Наоми надеялась, что ей не придется его отбирать. Зашифровав приказы, она включила связь и разослала их.
Глава 42. Алекс
Предварительная расстановка была необходима, но от того не стала приятнее. Никто не знал, что ждет их за Лаконскими вратами. Там вполне мог затаиться изготовившийся к рывку «Вихрь», способный смести их одним ударом. Правда, разведка сообщала, что его держат у главной планеты, но за это никто бы не поручился. Лучше было проскочить врата Лаконии побыстрее.
Звучало это замечательно, но на практике приходилось по капле вливать в медленную зону сборные силы пятидесяти трех систем, сбивать их воедино и только потом бросать во врата Лаконии с минимальными промежутками, необходимыми, чтобы никто не провалился в никуда. Занятие оказалось довольно нервным.
– Как здесь было раньше? – спросил новый связист Ян. Он родился и вырос на Фригольде. Дальше станции Драпер к другим системам не приближался. – Каспар говорит, все по-другому.
– Верно, – признал Алекс. – Раньше было по-другому.
За прошедшие дни и недели станция в центре медленной зоны потемнела. Остыла от слепящей солнечной белизны до зловещего оттенка оранжевого. Но черную когда-то поверхность зоны по-прежнему затягивали колеблющиеся полотнища сияний. Пожалуй, они даже стали ярче.
– Это «Доставка», – произнес голос по открытому каналу связи. – Переход с Хамшалима завершен.
– Принято, «Доставка», – ответил Ян. – «Бенедикт», переход разрешен.
И через несколько секунд прозвучало:
– Я «Бенедикт», вас понял. Начинаем разгон.
Две сотни кораблей уже собрались. И, как и «Роси», направлялись к вратам Лаконии. Другие скапливались перед своими вратами согласно составленному Наоми графику. Раньше от превращения в летучие голландцы их спасала диспетчерская Медины, а теперь приходилось полагаться на расчеты Наоми. Надежные, если во врата не будет соваться слишком много кораблей разом. И если свойства врат не изменились.
Впрочем, опасности медленной зоны этим не ограничивались. Алекс до сих пор помнил, как впервые вошел в нее через врата Сол. В те времена медленная зона была территорией тайн и ужасов, чуждых артефактов и гибели. До Медины он бы сказал, что на ее приручение уйдут десятки лет. Потом она стала известной и понятной. А потом оказалась способной на непостижимые перемены, и эта мысль каждый раз расковыривала ему подсохшую рану. Алекс все тянулся к панели управления: хотелось прогнать корабль сквозь врата хоть немножко быстрее, хоть немножко раньше. Впереди был бой с неизмеримо превосходящим их силы врагом, но тот хоть знакомый. А вот мысль, что они проложили дороги через пасть дракона, заставляла Алекса вздрагивать.
Вот в чем беда с гордыней. Ее замечаешь только задним числом.
– Говорит «Бенедикт». Мы завершили переход с Хамшалима.
– Понял вас, «Бенедикт», – отозвался Ян. – «Чет Лам», переход разрешаю.
Алекс потянулся к управлению, сбросил тягу.
– Ты в порядке? – спросил Ян, когда Алекс отстегнулся.
– Хочу чаю. Ты хочешь чаю?
– Мне и так хорошо, – сказал Ян, и Алекс толкнулся к лифту. Он предпочел бы ускорение: не только потому, что спешил отсюда убраться, но и потому, что в свободном полете слишком легко было передвигаться по кораблю. Возможно, усилие при движении помогло бы как-то справиться с беспокойством. А так ему все казалось, что где-то зудит и почесать нельзя.
В камбузе он вытащил свой ручной терминал. В исходящих висело готовое к отправке сообщение. Закрепившись правой рукой и ступней, Алекс в задумчивости медленно закрутил терминал колесом. Дисплей, считав движение, поворачивал картинку соответственно вращению аппарата. Через несколько секунд Алекса это стало раздражать. Он поймал терминал и открыл сообщение. На экране появилось его лицо. Из динамика зазвучал его голос.
– Кит. Я тут взялся за одно дело, и похоже, что могу не вернуться. В общем, риск есть. В прошлый раз я после такого дела много думал о тебе. Я помню, что мы с твоей мамой плохо ладили под конец, и, может, я был не таким уж хорошим отцом…
Остановив запись, он долго рассматривал картинку – и стер вместо того, чтобы послать. Всегда кажется, что одним сообщением можно исправить решения всей жизни. А по правде, Кит и так знает все, что он сейчас наговорил. Если план Наоми сработает, Алекс вернется и сможет сказать все, что нужно, лично. Если нет, как бы Киту не повредила недавняя переписка с отцом-мятежником.
