ШАПТАЛА: Мы тоже читаем газеты, товарищ Широнин… (Смех.)
ШИРОНИН: Короче говоря, мы представили руководству Госкомитета обстоятельный доклад. Он обсуждался в ЦК КПСС, и тов. Кегельбанов отдал распоряжение нашему управлению разработать систему мероприятий, которая позволила бы точно регистрировать отклонения в среде интеллигенции, а также тенденции недовольства среди несознательной части рабочего класса.
ВАСИНСКИЙ: А крестьянство?
СИРОТКИН: В основном идейно-политическая сознательность крестьянства не вызывает беспокойства. Отдельные отклонения выравниваются областными и краевыми управлениями Госкомитета местными усилиями, и пока что мы имеем указание их данные не обобщать.
ШАПТАЛА: Надеюсь, собравшихся ознакомят с мероприятиями?
СИРОТКИН: Несомненно, Игнат Данилович. Для этого и проводится совещание. Нужно самокритично сказать, что отделы службы ПБ, у которых мы приняли дела, изрядно подзапустили работу, результатом чего явились бесконтрольные отклонения в науке, литературе и искусстве. Дело дошло до того, что авторы анонимных книг и даже писатели, недовольные нашей идеологией, так развязали языки, будто наших органов не существует. Эти задачи бывшему десятому отделу Службы ПБ не хватило сил решать.
ШИРОНИН: Теперь решим, Василий Гордеевич!
СИРОТКИН: До аплодисментов нам еще далеко. В частности, предстоит выяснить, какие психические отклонения толкают людей на антиобщественную деятельность.
ШИРОНИН: Наш отдел мобилизовал усилия и перестроил работу с учетом ошибок органов безопасности Чехословакии. Увеличился штат в ряде подразделений, количество и качество информации, собираемой среди населения. Этому способствовало освоение современной техники, которую Госкомитет приобрел во Франции и Японии. Аппаратура размещена на объектах Министерства связи и охватывает практически все отрасли народного хозяйства, науки и культуры, а также, по согласованию, объекты Министерства обороны. Мы полагаем…
ШАПТАЛА (перебивает): Что конкретно делается по Самиздату?
СИРОТКИН: Слово имеет начальник отдела по борьбе с информацией, порочащей наш строй, полковник Юданичев.
ЮДАНИЧЕВ: Поток Самиздата, хотя и не опасен сегодня, но имеет тенденцию бесконтрольно развиваться. Тщательное изучение информации, предоставленной соответствующими отделами службы ЦБ, а также нашими сотрудниками, помогло составить достаточно точную картину распространителей взглядов, отличных от принятых и даже полностью противоречащих им.
ВАСИНСКИЙ: Каковы размеры этого явления на сегодня?
ЮДАНИЧЕВ: Данные пока что приблизительные… Нами зарегистрировано около ста восьмидесяти авторов порочных, заведомо ложных и клеветнических измышлений. Полагаем, — в действительности их число вдвое-втрое больше. Сюда мы не включаем, хотя и держим на контроле, авторов сочинений, которые не являются прямо порочащими наш строй, но по разным причинам не могут быть опубликованы, читаются в рукописях и в таком виде переданы нам из редакций и издательств. Отдельно учитываем распространителей, их на учете по стране в целом около двенадцати тысяч. Число же читателей, которое установить еще сложнее, колеблется в пределах от пятидесяти тысяч до двухсот тысяч.
СИРОТКИН (перебивает): Последние цифры пока завышены нами сознательно, товарищи. Завышены примерно вдвое.
ШАПТАЛА: Это правильно.
СИРОТКИН: Мы тоже так считаем. Я хотел бы подчеркнуть, что мы прежде всего учитываем вопрос о политической опасности средств массовой информации — газет, радио, телевидения, как того потребовали от нас после Пражских событий руководители Партии и Правительства.
ЮДАНИЧЕВ: Разрешите доложить о проведенных мероприятиях. Благодаря внесению упорядочения в Уголовный кодекс РСФСР и других республик ликвидирован перехлест 56-го и последующих годов об отмене уголовного наказания за антисоветские высказывания. Проведена большая работа по регистрации всех типов множительных аппаратов, и прежде всего пишущих машинок, а также контролю за ними. Затраченные силы и средства позволили изъять соответствующих лиц, и поток Самиздата резко сократился. По последним подсчетам, на восемьдесят процентов. Совместно с органами таможни и погранвойск была разработана система мероприятий, препятствующих провозу каких бы то ни было рукописей, фотопленок или записей на магнитофонной ленте за границу и ввоз литературы из-за границы. Для предупреждения проникновения отрывков и текстов Самиздата в открытую печать даны соответствующие указания Главлиту. Следующий этап — выявление авторов нелегальных произведений и группировка их по величине социально-политической опасности. Списки уточнены и представлены вам и руководству Госкомитета для решения вопроса о мерах по проверке их психического здоровья и изоляции наиболее активных авторов с целью трудового перевоспитания.
