– Каков мерзавец, – сказала она.
Глава 44. Наоми
Отрезок пути под ускорением был долгим и мучительным. Амортизатор распределял давление на каждый квадратный сантиметр ее тела, и все равно Наоми часами терпела боль. Облегчение приносили только паузы на еду и гальюн, а она не позволяла себе их затягивать.
Гелиосфера Лаконии была поменьше Сол, а из девяти планет пригодной для обитания оказалась лишь одна. И еще у одинокого газового гиганта насчитывалось от восьмидесяти до ста спутников – смотря где провести границу. За его орбитой вращались две крупные планеты и одна захваченная извне, чуть больше земной Луны, с ретроградной орбитой по крутой диагонали к плоскости эклиптики. Пять планет располагались ближе к солнцу, и вторая из них была ее целью – сердцем империи. Перевалочная база у газового гиганта и строительные платформы чужаков на орбите обитаемой планеты. Вот ее поле боя, и Наоми предполагала рассредоточить по нему все свои силы. На стороне врага она нашла главную опору Лаконии – «Голос вихря», «Восстание Шамаля», еще один такой же корабль и четыре истребителя класса «Предштормового».
В амортизаторе под ускорением она чувствовала себя почти такой же одинокой, как в грузовом контейнере. Время тянулось мучительно, зато принадлежало ей одной. Она изучала карты, пока не начала видеть их и с закрытыми глазами.
В глубине памяти ее поджидала Бобби. Воспоминания и привычка десятилетий, когда они дышали одним воздухом, пили одну воду, составляли часть одного организма, слили их воедино. И Бобби было что ей сказать.
«Такие кампании – это спор. Ты пытаешься в чем-то убедить врага. Уговорить на что-то. В данном случае ты внушаешь ему, что остаться на месте опаснее, чем двинуться на тебя. Чтобы это удалось, каждый урок должен подкреплять именно эту мысль».
* * *
«Мамматус» – истребитель класса «Предштормовой», выполнив задание в системе Аркадии, возвращался на Лаконию для дозаправки. Переход от Аркадии в пространство колец прошел штатно, не считая уже привычной досады из-за уничтожения свежеустановленных ретрансляторов.
С переходом в Лаконию получилось иначе. Как только истребитель вошел в нормальное пространство, его датчики завалило массой помех от множества источников. Полдюжины поджидавших сразу за кольцом кораблей залили «Мамматус» светом и радиосигналами. Для перезагрузки потребовалось менее трех секунд, но к тому времени пять торпед – заранее выпущенных и наведенных на цель – успели поразить корабль. Месяцы изучения захваченного «Предштормового» не прошли зря – удары оказались разрушительными. «Мамматус» лишился маневровых по правому борту и шести установок ОТО. Хуже того, он начал терять атмосферу.
Он контратаковал, но запоздало и слабо. Вражеские ОТО сбили торпеды сразу после старта, и потерявший маневренность, беззащитный с правого борта корабль бежал. Он разгонялся к Лаконии в надежде на защиту – очевидная и легко предсказуемая стратегия. Его пострадавшие датчики не зарегистрировали россыпи покрытых маскирующим композитом обломков, пока рой урановых микрометеоритов не засыпал и без того пострадавший корпус, проев и ободрав целые секции обшивки. Попытка компенсации оставшимися маневровыми только раскрутила корабль, но, несмотря на все это, чтобы его добить, потребовалось еще пять торпед и непрерывный поток снарядов ОТО. «Мамматус» хорошо сражался и не желал умирать, но все же умер. Его смертный час видела вся система, хотя из-за светового лага ничем уже не могла помочь.
Урок первый: не рассчитывайте на подкрепление.