Белинда с Ионой тихо светились удовольствием людей, которым хорошо вместе. Алекс еще помнил, как сам утешался таким образом в часы перед операцией. Они ему кивнули, и он ответил так, словно ничего не подозревал. На самом деле, немножко любви в команде даже на пользу, лишь бы не мешала работе. Связь Холдена с Наоми долго-долго была негласным сердцем команды «Роси». Отчасти потому все и пошло разваливаться с потерей Холдена.
Теперь он здесь и Наоми здесь, они снова на корабле и заняты опасным делом. Почти как в былые времена.
Звякнул его терминал. Вызывала Наоми.
– Адмирал? – сказал он.
– Хватит и капитана.
– Ну да, – согласился он. – Все равно странно звучит.
– Да. Я собираюсь заняться делом.
– Делом?
– Вдохновляющими речами, как надлежит адмиралу.
– Шутишь? – со смешком предположил Алекс.
– Это серьезно. – Но в голосе Наоми не было упрека. – Еще три перехода, и флот в сборе. Я разослала задания на все корабли. Подумала, что надо бы выступить с заявлением. Что-то сказать команде. Бобби так делала?
Алексу пришлось поразмыслить.
– Вроде того. И что?
– На самом деле, я надеялась на отрицательный ответ.
– Волнуешься?
– По мне, лучше бы меня расстреляли.
– Ну, может статься, тебе еще придется это доказать. Это плюс?
– Может быть.
– Ладно, поднимаюсь к тебе.
Алекс одним длинным глотком допил чай из груши и швырнул ее в утилизатор, после чего подтянулся к центральной шахте и по ней – к летной палубе. Он чувствовал, как тревога понемногу уходит, но не взялся бы сказать, что придет ей на смену. Может быть, возбуждение. Или страх.
К тому времени, как он добрался до своего места, Ян уже не сидел за панелью связи. Парнишка был мрачен, губы сжаты в ниточку, а пальцы плясали по контрольному монитору, словно искали себе дела. Алекс, пристегиваясь, показал ему поднятый большой палец. Он сам не знал, что хотел сказать – разве что поддержать.
Наоми парила над палубой. Она была в строгой черной одежде – не форма, но похоже. На фоне черного седые волосы ее не старили. Седина смотрелась ярким, выразительным пятном. Лицо было жестким и серьезным, движения – плавными и сильными. Подтянувшись в амортизатор, Наоми вывела на свой пост тактическую схему и осмотрела ее. Свои корабли. Свой флот. Все взгляды были нацелены на нее. Она нашла глазами Яна.
– Дай общую на все корабли.
– Есть, капитан, – откликнулся Ян.
Наоми прочистила горло. Ее кашель разлетелся по всему кораблю.
– Говорит Наоми Нагата, – начала она. – Мы готовы к переходу в Лаконию. Мы окажемся в сердце вражеской территории. Все мы видели, что сделала «Буря» с объединенным флотом внутренних планет. Я знаю, о чем вы сейчас думаете. Я сама об этом думаю. Но мы будем действовать иначе. Мы не смогли остановить «Бурю», вторгнувшуюся в Сол…
– Зато потом вышибли, как дерьмо из зада, – рявкнул кто-то палубой или двумя ниже. Шутника поддержали хохотом и воплями, но Наоми не стала слушать.
– Мы не пытаемся остановить «Вихрь». Наше дело – сдвинуть его с места. Как именно, зависит от того, что мы увидим за вратами. Точную тактику определим по ходу дела. А вот стратегическая цель известна. Мы должны уничтожить лаконские строительные платформы. Это оружие, позволившее Дуарте стоить корабли – «Магнетары». И корабли класса «Предштормового». И вырабатывать антиматерию. Теперь всему этому конец. А с тем конец и Лаконской империи. Вот что мы собираемся сделать. У каждого корабля флота своя роль. Самая опасная – собственно атака на платформу. Если удастся, мы возьмем ее на себя. Нашу ударную группу составляют «Предштормовой» с Фригольда, «Кассий» от системы Сигурта, «Королева» и «Принц ликов» с Газы. Пять кораблей, но мы будем не одни. Спину нам будут прикрывать все корабли, все боевые группировки, все команды. Бой будет долгим. И трудным. Но он будет выигран. Так что, кто голодный, поешьте сейчас. Если кому надо в гальюн, у вас есть пять минут. Потом мы выдвигаемся.
