– Доброго здоровья! – так же издалека крикнул я, и тоже снял треуголку, на ходу кланяясь.
Мы приблизились. Чарли и Баллин быстро спрятались за спины детей и примолкли. А я многозначительно произнёс:
– Открываю вам тайну!
И, вытянув из кармана платок, медленно отёр им лоб, руки, добыв таким образом внимательное молчание.
– Всем интересно ходить по необычным и секретным местам. Высматривать, где что находится и что чего стоит. Поэтому. Мы, как только нашли одно таинственное подземелье, постарались и устроили в нём лабиринт с приключениями.
– И… Что? – быстро спросил незнакомый мне мальчишка, кажется, из детей Климента.
– И… Вот!
Я вынул из кармана и высоко поднял засверкавший в лучах заливающего колодец двора солнца маленький, но ощутимо тяжёлый предмет. Это был настоящий орден, из двух правильных квадратов – стального, полированного, и, размером поменьше, наложенного на него золотого. На золоте, снизу вверх, слева направо маленькими рубинчиками были изображены две ступени.
– Тот, кто пройдёт лабиринт и благополучно выберется к ожидающим его друзьям, будет награждён вот этим «Шервудским» знаком. Заметьте, настоящее золото.
И я пустил орден в ручеёк маленьких любопытных ручонок.
– Что это красное? – спросили меня.
– Настоящими рубинами здесь изображены две ступени. Как символ того, что ты сумел найти выход. А его, предупреждаю, найти будет очень и очень не просто. Потому что придётся пройти очень длинный путь в темноте. Это раз. В некоторых местах будут тупики и, чтобы выбраться из них, нужно будет разгадывать непростые загадки. Это два. И, наконец, три – нужно уметь с завязанными глазами прыгать в пропасть, влезать на большую высоту по верёвке и плыть в чёрной темноте под водой.
– Как в пропасть?…
– Как с завязанными глазами?…
– О, это не самое трудное. Главное – уметь разгадать загадки. В одиночестве, без подсказок! Не разгадаешь – дальше не двинешься. Кто всё пройдёт – получит орден, навсегда, в полную собственность, а он, повторяю, из настоящего золота. Ну и всеобщее уважение, безусловно.
– А какие там будут загадки?
– Этого я сказать не могу. Могу только сообщить: в ближайший месяц мэтр Штокс будет давать вам такие уроки, в которых будут ответы на самые неожиданные загадки.
– Ме-есяц?!
– Золото, – внушительно повторил я, приподнимая тяжёленький орден и опуская его в карман.
И ушёл.
Всего этого разговора не слышали двое. Гобо, который уходил возвращать инструменты, и Пит. Он каждую свободную минутку проводил в гончарном цеху, жадно постигая тайны текстуры, огня и цвета. Но, разумеется, им всё передали, и Гобо стал одним из самых усердных учеников мэтра Штокса. А вот Пит пропускал каждое второе занятие.
И настал торжественный день! А точнее сказать – утро. Практически всё население «Шервуда» собралось в бывшем «брусчатом» цейхгаузе. Все были в зелёных плащах, даже мы с Эвелин. Ворота плотно закрыли. В упавшей на нас темноте зажгли факелы. Озноб прошёл у меня по коже! Огромное каменное помещение, множество людей в капюшонах – и тишина. Смолистый треск факелов только нарушал её, и чьё-то тяжёлое дыхание. Плеск огня метал по стенам причудливые остроконечные тени.
– Здесь имена тех, кто осмелился пройти испытание! – громко проговорил Готлиб.
Он держал в руках небольшой бочонок без крышки.
– Я сейчас достану чьё-то имя! – продолжал напряжённым голосом Готлиб. – Но прежде спрашиваю: может, кому-то стало страшно теперь? Тот, кто напуган или не уверен в себе, – может сейчас отказаться!
Он сделал большую паузу. Два маленьких капюшона неуверенно переглянулись, но промолчали. Готлиб засунул руку в бочонок, тщательно перемешал зашуршавшую в нём бумагу. И вынул сложенный в несколько раз лист. Передал этот лист Гювайзену Штоксу. Мэтр медленно развернул его. Я сам затаил дыхание!
– Малтшик… Пит!
– О-о-о-!! – пронеслось по цейхгаузу.
Пит, с усилием делая шаги, подошёл к Готлибу.
– Значит, так, – негромко сказал Готлиб ему. – Не все предметы, которые будут встречаться тебе на пути, имеют значение. Ты сам должен определить, что тащить с собой, а что бросить. Если оставишь нужный предмет, без которого не откроется следующая дверь, тебе придётся за ним возвращаться, как бы ты далеко не ушёл. Ну и последнее: нужный путь указан красными стрелками. Иди только по красным стрелкам!
И, отступив, открыл желтеющую на полу круглую дубовую крышку. Эту крышку, тяжёлую, окованную массивными железными полосами, он поднял, и все увидели круглое, чёрное жерло колодца.
К Питу быстро подошёл Дэйл, обнял его деланно-трагично и громко произнёс:
– Прощай, Пит! Теперь навряд ли увидимся!
Кто-то из девочек стал тихонечко плакать. А Дэйл приблизил губы к уху Пита и торопливо прошептал:
– Иногда будет неописуемо трудно. Но пройти можно. Я прошёл его весь за четыре часа.
– Ты уже ходил?!
– А как бы ты думал, мистер Том отправит в лабиринт ребёнка без всякой проверки? Иди и помни одно: я прошёл.
Пит шагнул к чёрной дыре в полу. Посмотрел. Увидел отвесно уходящие вниз ступени узкой дубовой лестницы. И, глубоко вздохнув, полез по лестнице вниз.
Едва только он скрылся, Готлиб и Дэйл наглухо закрыли колодец окованной крышкой и, с усилием приподняв, опустили на неё тяжеленный камень. Лязгнув о железо, он лёг тяжко и страшно.
Легла крышка, и колодец заполнила непроницаемая темнота. Лязгнул над головой камень. «Всё. Назад пути нет». Пит медленно, осторожно спускался. Он старательно ступал на каждую ступеньку, цепко перехватываясь руками. «Десять ступеней… Двадцать ступеней… Тридцать ступеней, ого!» И вдруг лестница кончилась.
Кончилась, но не на дне!! Пит, присев, опустил, насколько возможно, ногу, – ничего. Пустота. Ощупал стены колодца. Гладкий глухой камень. Снял вторую стопу со ступеньки. Болтая ногами, стал спускаться на одних руках. Повис, уцепившись за последнюю ступень. А под ногами ничего. Пустота! Мгновенно выступил пот. Отпустив одну руку, ощупал стены. Камень. «Но ведь… Дэйл прошёл!» И Пит, отпустив руки, полетел вниз.
Высоко! За три долгие ужасные секунды пот прошиб ещё раз. Но плюхнулся он на упругий и плотный стог сена. Барахтаясь в нём, нашёл край. Сполз на твёрдое земляное дно. И, привалившись спиной к душистому стогу, растянул дрожащие губы в слабой улыбке. Вытер пот. «Нет, всё-таки приключение что надо!»
Оттолкнувшись от сена, в полной темноте ощупал руками всё вокруг. Подземный туннель. Влево и вправо. Куда идти?! Пит присел и стал ощупывать пол.