* * *
Дни ускорения растягивались все сильнее. Наоми спала, сколько могла, а когда не спалось, изучала передвижения врага и сообщения своего флота. Ее колени, выгнутые перегрузкой назад, постоянно ныли. И перегрузка давила не в одну сторону. Алекс уже дважды разворачивал корабль. Это не был переворот перед торможением: измененный вектор движения уводил их ближе к газовому гиганту. Присутствующие в системе лаконские истребители брали разгон в том же направлении, а три «Доннаджера» в распоряжении Наоми – «Каркассон», «Армстронг» и «Беллерофонт» – перестраивались, сходясь у перевалочной базы. Затем они разошлись, рассыпались, а десяток кораблей поменьше нырнул в сторону солнца и внутренних планет. «Вихрь», способный прихлопнуть каждый из этих корабликов, оставался на месте, предоставив погоню истребителям.
Она рассчитывала вынудить лаконцев оттянуть силы, но это не удалось. Истребители преследовали ее охотничью стаю, по длинной дуге вытесняя ее из плоскости эклиптики. Вскоре они повернули обратно, не рискнув забираться за орбиту газового гиганта. Наоми добивалась другой позиции, но и эта годилась. Сойдет.
Когда отвалилась перегрузка, Наоми не сразу сумела отстегнуться – наслаждалась физическим облегчением на легкой половинке g. По коридору к камбузу она шла на подгибающихся ногах, шея ныла.
Остальные – ее команда – уже собрались и, смеясь и болтая, поедали лапшу с грибами. Когда вошла Наоми, они подтянулись. Она была взрослой. Командиром. Не столько человеком, сколько должностью.
Наоми не возражала.
Алекса она нашла в грузовом отсеке, он открывал панель доступа. Выглядел так, будто много дней не принимал душ. Может быть, и не принимал.
– Проблемы? – спросила она.
– Нет. Мы в порядке. Просто на этот маневровый подача воды немного слабее, чем мне бы хотелось. Решил подкрутить, пока есть возможность.
– Хорошая мысль.
– Я надеялся к этому времени уже подходить к внутренним планетам.
– Все только начинается, – утешила она. – Время есть.
* * *
«Бикаджи Кама» ковылял по космосу, сильно отставая от других кораблей. Его трюмы были открыты вакууму.
Две группы, восемь кораблей в одной и четырнадцать в другой, обстреляли перевалочную дальнобойными торпедами. Снаряды сильно разогнались и перешли на баллистические. В черноте летели без малого три сотни боеголовок, нацеленных на станцию, рассчитанных на попадания с секундными промежутками.
Разумеется, их перехватили. Большую часть посбивали ОТО перевалочной станции, но кое-что сделали и дальнобойные торпеды, выпущенные с «Вихря». Излучатель поля он не задействовал. При всей его мощности дистанция была мала, а после предыдущего применения излучателя в Сол система на три минуты потеряла сознание. Лаконцы не рисковали вырубить свою оборону.
Выбросив последние торпеды, обезоруженная охотничья стая заложила петлю, возвращаясь к «Каме». Команда «Камы» в мехах и погрузчиках выбралась в огромное брюхо грузового корабля и вышла из него вместе с новыми торпедами, водой и болванками ОТО.
Через полторы недели после начала кампании в установленное Наоми время двойник «Бикаджи Камы», «Верити Клоуз», совершил переход в систему, где свернул к противоположному ее краю и открыл им свои трюмы.
Урок номер два: нас поддерживает тринадцать сотен систем. У вас – всего одна.
* * *
– Они преследуют «Предштормовой», – сказала Наоми. – Мне придется вас разделить.
Джиллиан Хьюстон поморщилась с экрана.
– Когда вы наконец выманите этого здоровенного убийцу подальше от планеты, вас еще будет обстреливать вся планетарная система обороны. В лучшем случае. Я буду нужна, чтобы расхлебать за вас эту кашу.
– Пока вы в атакующей группировке, «Вихрь» с места не двинется. Ни за что. Мне это тоже не по душе, но ваш корабль раньше был их кораблем. Они знают, что лучшей техники у нас нет. Они с него глаз не сводят. И считают угрозой номер один, потому что так оно и есть.
Джиллиан не сдержала улыбки.
– Тут они правы.
– Я вас отвожу. Поручаю сопровождать «Армстронг». Когда придет время…
– Я стану частью наживки, – подсказала Джиллиан. – Я не в восторге.
– Риск есть. Но он того стоит.
