— Она не умерла… пока, но… Не дожидаясь окончания фразы, Дерек выбежал из комнаты, выкрикнув уже у самых дверей:
— Пришли в гарем моих собственных лекарей, немедленно!
— Но, мой господин, им не позволят войти… Дерек уже ничего не слышал. Он бежал по длинному коридору, через который проходят из гарема в спальню для наложницы. Остановился он, догнав посланницу Кадара, только для того, чтобы узнать у нее дорогу. Как пройти в двор фавориток, он знал с детства, но необходимо было выяснить, какие комнаты в нем занимает Шахар.
При виде дея девушка задрожала, ожидая самого страшного. Плача и моля о прощении, она рухнула перед ним на колени. Дереку пришлось нагнуться и сильно встряхнуть служанку, чтобы та оказалась в состоянии воспринимать его слова.
— Я не собираюсь тебя наказывать, черт побери! — произнес он тоном, не позволяющим сомневаться в правдивости слов. — Мне нужно от тебя только, чтобы ты проводила меня к Шахар.
— Вы собираетесь войти в…
— Прямо сейчас, — резко оборвал он. Девушка поднялась и побежала впереди него. Бежала она довольно быстро, но не настолько, чтобы удовлетворить нетерпение Дерека. Ему пришлось не раз выругаться про себя, пока они мчались по тропинкам гарема, сопровождаемые возгласами удивления и шумом роняемых в страхе подносов с пищей. Обитатели гарема спешили упасть перед разгневанным деем на колени, не обращая внимания на то, в каком положении и за каким занятием они находились в момент его неожиданного появления. Как выяснилось позже, оно стоило им двух сломанных ребер, одного растяжения сухожилия и выбитой челюсти, не считая потерь в посуде и продуктах.
Как оказалось, найти комнаты Шахар было совсем нетрудно. Уже издалека была видна толпа, собравшаяся около входа в них. Здесь были все жены и фаворитки, их служанки и евнухи. Все ожидали новостей о состоянии Шахар, хороших или плохих. Неожиданное появление , дея вновь вызвало суматоху, люди засуетились, загалдели, начали опускаться на колени. Дерек не обращал на это никакого внимания, перешагивая, если надо, прямо через распростертые на земле тела. Но возле самой двери он , остановился, с суеверным страхом прислушиваясь к доносившимся из комнаты плачу и крикам.
"О Боже, сделай так, чтобы она, не умерла! Только не она. Господи», — помолился он про себя, переступая порожек.
Занавеска, разделявшая апартаменты Шахар на прихожую и спальню, была поднята. И это было нелишним, помещение было переполнено. В основном здесь были старые женщины, которые в гареме выполняют обязанности докторов, знахарок и акушерок. Возле единственной кровати Дерек заметил Кадара. Евнух неподвижно стоял на коленях, сжимая пальцами серебряный локон хозяйки, будто надеясь удержать таким образом теплющуюся в ней жизнь. По другую сторону кровати примерно в такой же позе сидела молодая рабыня с залитым слезами лицом. Она как раз меняла холодный компресс на лбу Шахар.
Страх почти парализовал Дерека. Ничего не видя и не слыша, он подошел к ложу несчастной. Шахар лежала на боку, свернувшись в тугой клубок, с прижатыми к животу руками. Из ее прокушенной нижней губы сочилась кровь, застывая алыми бусинками на смертельно бледных щеке и подбородке. Глаза девушки были плотно закрыты и золотистые ресницы, казалось, разбухли от слез. Она слабо постанывала…
— Как давно она находится в таком состоянии?
Кадар резко вскинул голову при звуках знакомого голоса. В его глазах тоже стояли слезы, которые тем не менее не могли скрыть удивление, мелькнувшее при виде неожиданно появившегося дея.
— Я думал, вы не захотите прийти сюда, мой господин, — произнес евнух, не заботясь о том, расслышал ли Джамиль нотки обвинения в его словах или нет. — Я просил сообщить вам о случившемся еще час назад.
— Эта идиотка не потрудилась разыскать меня. Она ждала в моих апартаментах, а я туда только сейчас… Что же случилось, черт побери?
Дерек и сам понял, что задал глупый вопрос, и не ждал ответа. Яд был, пожалуй, самым распространенным методом устранения противников в течение сотен лет в тысячах гаремов по всей турецкой империи. Что ему на самом деде хотелось узнать, так это почему это произошло именно с его Шахар.
— Мы не знаем наверняка, какой яд был использован. Однако достаточно легко выяснить, кто участвовал в приготовлении пищи для нее и вообще кто из слуг мог прикоснуться к еде.
— А где Хаджи-ага? Ему следовало самому сообщить мне о случившемся.
— Он в городе, мой господин. Сегодня — день закупок. Главный евнух не вернулся до сих пор.
— Ее состояние улучшается? Ухудшается?
Кадар с минуту собирался с силами, прежде чем ответить:
— Ей хуже.
Дерек прикрыл глаза. Сколько власти у него сейчас и как он бессилен!
— Мой господин! — окликнул Дерека кто-то из стоящих позади. — Ваши лекари у ворот гарема, но стража их не пускает.
. — Провались все пропадом! Я сам приказал им прийти сюда. Неужели никто не догадался сказать об этом стражникам?
— До сих пор ни один мужчина не входил в гарем, — последовало робкое объяснение. — Охранники не поверили лекарям, когда они сказали, что идут по вашему распоряжению.
Дерек вновь повернулся к евнуху Шахар.
— Кадар, я даю тебе все полномочия Хаджи-аги, пока его нет. Ослепи этих врачей, если это необходимо, но сделай так, чтобы они были здесь как можно скорее! А теперь пусть все выйдут из комнаты. И эти женщины тоже, — добавил он сердито. — Здесь нет одра умирающего, чтобы устраивать всю эту бестолковую суету!
Все заспешили выполнить распоряжение дея. Поднялась и Адамма, но Дерек, взглянув на нее, отрицательно покачал головой. Рабыне тем не менее пришлось отойти, когда он сам сел на краешек кровати и нежно погладил рукой щеку Шахар.
— Ты слышишь меня, маленькая луна?
— Джамиль? — тихо прошептала девушка, не открывая глаз. Голос был хриплым, шея судорожно подергивалась. Шантель застонала и стиснула зубы. Затем, видимо, справившись с приступом боли, спросила:
— Я умру?
— Нет, любовь моя! Я не допущу этого. Девушка попыталась улыбнуться, но лишь слегка скривила губы.
— Излишне самонадеянный… как всегда. Дерек осторожно поправил выбившийся серебряный локон. Волосы Шахар были влажными, лицо покрылось бисером холодного пота. Граф осторожно вытер ее лоб, убрал пальцем с губ кровь.
— Взгляни на меня, Шахар.
— Шантель, — прошептала она. — Назови меня Шантель хоть один раз, пока я…
— Черт побери, женщина, я же сказал, что ты не умрешь!
Глаза Шантель широко раскрылись.
— Не смейте кричать на меня!
— Тогда борись, как раньше. Сопротивляйся! Используй, наконец, свое знаменитое упрямство на полезное дело.
