и не может, – все-таки сознательно запутывал разговор Митек.
– Тебе ведь было без нее плохо? Ну, признайся, хоть сейчас, – улыбался Ярик.
– Наверное.
– А ей без тебя?
– Не знаю, – показал удивление Митек.
– Ты же знаешь! – опротестовал Ярик. – И тогда знал.
– Не знаю, – медленно повторил Митек, перебирая в голове остатки мысленных круговоротов тех времен.
– Ты же так и не пробовал с ней тогда помириться? Я тогда настаивал, чтобы ты поговорил с Тамилой.
– Нет. Не пробовал, – фраза прозвучала довольно сухо.
– А вы вообще виделись тогда?
– Ты знаешь, – припомнил Митек. – Мы тогда поругались и месяца два не встречались. А потом за неделю как-то случайно пересеклись аж два раза.
– Ну! И что?
– Случайно? – Митек подозрительно посмотрел на Ярика.
– Я не знаю, – непонятливо ответил тот и поспешно вернул разговор в прежнее русло. – Ну, так что? Встречались…
– Да ничего, собственно.
– Ты не разговаривал с ней?
– Нет, – отрезал Митек.
– Не жалеешь?
– Тогда я не верил, что возможно вообще начать что-то сначала, – уклончиво ответил Митек.
– А теперь веришь, что возможно все?
Теперь в разгаре такого пристрастного разговора Митек понял, что те встречи с Тамилой не были случайностью. Зная ее характер, он понимал, что она сама не стала бы подстраивать такие встречи и делать вид, что случайно оказалась там, где и я.
«Значит, и для нее они были случайными, но на самом деле случайными не были, – рассуждал он, пока Ярик ждал от него продолжения разговора. – Но если бы их устраивала она, то она должна была ждать, что я сделаю шаг, и сама не делала. А если встречи – это дело рук Ярика… Она тоже могла бы… Но не стала. Не хотела? Считала, что я должен… что я виноват…»
Прервал его мысли Ярик, желая все-таки узнать развязку той истории.
– А ты смог понять, что между вами произошло? – спросил уже прямо в лоб Ярик.
– В смысле?
– Ну, что вдруг между вами стало не так? Что вы не так делали? Кто, в чем виноват? С позиции-то времени оно уже виднее теперь.
– Ты, знаешь… В молодости мы все хотим быть сами собой. Требуем, чтобы нас приняли такими, какие мы есть. А фишечка-то в другом. Людям, к сожалению, нужно предлагать то, что им нужно, а не то, что имеется.
– Мдааа. Ты случайно не подрабатывал где-нибудь в отделе маркетинга? – впечатлился Ярик.
– Нет. Случайно не подрабатывал, – улыбнулся Митек.
– А верю, что всегда можно начать сначала. Возможно многое! Если хочешь! Нужно только не ждать, а действовать.
Но Митьку удалось с головой погрузиться в ощущения тех лет, так что отвечать было не просто.
– Ты знаешь, Ярик, ведь накопилось столько, что казалось, отравлено все, – вдруг начал он. – А оказалось да. Со временем я узнал это. Простой открытый разговор и два слова «прости» могут обнулить целую кучу лишних глупостей. И создать ощущение чистого листа.
– Это, наверное, как исповедь, – сравнил Ярик.
– Ты исповедался когда-нибудь? – поинтересовался Митек.
– В церкви?
– Угу.
– Я нет.
– Я тоже. Но, наверное, ты прав. Смысл один и тот же.
– Если искренне, – добавил Ярик.
– Да, пожалуй, это важный фактор.
***
Экспедицию в Африку повел Ярик.
На старое место неделей раньше поехал более сильный состав во главе с неизменным Семенычем, уже весьма престарелым, но еще сохранившим дух и запал. Как старший по возрасту, он был назначен официальным руководителем. Хотя идейно здесь уже заправлял Авдей, представитель повзрослевшего и сформировавшего свои интересы нового поколения.
Обе группы постоянно поддерживали связь между собой, сообщая друг другу о своих достижениях. Ярик был чрезвычайно доволен своим компактным полевым офисом, который оказался сразу всем: картой, записной книжкой, переговорным пунктом, аналитической лабораторией, центром досуга. Больше всего Ярик оценил по достоинству его автономность – несколько недель без подзарядки при круглосуточной нагрузке.
Но неожиданно вдруг Ярику пришло сообщение, что Семеныч прервал экспедицию и возвращается. Причины ему не сообщались из соображений, как позже выяснилось, чтобы не нагнетать обстановку на втором фронте. Ярик попытался узнать новости у жены, но Нонна тоже отделывалась общими спокойными формулировками. Тревога, вытесняемая азартом работ, у Ярика понемногу улеглась.
Ярик находил все новые и новые следы, которые не приближали его к финалу, не сужали круг работ, а к огорчению или, может, наоборот, к радости, раздвигали границы шире и заставляли переоценивать масштабы. С каждым часом, с каждой лопатой он убеждался все больше в правоте своей интуиции. Ведь ни на каком другом полигоне никто еще не находил таких территорий и строений.
Ярик со своей группой пытались высветить общие черты и различия. Объединяло все полигоны то, что они все были словно засыпаны грунтом, как будто кто-то нарочно хотел просто захоронить следы своего пребывания. Под этими курганами они находили множество очень схематичных построек со скудным количеством быта. Африканский же полигон наряду с коробками вскрыл множество художественных сооружений. Причем они не представляли собой какую-то свою культуру. Они повторяли мотивы, традиции множества разных известных народов, а где-то просто копировали существующие памятники истории или достижения современности.
*
Наконец, команда Ярика снялась с места. Они спокойно возвращались домой. Ярик был готов ворваться в аналитическую работу. Самые важные свои догадки он приберег, не стал сообщать заранее. Во-первых хотелось рассказать это лично, во-вторых хотелось в более спокойной обстановке более тщательно проверить еще некоторые моменты. Но уже сейчас он знал, что как никогда близок. Это ощущение, однако, не конкретизировало оставшегося расстояния, ведь он не знал общего. Единственное о чем он жалел, что срок экспедиции закончился. Впрочем, необходимо было еще как минимум столько же времени, а не просто несколько дней, чтобы добраться до того, что казалось самым интересным на данный момент. Никто не мог утверждать, что возможны и более головокружительные находки.
Их самолет в аэропорту встречала целая делегация из родственников. Нонна здесь уже, конечно, не смогла уклончиво отвечать на вопросы Ярика об экспедиции Семеныча. Однако, Ярик не много понял из ее объяснений. Она говорила эмоционально, что было, вообще говоря, не в ее стиле, и такими небылицами, в которые было трудно поверить.
Главной новостью было то, что Авдей не вернулся из экспедиции. Это был факт, в который трудно было не верить. Ведь человек либо есть, либо его нет. Ошибиться в этом трудно. И если бы Авдей был, он бы встречал его. А вот с причинами… У Ярика осталось много вопросов. Он даже сам осознавал, что его голова тупо прокручивает, не в состоянии соединить объективную реальность с
