Она и так станет вампиром. Если не умрет. И чем быстрее, тем лучше.
Написать угольком записку было делом минуты.
Женщина просила похоронить ее рядом с мужем. Проклинала старшего сына за все. И младшего, если он не исполнит ее волю.
И выбросилась из окна башни.
В ту ночь Шарль второй раз ощутил боль потери. Когда умирала мать.
Но нашли ее не сразу. А через несколько часов было уже поздно. Она умерла в ущелье, в одиночестве. Драконья кровь не спасет человека, если тот бросится вниз с высоты пятнадцатиэтажного дома. Головой - на камни.
Елена прожила минут десять. И все эти десять минут Шарль катался по полу своей темницы, выхаркивая на пол кровь из легких и стискивая пальцами голову, которая готова была расколоться на части. Он не орал дурниной только потому, что не мог. Горло перехватило.
Да и мог бы - не орал бы. Драконы могут чувствовать близких себе по крови. А уж родную мать…
Шарль знал - она хотела умереть. Знал - он не сможет ее защитить. И подчинился ее решению.
Жан ничего не узнал почти до самого утра. Они с Родериком были сильно заняты друг другом.
Когда Елену обнаружили, Родерик впал в бешенство.
Он разнес половину комнат в замке, едва не прибил Жана, прибил бы и Шарля, но тот выглядел так, что краше в гроб кладут. А обстановка камеры - запачканная кровью солома, разбитый кувшин с водой, содранная кожа на запястьях и щиколотках пленника, тем, где его тела касались цепи, ожог от амулета…
Да, Родерик не смог бы удержать дракона. Его силы никогда не хватило бы на такое. Убить - да. Удержать - нет. Но Жан предавал всех и до конца. И именно он показал, где лежат амулеты, сделанные еще его прапрадедом. Амулеты, контролирующие превращения детей-драконов. Пока он на тебе - ты не сможешь его снять и освободиться.
Шарль искренне винил себя в смерти матери.
Не защитил. Не спас. Рассказал, что происходит. И даже не выполнил ее последнего желания. Елена хотела лежать рядом с мужем. Родерик распорядился похоронить ее в замке.
А потом, на ее похоронах…
Шарль рассказывал - и я видела, как медленно, под светом луны, опускают в склеп гроб с телом его матери. Видела, как он стоит, скованный цепями. Видела его глазами Жана. Тонкокостного, светловолосого, удивительно похожего на мать…
И видела, как Шарль, поставив все на один рывок, бросается к брату.
На несколько минут они оказались почти рядом. Когда прощались с матерью. В этих минутах ему не смогли отказать даже вампиры. И этого хватило дракону.
Бросок - и сильный удар цепями.
И двое братьев, сцепившись, летят во мрак склепа. В падении Шарль изворачивается, ведомый инстинктом, - и падает на грудь своего брата.
Короткое движение рук - добить. И вопль Жана, стоящий в ушах.
- Будь ты проклят, моей смертью - на мою жизнь!!!
Он успел проклясть.
А Шарль не успел убить себя.
Вампиры обнаружили его абсолютно целым и невредимым. Но сменить ипостась Шарль уже не смог. Вообще не смог.
Он оказался заключенным в человеческом теле - навечно.
Родерик был не просто в бешенстве. Он упустил Елену. Он потерял Жана. И расплачиваться за всех предстояло Шарлю.
И он расплачивался. Долгие годы. Столетия. Тысячелетия.
Бунтовал. Пробовал бежать. Пытался убить своего тюремщика.
Все, что с ним делал Родерик, что делали по приказу Родерика, что делали и ради мести и просто для забавы он мне не рассказывал. И вспоминать не хотел. Но выжил - чудом.
И все это время сильнее плетей и железа его грызло другое.
Потеря всех родных и близких.
Что он мог сделать, чтобы все сложилось по-другому?
Как он мог предотвратить смерть отца?
Как он мог помочь матери?
Как мог убить родного брата!?
Боль душевная была сильнее физической. Намного сильнее.
* * *
После рассказа Шарля мы долго сидели молча. Дракон переживал все заново. Я - просто осмысливала. Столько новой информации обрушилось на мою бедную голову… Первой заговорила я.
- С тех самых пор ты в рабстве у Родерика?
- Да.
- А как ты оказался у Альфонсо?
