Милица опустила голову.
- Верь мне, Фрэнки, - тихо попросила она. - Пожалуйста. Епископ - это не дракон и не лич, епископ всего лишь человек...
Граф раздраженно вздохнул, засунул пальцы за пояс блио - и промолчал...
* * *
В огромной каменной трапезной были распахнуты окна, и солнечный свет заливал весь гулкий зал; ложился прозрачными скатертями на длинный, почти через всю комнату, стол; золотил картины на стенах... Во главе стола восседал сам владыка Лозанны, и над его головой красовался огромный щит с красно-белым городским гербом. По правую руку монсеньора приютился брат Климент, скромно довольствовавшийся бокалом воды и вареным шпинатом, смешанным с яйцом, хотя обилие изысканных блюд могло заставить растеряться даже самого требовательного гурмана.
Его Преосвященство вполне воздавал должное обильной трапезе, разламывая жареного гуся, державшего в клюве запеченное яблоко. Вино - бургундское и рейнвейн - спорили между собой за очередной глоток повелителя Лозанны. Под столом, урча и огрызаясь, делили кости собаки...
Напротив брата Климента, слева от епископа, похрустывал куриным крылышком мэтр Джеронимо, изредка позволяя себе пригубить испанской малаги, и в его черных глазах, когда он поднимал их на преподобного брата, посверкивали насмешливые искорки. Брат Климент поджимал губы и молчал.
- У меня что-то не в порядке с одеждой, уважаемый мэтр? - наконец не выдержал он.
- Что вы? - изумился медик. - Вы, как всегда, безукоризненны, брат Климент.
- В таком случае, быть может, вы поделитесь с нами причиной вашего великолепного настроения, мой ученейший господин?
- Я предвкушаю сегодня интересное зрелище, только и всего, - пожал плечами тосканец.
Епископ оживился.
- И в самом деле, сегодня нам предстоит казнь, а все благодаря трудам нашего дорогого брата Климента... Она исповедовалась сегодня поутру, друг мой?
- Да, Ваше Преосвященство. Но ничего интересного - сплошные уверения в невиновности...
- А разве тайна исповеди не обязательна для всех? - наивно осведомился врач. Священники рассмеялись.
- Полноте, мой дорогой, - отмахнулся епископ. - О чем вы? Какие могут быть обязательства по отношению к ведьме?
- Кстати, почему мне докладывают, что вы навещали арестованную сегодня ночью? - небрежно полюбопытствовал вдруг брат Климент. - Какие дела связывают вас с ведьмами, а, мэтр?..
- Что? - епископ всем телом повернулся к замявшемуся врачу. - Это правда? Неужели брат Теодорих прав, и ваше искусство - от врага рода человеческого?
Итальянец проглотил комок, внезапно застрявший в горле.
- Я... - начал он. Но что хотел ответить мэтр, осталось неизвестным. Беседу прервали.
- Монсеньор, к вам пожаловал его светлость граф Элчестер с супругой, - негромко вымолвил подошедший мажордом. - Прикажете принять?
- Мы еще вернемся к нашему разговору, - коротко заметил Его Преосвященство. - Зови!
Епископ и его советник оживились, а мэтр Джеронимо побледнел еще больше. Он сжал пальцы с такой силой, что серебряная ложка, не выдержав, погнулась. К счастью, внимание его сотрапезников было всецело поглощено приходом гостей.
"Надо же быть настолько наивными!" - забыв об опасности, угрожавшей ему самому, с горечью думал мэтр Джеронимо, глядя, как молодая чета входит в гулкую трапезную.
Оба в бело-голубом: на рыцаре изящное, отделанное серебром блио. Дама - в прекрасном воздушном платье; шелковая ткань, туго охватывающая овал лица, так чудесно подчеркивает белизну кожи, так привлекает внимание к сияющим синим глазам... Жемчужно-серая шапочка из тонкого бархата ничуть не затмевала этой мягкой, ненавязчивой красоты.
Медик немало удивился, глянув на девушку - впервые увидев ее, он вполне был уверен, что перед ним обычная крестьянка. Кто бы мог подумать, что она с таким изяществом носит шелка и бархат?
И кто бы мог подумать, что все эти драгоценные ткани и каменья - не более чем морок, созданный волшебницей?..
Епископ и брат Климент ошеломленно переглянулись.
- Мэтр, прошу вас, уступите место нашим гостям, пересядьте чуть дальше, - приказал Его Преосвященство. - Все приборы сейчас поменяют.
Врач поднялся, выполняя приказ, а Фрэнсис, ни знаком не возразив, отодвинул стул, помогая сесть своей молодой жене. Таким образом, Милица оказалась между мужем и епископом, прямо напротив брата Климента.
- Я в восхищении, госпожа графиня, - улыбнулся епископ. - И безмерно рад, что вы с вашим благородным супругом посетили нас. Надеюсь, вы останетесь до обеда? Он последует сразу после казни.
- Для нас большая честь приглашение Вашего Преосвященства, - склонил голову Фрэнсис, накладывая супруге жареной зайчатины под красным винным соусом: - Попробуйте, мадам графиня, это чрезвычайно вкусно...
Милица кивнула в знак согласия. Ее муж уверенно резал мясо на тарелке, пододвигая жене самые аппетитные кусочки.
- Вы путешествуете, граф? - осведомился брат Климент. - Что заставило вас покинуть родные места?
- Семейные обстоятельства, - кратко ответил молодой человек, давая понять, что дальнейшие вопросы на эту тему неуместны. Монах поджал губы и сочувствующе покивал головой.
- Говорят, вас видели в лагере Его Величества, под Нюрнбергом...
- Мне действительно приходилось там бывать, - пожал плечами юноша.
- Угостите леди малагой... Где же вы познакомились с вашей супругой?
Милица не смогла сдержать улыбки. Граф невольно рассмеялся.
- Уверяю вас, не в военном лагере. У вас чудесный город, Ваше Преосвященство, - перехватывая инициативу, заговорил Фрэнсис. - Сразу чувствуется мудрое управление.
Прелат расцвел.
- Верно. И в этом огромная заслуга моего помощника, брата Климента...
- В нем сразу видно деятельного человека, - сухо кивнул гость.
- Кстати, об осведомленности, - не дал смутить себя брат Климент. - Говорят, у вас на родине какие-то неприятности, это правда?
- С чего вы взяли? - тяжело поглядев на монаха, осведомился лорд.
- Ни с того, ни с сего не лишают графского титула, верно? - вкрадчиво мурлыкнул Климент. В зале сгустилась тревожная тишина. И ее снова прервал медовый голос священника: - Вам повезло, господин граф, что Его Императорское Величество вернул вам все права, и что в Лозанне чтят волю своего господина...
- Если так, - отчеканил рыцарь, - то и говорить об этом не стоит!
- Конечно, конечно, - закивал собеседник. - Я лишь рассуждаю о превратностях судьбы... Скажем, вы, госпожа графиня... Видимо, от предначертанного не уйдешь. Что на роду написано, то и сбудется, верно? Вам, похоже, Небеса судили пленить благородного землевладельца. Жаль только, юноша, первым павший жертвой ваших прекрасных очей, так безвременно и загадочно скончался в собственной спальне, а вы сидите здесь, с нами, рядом с любящим мужем... Судьба! Вам известна история вашей супруги, дорогой граф?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
