерялась от силы ее чувств, надежда была столь отчаянной, что просто хлестала по нервам, умоляла. Да разве она отказывается? Если этот маг таков, каким кажется, то грех отказать ему в помощи! Но вдруг от черноволосой девушки потянуло еще кое-чем, от чего Касра покраснела и сердито посмотрела на нее. Тина хотела ее ласкать! Что за свинство?! Сговорились они все, что ли, провоцировать ее? Ей, может, тоже хочется, но она ведь не позволяет себе! Но воспоминание о прелестной девочке Ане заставило эльфийку покраснеть еще сильнее. Она едва смогла справиться с собой, да и то потому, что от Тины уже исходило не желание, а удивление. И снова направленное в ее сторону!
— Кер, Касра, садитесь, — донесся до девушки голос Командора, и она растерянно опустилась в первое попавшееся кресло, совсем запутавшись. Кер сел рядом, ласково дотронувшись перед тем до ее щеки, и Касра немного успокоилась — он рядом и он ее любит.
— Ты поражена, девочка, — продолжал, между тем, маг. — Вижу, что совсем ничего не понимаешь. Но я не собираюсь держать тебя в неведении. У нас действительно все такие, как ты. Все слышат чувства друг друга и связаны в единое целое. Очень скоро таким станет и Кер, он тоже будет слышать твои чувства, твои и всех остальных братьев и сестер. А мы все здесь братья и сестры. И каждый любит всех остальных.
Касра, приоткрыв рот от потрясения, слушала рассказ об ордене эмпатов, собирающем по разным мирам разумных, которым больнее всего жить среди подлости и ненависти. Тех, кто не жаждал обогащаться и удобнее устраиваться за чужой счет. Тех, для кого создавать что-то новое важнее жизни. Тех, кто способен самозабвенно любить и верить друзьям. Тех, кому все игры пашу, все их религии, веры, государства, идеологии и патриотизмы были безразличны. Тех, в чьей душе бился серебряный ветер звезд, услышанный Касрой сегодня так ясно. Тех, кого так боялись и ненавидели обычные, ощущая в этих странных и непонятных им свою будущую гибель. Гибель своего грязного и подлого образа жизни. Ощущали, что впереди у них — только эти странные и непонятные. Девушке казалось, что она слушает прекрасную сказку о невозможном, о небывалом. О том, что только видится чистым душой в лихорадочных видениях сквозь слезы. Ведь и в ее душе с самого детства кричал серебряный ветер, она просто не знала, как назвать жажду невероятного, чистого, доброго. Именно потому она не могла жить внизу, потому пыталась помочь несчастным, вместо того, чтобы мучить их, как требовали колдуны. Неужели, это все правда? И эти бесчисленные миры, и все невозможное, о чем рассказал Командор? Касра внимательно вслушивалась в чувства сидящих в комнате. Да, они искренне в это верят… Еще одно припомнилось девушке — с самого момента пробуждения она действительно не ощутила ни одного отрицательного чувства. Никто здесь не желал другому зла. Но Касра боялась поверить, ведь если ей лгут, то разочарование окажется слишком страшным…
Илар внимательно вслушивался в девочку и улыбался. Она поверит, поживет среди них и поверит. Главное, не спешить, бедняжке ведь так страшно досталось в мире инферно… Сам он до сих пор пребывал в некоем подобии эйфории — прирожденного мага вероятности такой силы ему еще не доводилось встречать. Да, ее Сила пока спала, но главным было не это, а то, что Касра — одна из его детей, что девочку с рождения зовет в неведомое серебряный ветер звезд. Много тысяч лет Командор мечтал найти такого ученика, найти ту или того, кто не был бы изначально испачкан общим для большинства магов стремлением к власти. Нашел, слава Создателю, наконец-то нашел! Девочка настолько чиста, что страшный мир внизу не смог ее раздавить, изгадить и испортить. И это именно она силой своей любви вытащила Кера из болота. Слушать и ощущать эту чистую душу оказалось редким наслаждением. Но радоваться он будет потом, сейчас нужно обсудить с эльфами то, что решать имеют право только они сами. Судьбу их родного мира.
Кеваль Ла Лирг стоял впереди выстроившихся квадратом жалких остатков инторегского гарнизона и смотрел на приближающихся к нему странных людей в черно-серебристой форме, к виду которой в городе успели несколько привыкнуть за последние дни. Дни после катастрофы. Многое пугало старого воина, но он не показывал своего страха, не имел права. Непривычно чистое небо над головой тоже не способствовало хорошему самочувствию. Никогда не было такого раньше, солнце показывалось разве что на несколько минут и снова скрывалось за привычным водоворотом черных туч. Но после уничтожения магов оно светило все время, и стало необычайно жарко. Хотелось вытереть пот со лба, но сотник не решался пошевелиться. Голос с небес приказал ему, лично ему, собрать остатки гарнизона и выстроить воинов на площади. Приказом неизвестных завоевателей манкировать не стоило, и Кеваль исполнил его. Теперь к ним приближался кто-то из командиров черных воинов, владеющих колдовским оружием. Смерти бывший сотник давно не боялся. Он честно исполнял свой долг и никого в своей жизни не предал. Если сейчас его убьют, он встретит свою смерть с достоинством. Сотник снова оглянулся на стражников и только вздохнул — осталось всего лишь около двухсот эльфов. Двухсот из многих и многих тысяч… Жаль, если его обманули, и он привел людей на смерть. Но голос с неба обещал, что никого из них убивать не станут. Остается только надеяться, что черные воины знают понятие «честь» и сдержат свое слово.
Несколько завоевателей подходили все ближе. Кеваль видел, как в воздухе возникла воронка, похожая на смерч, и черные вышли оттуда как из двери собственного дома. Да, у них могучие колдуны… Маги Синклита таких фокусов не проделывали. Сотник с тоской оглянулся и даже вздрогнул, настолько непривычным оказался вид Площади Жертвоприношений без кольев, плах, костров, пыточных помостов. Нельзя сказать, чтобы ему этой гадости не хватало, но уж больно резко все поменялось. Кеваль никогда не понимал, зачем Синклит вообще затеял кровавую вакханалию, две трети населения ведь погубили не за хвост роска. Но задавать магам вопросы было чревато, потому он молчал, так же молча выполняя приказы. Ведь давал клятву, клятву верности и повиновения. Вот и исполнял ее как мог. Но друзей Кеваль никогда не предавал и погибший где-то Кер Ла Синер тому свидетель. Ведь выдав своего бывшего командира магам, он мог получить огромную сумму. Да вот только кем бы себя потом ощущал? Скотом? Нет, это не по нему. К тому же, сотник искренне сочувствовал другу, мстящему за свою любовь, и помогал ему, чем мог. Не нарушая откровенно своей клятвы Синклиту.
