Фрейд понимал, что это не сработает, поскольку постепенно он увидел, что зло в мире не только внутри людей, но и снаружи, в природе – вот почему он стал более реалистичным и пессимистичным в своих более поздних работах.
Проблема всех научных манипуляторов в том, что они почему-то не воспринимают жизнь достаточно серьезно; в этом смысле вся наука – «буржуазная», и является делом бюрократов. Я думаю, что принятие жизни серьезно означает примерно следующее: все, что человек делает на этой планете, должно быть сделано в живой истине ужаса творения. Человек должен проникнуться той самой истиной преувеличения, ощущая грохот паники и тревоги за каждым поступком и действием. В противном случае все есть ложь. Все, чего можно добиться, должно быть достигнуто из субъективных энергий существ, без ослабления, с полным проявлением страсти, видения, боли, страха и печали. Откуда мы знаем – вместе с Рильке – что наша часть смысла Вселенной не может быть ритмом скорби? Манипулятивная утопическая наука, ослабляя человеческую чувствительность, также лишает людей героики в своем стремлении к победе. И мы знаем, что неким очень важным способом это искажает нашу борьбу, опустошая нас и мешая нам использовать максимум опыта. Это означает конец исключительно человеческого – или даже, мы должны сказать, исключительно организменного.
Таинственным образом, которым жизнь дана нам в процессе эволюции на этой планете, она продвигается в направлении собственного расширения. Мы не понимаем этого просто потому, что не знаем цели творения, мы только чувствуем, как жизнь напрягается в нас самих, и видим, как она калечит остальных, когда они пожирают друг друга. Жизнь стремится расширяться в неизвестном направлении по неизвестным причинам. Даже психология не должна вмешиваться в эту священную жизненную силу, заключил Ранк. В этом смысл его выбора «иррационального» как основы жизни; это выбор, основанный на эмпирическом опыте. За этой тайной скрывается движущая сила, которую мы не можем понять, и она включает в себя не только разум. Стремление к космическому героизму, таким образом, является священным и таинственным и не должно быть аккуратно упорядочено и рационализировано наукой и секуляризмом. В конце концов, наука – это кредо, которое пытается впитывать в себя и отрицать страх жизни и смерти; и это всего лишь еще один конкурент в спектре ролей для космического героизма.
Современный человек пьет и употребляет наркотики, или покупает ненужные вещи, что одно и то же. Поскольку пробуждение требует героической преданности, которую его культура больше не дает, общество умудряется помочь ему забыться. Или же наоборот, он погружает себя в психологию, веря в то, что осознание само по себе будет своего рода магическим лекарством от всех проблем. Но психология родилась с распадом общего социального героизма; выйти за его пределы можно только с созданием новых героизмов, которые в основном являются делом веры и воли, преданностью мечте. Лифтон недавно сделал то же самое, придерживаясь концептуальной точки зрения, почти идентичной Ранку43. Когда мыслитель уровня Нормана Брауна написал свою книгу «Тело любви», он пришел к тому же выводу. Он понял, что единственный способ выйти за пределы противоречий существования – это проверенный временем путь религии: проецировать свои проблемы на божественную фигуру и быть исцеленным всеобъемлющим и всеоправдывающим запредельным. Говорить такими терминами совсем не то же самое, что разговаривать на языке психотерапевтических фанатиков. Ранк не был ни столь наивным, ни страдал мессианством: он видел, что ориентация людей всегда должна быть вне их тел, должна быть основана на здоровых механизмах подавления и на явных идеологиях бессмертия, мифах о героической трансцендентности[117].
Мы можем заключить, что такой грандиозный проект, как научно-мифическая конструкция победы над человеческими ограничениями, не может быть запрограммирован наукой. Более того, он исходит от жизненной энергии человеческих масс, потеющих в кошмаре творения – и даже человек не в силах его запрограммировать. Кто знает, какую форму примет поступательный импульс жизни в будущем или как он будет использоваться в нашем мучительном поиске. Максимум, что может сделать любой из нас, – это создать что-то – объект или нас самих – и бросить его в беспорядок окружающего мира, принести в жертву жизненной силе.
Библиографический список
Поскольку следующие работы Отто Ранка фигурируют в данной книге достаточно часто, для экономии времени они заменены аббревиатурами:
PS Psychology and the Soul, 1931 (New York: Perpetua Books Edition, 1961).
ME Modern Education: A Critique of Its Fundamental Ideas (New York: Agathon Press, 1968).
AA Art and Artist: Creative Urge and Personality Development (New York: Agathon Press, 1968).
WT Will Therapy and Truth and Reality (New York: Knopf, 1936; One Volume Edition, 1945).
BP Beyond Psychology, 1941 (New York: Dover Books, 1958).
Выдержки из новых переводов других работ Ранка были опубликованы в Журнале Ассоциации Отто Ранка (Journal of the Otto Rank Association), вместе с транскрипциями некоторых его лекций и бесед. Данные публикации собраны под аббревиатурой JORA.
Я также часто упоминал книгу Нормана О. Брауна «Жизнь против смерти: психоаналитическое значение истории» (Life against death: the psychoanalytical meaning of history, New York: Viking Books, 1959). Ее обозначает аббревиатура LAD.
После первого полного упоминания, я также скрыл под аббревиатурами наиболее часто упоминаемые заголовки статей и книг различных авторов.
Предисловие
1. Ранк, письмо от 08.02.1933, приведенное в превосходной биографии Джесси Тафт. Jessie Taft, Otto Rank (New York: Julian Press, 1958), p. 175.
2. LAD, p. 322.
3. F. S. Peris, R. F. Hefferline, and P. Goodman, Gestalt Therapy (New York: Delta Books, 1951), p. 395, note.
4. I. Progoff, The Death and Rebirth of Psychology (New York; Delta Books, 1964).
5. P. Roazen, The Virginia Quarterly Review, Winter, 1971, p. 33.
Глава 1
1. William James, Varieties of Religious Experience: A Study in Human Nature, 1902 (New York: Mentor Edition, 1958), p. 281.
Глава 2
1. S. Freud, “Thoughts for the Times on War and Death,” 1915, Collected Papers, Vol. 4 (New York: Basic Books, 1959), pp. 316–317.
2. Ср., например, A. L. Cochrane, “Elie Metschnikoff and His Theory of an ‘Instinct de la Mort” International Journal of Psychoanalysis 1.934, 15:265–270; G. Stanley Hall, “Thanatophobia and Immortality,” American Journal of Psychology, 1915, 26:550–613.
3. N. S. Shaler, The Individual: A Study of Life and Death (New York: Appleton, 1900).
4. Hall, “Thanatophobia,” p. 562.
5. Ср. Alan Harrington, The Immortalist (New York: Random House, 1969), p. 82.
6. См. замечательное исследование Jacques Choron, Death and Western Thought (New York: Collier Books, 1963).
7. См. H. Feifel, ed., The Meaning of
