— Ты полный болван, да? Со страха не отличишь иглу от дубинки![346]
Человечек поднял взгляд и заметил Вэнь Кэсина, который спускался к нему по воздуху, воздев отобранную у марионеток дубину. Ещё немного, и хозяин кукол остался бы без головы, но тут из-за его кресла появился разрывной шар. Вспомнив, чем кончилась прошлая встреча с подобной штукой, Вэнь Кэсин выругался сквозь зубы и поскорее отбросил шар с дороги, никуда специально не целясь.
— Вэнь, скотина ты этакая, поймаю — убью! — раздался яростный вопль.
Вэнь Кэсин кувыркнулся в воздухе и, едва очутившись на земле, завертел головой. Совсем рядом он увидел взъерошенного, покрытого пылью Е Байи с чёрным от копоти лицом. Настроение Вэнь Кэсина взлетело до небес.
— Эй, дружище! — окликнул он человечка с сюрпризами. — Брось-ка мне второй мячик!
Человечек затрясся от обиды, но отомстить не успел. Краем уха он уловил свист рассекающего воздух меча, а краем глаза приметил чистую и яркую вспышку, отражëнную в лезвии. Внезапное нападение сопровождала такая убийственная аура, что хозяин марионеток сразу растерял задор. В панике он снова распахнул зонт и уже хотел выкатиться из зала, но ужас сковал его по рукам и ногам. Мастер ловушек впервые видел клинок, который изгибался по воле своего владельца. Такое коварство невозможно было предугадать.
Эта мысль стала последней в жизни крохотного кукловода. В следующий миг Чжоу Цзышу пронзил его горло мечом Байи. И резво отпрыгнул в сторону. Он не сомневался, что безошибочно поразил цель, но сзади нещадно напирали марионетки. Не оглядываясь, Чжоу Цзышу из последних сил перемахнул через кресло.
Марионетки ринулись в погоню, но, встретив досадное препятствие, начали усердно его крушить. Щепки и шестерёнки брызнули во все стороны. Спустя мгновение чудесный механический трон был с лязгом перемолот в труху, а жуткие куклы застыли, словно настигнутые проклятием. Все до единой.
Чжоу Цзышу с облегчением почувствовал под собой пол, но оступился, не совладав с дрожью. Вэнь Кэсин с готовностью подскочил к нему и протянул руки, чтобы поймать и обнять. Не дав опомниться, он чмокнул Чжоу Цзышу в щëку и радостно сообщил:
— Отличный приём!
Чжоу Цзышу бесстрастно отпихнул это неуёмное создание.
— Подлый приём,[347] — произнёс он в тон Вэнь Кэсину и вытер лицо с таким видом, будто его обслюнявила собака.
Хмурый как туча Е Байи помог подняться Чжан Чэнлину, сбитому с ног марионеткой. Едва они приблизились, мстительный старик без предупреждения замахнулся на Вэнь Кэсина, вложив нешуточную силу в ладонь. Вэнь Кэсин отпрыгнул с наглой ухмылкой. И продолжал уворачиваться, пока Е Байи неуклонно теснил его.
— Эй-эй, почтенный старший, полегче! Как тебе не совестно обижать младшего из-за сущего пустяка? — не замолкал Вэнь Кэсин.
Чжоу Цзышу деликатно кашлянул один раз, потом другой, потом махнул рукой и уселся на спину поверженной марионетки, дожидаясь, пока его спутники натешатся.
— Уймитесь, вы оба! — крикнул он немного погодя. — Старший Е, оставь этого болтливого баламута и займись делом. К счастью, ты у нас не рисовая кадка. При твоём блестящем уме и несравненном опыте найти выход можно и с закрытыми глазами. Но всë-таки взгляни одним глазком на здешние механизмы. Вдруг они пригодятся.
Е Байи кивнул на остатки кресла и огрызнулся:
— Пригодятся, ослиная твоя голова? Ты же разнёс в хлам всё, что могло работать! Выкручивайтесь теперь, как знаете.
С этими словами он развернулся и ушёл к дыре в стене, из которой недавно выехал человечек в самоходном кресле. Чжан Чэнлин торопливо кинулся к Чжоу Цзышу.
— Шифу, вам очень плохо? — спросил он с замиранием сердца.
Чжан Чэнлина только что швыряли, как куль с мукой, и вид у него был слегка помятый, но вовсе не обиженный. Он только очень беспокоился за учителя. Под кристальным взглядом детских глаз Чжоу Цзышу почувствовал себя чуточку негодяем и ответил ласковее обычного:
— Всё в порядке, малыш. Волноваться не о чем.
