Ну и что? Вереск тоже сначала казался мне надменным. А с карьеристом я прожила бок о бок почти пять лет…
В невидимой стене, отделяющей меня от регионального модератора, появилась трещина, и тоненький ручеёк его эмоций потёк в мою сторону. Самым сильным чувством была гордость. Ещё бы – кому попало не поручат операцию, которую контролирует лично президент Милославский. Второе чувство вытекало из первого: Гена отчаянно желал сделать всё «как надо» и вместе с тем отчаянно боялся, что что-то может пойти не так.
А вот к Женьке региональный модератор относился очень неоднозначно. С одной стороны, он испытывал злорадство («А я говорил, говорил, что Старцев окажется мерзавцем!»), но к нему примешивалась толика болезненного разочарования, словно Гена и сам был не рад, что оказался прав.
– Слушай меня внимательно, Старцев, и не говори потом, что тебя не предупреждали. Во-первых, ты немедленно возвращаешься к выполнению задания – то есть поиску артефактов. Хотя по нашим сведениям, ты и не прекращал поиск – согласись, в свете этого факта твоё заявление о том, что ты якобы отказался от контракта, звучит по меньшей мере неубедительно. Во-вторых, поскольку веры тебе больше нет, мы вводим систему промежуточного контроля: каждую неделю, по вторникам, в половине десятого вечера, ты встречаешься на этом же месте с представителем Корпорации и отчитываешься о ходе поисков. В-третьих, каждый найденный артефакт ты передаёшь Корпорации сразу после обнаружения. Размер гонорара остаётся прежним, но выплачиваться он будет частями, по факту передачи Лучей. Твоя сестра пока остаётся у нас – в качестве гаранта твоего благоразумия. Если ты будешь играть по правилам, ничего страшного с ней не случится. Ты всё понял, Старцев?
– Я всё понял, Гена. Я вообще очень понятливый, если ты не заметил. Но доверчивость не входит в число моих достоинств. Я хочу быть уверен, что моя сестра жива и с ней всё в порядке.
– Извини, Старцев, на этот счёт у меня указаний нет, – Гена с огорчением – вроде бы даже вполне искренним – развёл руками. – Но я не думаю, что в твоём положении будет разумным диктовать условия.
– Ты её видел?
– Нет. Но я точно знаю, что она жива. Президент Милославский не любит излишней жестокости.
– Ну ты хоть знаешь, где её держат?
– Старцев, если бы я обладал подобной информацией, меня бы не пустили на встречу с тобой.
Это была почти правда. Местонахождение заложницы региональному модератору действительно не открывали – я чувствовала, как чешется его самолюбие по этому поводу – но что-то он всё-таки знал.
– Держать ценную заложницу в штаб-квартире – слишком рискованно, – вслух размышлял Женька. – На Космодемьяновской набережной вроде бы только офисные помещения. – Он говорил нарочито медленно, давая собеседнику время осознать сказанное и отреагировать хотя бы мысленно. – Что там остаётся? «Синяя Цитадель»? – Женя запнулся и весьма убедительно изобразил тревогу. – Вы же не увозили её из Москвы? Ваське врачи не разрешают на самолёте летать, у неё там какая-то фигня с внутричерепным давлением.
Гена снисходительно усмехнулся.
– Старцев, даже если бы я знал, где её держат, я бы не купился на такую детскую уловку.
Он искренне потешался, наблюдая за неуклюжими попытками собеседника выведать информацию. Женька ему охотно подыгрывал, демонстрируя лёгкую растерянность и мучительные раздумья. Моё внимание было сосредоточено на Гене, но краем сознания я отмечала, что внутри мой друг ощущает себя куда увереннее, чем пытается показать.
– О! А может, она на базе под Зеленоградом? Ну, той, которая раньше принадлежала Минобороны. Ходят слухи, что компания, выигравшая аукцион, на самом деле – подставная, и ниточки тянутся к Корпорации.
Опа, что-то тут есть! Региональный модератор явно заволновался. Правда, совсем не обязательно его волнение связано с Василисой – возможно, это место выделяется чем-то особенным лично для Гены. Впрочем, внешне его беспокойство никак не проявилось.
– Давай не будем тратить время друг друга, – с покровительственно-ласковой улыбкой старшего товарища попросил Гена. – Мне нужно отчитаться перед шефом, тебе пора приступать к поискам. Я передам начальству твою просьбу, и если они сочтут возможным удовлетворить её, ты узнаешь об этом через неделю.
– У Васьки случаются приступы мигрени. Ей нужны лекарства.
– Ничего, потерпит. А у тебя будет стимул поторопиться.
– Ген, ей же всего четырнадцать!
– А Лёвушке Нечипоренко было шестнадцать! – выкрикнул региональный модератор с неожиданным ожесточением. – И он умер такой смертью, какую я даже тебе, Старцев, не пожелаю.
Кто бы ни был этот неизвестный Лёвушка, Гена действительно скорбел о его гибели – я чувствовала искреннюю горечь.
– Гена, я устал от твоих загадок, – утомлённо сказал Женя. – Кто такой Лёвушка Нечипоренко?
– Арагорн.
– Какой, нафиг, Арагорн – в Эртане? Ты часом игровой сервер не перепутал, модератор?… Хотя… Погоди-ка… Кажется, Мигель говорил что-то про Арагорна…
Женька прикусил язык. Эмоцию, которая вспыхнула вслед за этим, можно было описать коротким словом: «Упс.» Никогда ещё Штирлиц не был так близок к провалу.
– Так ты действительно виделся с Мигелем Дариолли! – констатировал Гена обвиняющим тоном. – Ты его убил?
– Ты что, Самохвалов, совсем сбрендил? – возмутился Женя. – С какой стати я буду его убивать? И, если уж на то пошло, с чего ты взял, что он мёртв?
– Потому что все, кто подобрался к артефактам достаточно близко, были убиты – и убиты людьми Найтингейла, на которого ты работаешь.
Женька схватился за волосы и театрально застонал.
– Ты меня уже задолбал, Гена, вот честное слово! Я не знаю никакого Найтингейла. Я даже не могу представить в Эртане никого, кто мог бы носить такое имя. И, если хочешь знать, сам Мигель считал, что убийца был подослан Корпорацией.
– Ты врёшь. Я тебе не верю, Старцев.
– А я вот тебе верю, Самохвалов. Но я не верю Милославскому – ложь у дипломатов в крови. Он играет втёмную – и со мной, и с тобой.
– Этого не может быть, – оскорбился Гена. Сам он, похоже, обожал Милославского преданно и бескорыстно.
– Я готов поклясться чем угодно: я не убивал ни Мигеля, ни твоего Лёвушку!
Парни уставились друг на друга с подозрением. Первым тяжёлую паузу нарушил Женя:
– Генка, давай баш на баш. Я тебе расскажу всё, что узнал от Мигеля, а ты мне – про Найтингейла и всех остальных. Тем более, что, по твоим словам, я и так уже это всё знаю.
Региональный модератор колебался. И тут не надо было никакой эмпатии, чтобы понять ход его мыслей. Ситуация явно вышла за рамки запланированного. Продолжить действовать строго по инструкции, отчитаться об успешно проведённой операции – и упустить шанс узнать потенциально ценную информацию? Или рискнуть и выслушать Старцева – что если он говорит правду? Но ведь придётся и самому говорить, а шеф не давал таких полномочий. (А вот Женька бы на его месте ни секундочки не колебался, автоматически отметила я.)
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