- Меня отдали как вещь. Попользоваться. Оговорили только, что меня будут пытать. Постоянно. Каждую ночь. Либо сам Альфонсо, либо кто-то из его подручных. Он согласился. Альфонсо да Силва, чтоб ты знала, садист…
Не знала. И думать об этом не хотела. Я срочно перевела разговор на другое. И так кошмаров - хоть ложкой ешь, еще не хватало узнать, как именно пытали Шарля.
- И никто не пытался снять с тебя проклятие?
- Кто мог бы это сделать? Родерик, а затем и Альфонсо запретил всем помогать мне. А волшебники достаточной силы на дороге не валяются.
- Потому что пьют качественные напитки и дома, - буркнула я шуточку с бородой. - А почему бы нам не попробовать?
Фиалковые с алым отливом в глубине, глаза смотрели на меня робко и неуверенно. Казалось, Шарль удивлялся - почему я не отворачиваюсь от него. Но я действительно не осуждала дракона. Что во имя всех богов и героев, он мог сделать?
Да ничего! Один, среди врагов… чудо еще, что он смог помочь своей матери.
Да, именно помочь. И глупость Елена писала насчет похорон. Какая разница где лежать, если там тебя встретят любящие тебя люди?
Я вообще не считала, что стоило об этом просить. И не считала, что Шарль в чем-то виноват. Он вел себя достойно.
Кажется, дракон понял это - и перестал горбиться. Взгляд его стал спокойнее.
- А ты уверена, что сможешь помочь?
- Не знаю. Но с Питером мне это удалось. И с Алексея я на днях такую гадость стащила…
А еще это был прекрасный способ не думать о некоторых вампирах с зелеными глазами. И о том, что мы с ним делали прошлой ночью.
Шарль выглядел неуверенно - и я надавила голосом.
- Тебе что - так нравится жить в своей второй и далеко не лучшей ипостаси?
- Нет. Но вдруг у тебя не получится?
Я пожала плечами. Надоели мне эти хождения вокруг, около и рядом!
- Попробовать-то мы можем?
- Можем. Когда?
- Сейчас.
Я положила кончики пальцев на ауру Шарля и повела ими до ближайшего узелка черной сетки на драконе.
Постороннему человеку показалось бы, что я просто вожу руками по воздуху. А Шарль подыгрывает мне и корчит гримасы. Но мы не играли. Я пыталась нащупать старое проклятие. И не просто нащупать. Я хотела порвать его. Разорвать к чертовой матери!
Разнести на составляющие!
В клочья, в пыль, в порошок!
Но стоило мне дотронуться до узла…
Это было похоже на удар током. Только обычные удары током не выбрасывали меня на мою любимую и даже где-то и родную поляну.
А это была она.
Сосновый лес. Высокие могучие стволы, которые тянутся вверх, к безмятежному синему небу. Нежная зеленая трава - она никогда не бывает такой в городах. И на этот раз (ради разнообразия?) поляна покрыта не одуванчиками. Нет. Здесь и там, из травы, выглядывали нежные соцветия ландышей, распространяя восхитительный запах.
Я знала, стоило мне захотеть - и поляна опять покроется одуванчиками. А еще я осознавала и нечто новое.
Поляна - это всего лишь мое представление о ней. На самом деле это что-то невероятно сложное. Вроде гигантской головоломки со множеством частей. Когда-нибудь я стану одной из них. Когда-нибудь. А пока… поляна начинает медленно меняться. Для всех она - своя. И подозреваю, геймер увидит здесь что-нибудь из игрушек, космонавт - каюту своего корабля… неважно, как она выглядит. Важно другое. То, как мы выглядим здесь. И то, что мы делаем.
Слабый стон оборвал мои размышления.
- Шарль!?
Обалдеть!
Кто бы ни приходил сюда - Клара, Диего - они не менялись внешне. А сейчас на моей любимой поляне (ради этого ей пришлось увеличиться) лежал симпатичный ало-лиловый дракончик. Небольшой. Размером всего-то с двухэтажный автобус. Лежал - и смотрел на меня умоляющим глазами.
И было почему. Дракон был перемотан чем-то вроде черной цепи так, что походил на колбасу. Лапы, крылья, хвост - все было варварски притянуто к туловищу. Даже пасть - и та была обмотана в три слоя.