— Давайте, я понесу вас! — предложил Чжан Чэнлин, с готовностью подставив спину.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Чжоу Цзышу стало смешно. Похлопав ученика по плечу, он бросил: «Нет нужды» — и легко поднялся на ноги без посторонней помощи.
Вэнь Кэсин не купился на его браваду и не стал спрашивать разрешения. Он просто притянул Чжоу Цзышу за пояс и прижал к себе, не дав сделать и пары шагов. Чжоу Цзышу так понял, что сегодня им ещё недостаточно попользовались. Господин Вэнь подлавливал удобные моменты всё лучше и лучше, но в этот раз точно получил бы локтем под дых. И прекрасно это понимал, поэтому поспешил напомнить:
— Береги силы! Если старый обжора напортачит с механизмами, нам придется прорываться с боем.
Чжоу Цзышу не придумал, что возразить, и скрепя сердце оперся на Вэнь Кэсина. Едва он позволил себе ослабить контроль, всё тело словно раскололось от боли. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. В этот момент раздался сердитый окрик Е Байи:
— Вы что там, померли? Бегом сюда!
Все трое последовали на его голос и увидели, что их спутник застрял перед картой поместья. Эта карта, сотканная из тысяч светящихся линий, занимала целую стену и казалась чем-то, не принадлежащим земному миру. Вэнь Кэсин запрокинул голову и с открытым ртом уставился на путаный узор.
— Что-то я не разберу, где верх, где низ, — изрёк он в итоге. — Даже если всю жизнь тут просижу, яснее не станет. Нечего и браться!
— Какое облегчение! Значит, нас двое таких недалёких, — с усмешкой подхватил Чжоу Цзышу.
Е Байи бросил на них взгляд, которым впору было замораживать реки. Впервые он не подобрал достойных эпитетов и хмуро позвал себе в помощь Чжан Чэнлина. Так, на пáру, они и занимались поиском выхода. Е Байи пробовал подступиться к сверкающей паутине то с одной, то с другой стороны. Чжан Чэнлин старательно выполнял его указания. Спустя какое-то время карта разъехалась в стороны, открыв взорам еще более мудрëную головоломку. Сложная система крутящихся и жужжащих механизмов поднималась под самый потолок. Каждая деталь была изготовлена так тонко и хитроумно, что Чжоу Цзышу невольно вздохнул:
— Тот, кто придумал всё это, был незаурядным человеком. И великим мастером.
В этот раз Е Байи и Чжан Чэнлин приложили гораздо больше усилий, чтобы добиться результата. Когда никто уже не ждал, потолок вдруг приподнялся, а с ним и часть противоположной стены, открывшая лестничный пролет. Ступенек было не счесть, но каждая приближала к свежему воздуху и дневному свету. Наконец, лестница вынырнула в тихом закрытом дворике. Солнечные блики на траве и нежный шелест листьев создавали удивительный контраст с кошмарными подземельями.
— Вот и настоящее поместье Марионеток, — угрюмо проворчал Е Байи.
Оглядев сад, он решительно направился к отдельно стоящему домику. Этот домик скрывался в плотной тени старого дерева, выбиваясь из общей картины мрачным видом и ощущением обречённости. Окна были наглухо заколочены, а дверь забрана крепкой решёткой. Настоящая темница.
Не замедлив шага, Е Байи наполнил энергией свою ладонь. Одного взмаха его руки хватило, чтобы вырвать кованые прутья. Непревзойдённые навыки позволяли Е Байи обходиться без церемоний, и он первым шагнул внутрь. Остальные двинулись следом и одновременно замерли на пороге.
В маленькой комнатке не было ничего, кроме кровати, к которой был прикован совершенно седой старик. Его глаза давно ослепли от постоянного пребывания в темноте, но он чутко повернул голову на шум, и по костлявому, измождëнному телу прошла судорога. После долгого молчания Е Байи, собравшись с духом, спросил у него:
— Ты… Лун Цюэ?
Примечание к части
∾ 蚍蜉撼树 — идиома (букв. «муравьи, встряхивающие дерево») в оригинале.
∾ 春宫图 (букв. «картины весеннего дворца») — запись в китайской Википедии настаивает на том факте, что они были пособиями по половому воспитанию. Эротические книги иногда были частью приданого женщины, чтобы научить её, как доставить удовольствие мужу. Также бытовало мнение, что эротические альбомы защищают от пожаров и поэтому их хранили на кухнях: дождь ассоциируется с сексом, потому что в китайском воображении земля оплодотворяется его падением. Следовательно, изображение полового акта символизирует стихию воды, которая противодействует стихии огня.