ГОЛОС: Вопрос назрел!
ЮДАНИЧЕВ: А сейчас разрешите показать фотографии. Включите, пожалуйста, экран. (Комментирует кадры.) Это небезызвестный Солженицын за работой по изготовлению своих сочинений. Его самого, шрифт его машинки, его машинисток, знают практически все оперативные сотрудники отдела. Это Солженицын на вокзале передает своим друзьям рукопись, которая отправится в Ленинград. Все содержимое портфеля Солженицына нами сфотографировано, его квартира и посещаемые им объекты прослушиваются. Лица, имевшие с ним контакт в разных городах, также взяты на учет. Размах деятельности этого самиздатчика таков, что он посетил квартиру одного из кандидатов в члены ЦК КПСС.
ШАПТАЛА: Это кого же?
ШИРОНИН: Редактора «Трудовой правды» Макарцева.
ЮДАНИЧЕВ: Профилактическую работу с Солженицыным затрудняют его связи с представителями дипломатического корпуса, и окончательного решения по его вопросу руководством не выработано… Империалистическая же пропаганда делает на Солженицына большую ставку. А это — Амальрик, автор переправленной на Запад рукописи «Просуществует ли Советский Союз до 1984 года»…
СИРОТКИН (перебивает): Все товарищи читали. Кто доложит о новых выявленных нарушителях уголовного кодекса?
КОЛЯДНЕЦ: Разрешите мне, Василий Гордеевич?
СИРОТКИН: Прошу! Замначальника нового отдела подполковник Коляднец.
КОЛЯДНЕЦ: В последнее время ликвидировано несколько крупных очагов Самиздата. В некоторых из них имелось по нескольку сот рукописей антисоветского содержания. Практически мы можем доложить, что сейчас нет такого сочинения, которое не было бы известно органам. Часто мы имеем информацию о замыслах определенных лиц написать порочный материал.
ШАПТАЛА: Нельзя ли знать, что сочиняют такого рода писатели дома? Ну, устройство, которое передавало бы вам текст пишущей машинки? Я не инженер…
СИРОТКИН: Технически это пока, к сожалению, затруднительно осуществить, Игнат Данилович!
ВАСИНСКИЙ: Надо дать задание разработать.
КОЛЯДНЕЦ: Владельцы Самиздата, как правило, — ранее отбывшие заключение, и молодежь, чаще студенты. МВД по нашим указаниям их арестовывало, мы допрашивали, устраивали очные ставки, а затем выпускали, и это давало возможность выявить десятки их клиентов. В частности, в одной из квартир (Показывает слайд.) была обнаружена объемистая рукопись, анализирующая не только ошибки периода культа личности, но критикующая всю историю нашего государства, якобы неисправимые пороки нашего народа. Такого рода обобщения более вредны, чем солженицынские, но это мое личное мнение.
ШАПТАЛА: Автора нашли?
ШИРОНИН: Непростой орешек оказался, Игнат Данилович, но обнаружили.
СИРОТКИН (помощнику): Принесите дело. Да, и рукопись — на случай, если товарищи захотят ознакомиться, мы для вас размножили.
КОЛЯДНЕЦ: Чтобы запутать следы, автор укрылся под фамилией французского маркиза Кюстина, выдав сочинение за историческое. По инициативе Василия Гордеевича мы организовали филологическую экспертизу, поймали, как говорится, с поличным. Как раз в струе новых указаний — идеологический фронт! Фамилия Ивлев, по образованию историк, член КПСС, работник газеты «Трудовая правда». Вот он! (Показывает кадры.) На работе… Дома… С женой… С друзьями… Аморальная, надо сказать, личность…
СИРОТКИН (перебивает): С этим ясно!
ШАПТАЛА: Русский?
КОЛЯДНЕЦ: Так точно!
ВАСИНСКИЙ: Если нет профилактики, распояшутся еще больше! Им сколько демократии ни давай, все мало! Враг пробирается под самое сердце партии — в печать.
СИРОТКИН: Между прочим, в свое время были товарищи, которые упрекали органы за работу по профилактике Солженицына — а теперь… Мы подняли дело — оказалось, Ивлев этот был с ним связан. Как говорится, яблочко от яблони…
ЮДАНИЧЕВ: Позвольте шутку, Василий Гордеевич! На допросе один довольно известный писатель уверял нас, что «Хроника текущих событий» — листок, нами теперь почти выявленный, — якобы наша работа! Сведения о репрессиях, преследованиях распространяются быстро и запугивают чересчур активных, хотя действенных мер мы еще не предприняли.
