вы не пьёте. Если хотите, могу попросить Тину принести вам какой-нибудь безалкогольный напиток. Может, чаю?
– Нет, спасибо, – пытаясь говорить более вежливо, отвечаю я. – Пока пить ничего не хочется.
Девушка, поклонившись в жесте уважения и одарив нас милой улыбкой, уходит, а Стивен делает глоток из бокала, устремив взгляд на ночное небо, на котором мерцают несколько звёзд.
– Прекрасная погода, правда?
Неужели он действительно сейчас решил поговорить о погоде?
Чувствую себя крайне неловко, однако вида абсолютно не показываю. Остаётся лишь надеяться, что из меня выходит хорошая актриса.
– Да, – соглашаюсь я. – Я…
– Как часто мой сын возит вас по красивым местам Сиэтла в похожую погоду? Ведь как это, должно быть, романтично. – Он делает ещё глоток, обводит рукой простор у нас над головой: – Гай любил проводить свидания под таким вот ночным небом. Думаю, это у него от матери.
Я сглатываю, чтобы в будущем говорить чётко и спокойно, потому что напряжение всё давит и давит на плечи.
– Можно сказать, каждое наше свидание проходило как раз ночью и… – Поняв, как это прозвучало со стороны, я спешу исправиться: – В смысле, мы ездили по ночному Сиэтлу и гуляли чаще всего именно ночью.
Мужчина слабо улыбается, и это придаёт мне больше уверенности. Я даже почти расслабляюсь.
– О, как это на него похоже. Равно так же, как и похоже то, насколько сильно он влюблён в девушку, ради которой решил жертвовать своей любовью к одиночеству.
Его взгляд останавливается на моих глазах, и я смущаюсь, понимая, что слова адресованы именно мне. Дай бог, сегодня я не сгорю от всего этого.
– Вы близки со своими родителями? – интересуется вдруг Стивен.
– Да, конечно. – Я широко улыбаюсь, наверное, просто радуясь тому, что тема теперь мне очень понятна. – Я ведь росла в полноценной и дружной семье, где практически не знали ссор… Особенно близки мы с отцом. Ведь так часто и бывает – отцы больше любят дочерей. Уж не знаю, почему так выходит.
Напоследок я позволяю себе хихикнуть, чтобы ответ звучал по-настоящему искренним.
Стивен согласно кивает:
– Знаете, Каталина. Любовь отца и дочери – нечто более фундаментальное, чем могло бы показаться со стороны, – наконец выдаёт он. – Я в этом абсолютно убеждён. К примеру, моя дочь, Камилла. Она тот человек, ради которого я готов абсолютно на всё. Несомненно, и ваш отец того же мнения о вас.
Я улыбаюсь в ответ, а потом вдруг вижу за его спиной знакомую фигуру, направляющуюся к нам. Радость тут же переполняет каждую клеточку моего тела, но отражать своё облегчение на лице не спешу. Пусть думают, что я и так расслаблена и никакого напряжения не испытываю.
– Здравствуй, отец, – появившись возле Стивена, произносит Гай. – Вижу, ты уже познакомился с моей девушкой.
Как странно звучит эта фраза. «Моя девушка». Кажется, я всё ещё не привыкла к этому.
– Она прелесть, – отвечает Стивен, вгоняя меня в краску.
– Не сомневался, что она тебе понравится, – говорит парень, глядя на меня. – Ты как?
При этом он нежно кладёт свою ладонь мне на спину, проводя ею вверх-вниз, как бы расслабляюще поглаживая. От такого прикосновения моё тело разрядилось электрическим током.
– Да. – Примеряю самую расслабленную физиономию. – Мы здорово поболтали.
– Раз наше знакомство уже состоялось и раз вы оба здесь, не стану грешить и дам вам время побыть наедине, – говорит Стивен, ставя опустевший бокал на поднос к подошедшей девушке. – Но чуть позже, после того как все разъедутся, жду вас на ужине. Не забывай, Гай.
– Да, отец.
Мужчина кивает в знак прощания, кидает в мою сторону улыбку и исчезает за фигурами гостей вокруг нас. Я наконец чувствую, как расслабленно выдыхаю весь воздух, а потом ещё продолжаю смотреть вслед Стивену несколько секунд.
– Ты ему понравилась, – говорит Гай.
Я смотрю на него, приподняв в удивлении брови:
– А с чего такая уверенность?
– Он смотрел на тебя взглядом, который означает, что он тебя принял.
Я очень рада это слышать.
– Если так, то… – Издаю короткий смешок. – Я счастлива. Этого мы и добивались, правда?
Гай поправляет пальцами мои волосы, проводит ладонью по щеке, а я лишь, замерев, гляжу ему в глаза. Сейчас они полны противоречивых чувств. Это видно сразу. Ещё они тоскливы и задумчивы.
Хотелось бы мне побывать у него в голове. Узнать, о чём он думает. Что гложет его душу…
– Ты ведь ничего так и не выпила, – говорит он. – Чего тебе хочется?
Улыбнувшись от факта такой милой заботы и ненадолго задумавшись, отвечаю:
– Я бы на отказалась от яблочного сока. Или ещё лучше, от персикового!
– Я принесу. Подожди меня здесь.
И он вновь оставляет меня одну.
Мне безумно хочется обойти весь дом изнутри и снаружи, чтобы как можно детальней запомнить интересную архитектуру, но смелости покинуть это место и уйти далеко от Гая не хватает. Сам он, кстати, появляется уже на следующую минуту со словами:
– Держи свой напиток.
Я беру стакан с персиковым соком у него из рук: холодный и ароматный. Отпиваю немного вкусного сладкого напитка.
– Спасибо, – шепчу я.
А Гай снова слабо улыбается в ответ:
– Можно мне тебя поцеловать?
От неожиданного вопроса у меня сок едва не попадает в лёгкие. Удивлённо приподняв брови, я перевожу взгляд на парня в чёрной рубашке и думаю: разве на свете может быть человек, который бы от такого предложения отказался.
– Поцеловать? – переспрашиваю я. – В щёчку?
– Да, конечно, – усмехается он саркастичным тоном.
Я хмыкаю, потому что тщетно попыталась строить из себя дурочку. Потом спрашиваю:
– Ты всегда просишь разрешения у девушек, которых хочешь поцеловать?
– Нет. Только у тебя.
У меня бабочки порхают в животе.
Мне стыдно признаться в этом ему в лицо, но я безумно желаю поцелуя. Даже куда больше, наверное, чем он. Я всегда слышала, что парней стоит остерегаться. Что многие из них, подобно животным, не могут контролировать свои низменные желания.
Наверное, поэтому меня так удивило то, что Гай, зная о строгости моих родителей и моей жизни, сперва попросил разрешения.
– Но я не умею целоваться, – говорю я стыдливо. Факт того, что в свои семнадцать я ещё ни разу не целовалась, вгоняет меня в краску.
– Так даже лучше, – шепчет Гай в ответ.
Я думаю, что сейчас впервые он овладеет моими губами, потому что этого я сама сильно хочу. Думаю, что мне нужно просто закрыть глаза, а он сделает всё сам. Но вместо этого всего я лишь чувствую, как он вдруг берёт меня за руку и, словно передумав, смотрит на меня задумчиво, произнося:
