Я медленно обернулась. Ищейка неподвижно стоял у запасного выхода, поэтому я не заметила его раньше. В руке он держал пульт. Некоторое время мы пристально смотрели друг на друга, а потом он улыбнулся. Медленно двинулся в мою сторону, прошёл мимо и положил пульт рядом с видеомагнитофоном. Я старалась не выпускать его из виду.
— Прости меня, Белла, за этот обман. Но так ведь лучше, правда? Твоя мама не втянута в эту историю, — произнес он очень вежливо и доброжелательно.
И тут до меня дошло — как громом поразило. Мама в безопасности. Она по-прежнему во Флориде и не получала моего сообщения. Её никогда не испугают эти чёрно-красные глаза на неестественно бледном лице. Она в безопасности.
— Да, — ответила я с облегчением.
— Похоже, ты не сердишься на меня за обман.
— Нет, — внезапное одиночество придало мне храбрости. Так ли уж теперь это важно? Скоро всё кончится. Мама и Чарли не пострадают, не будут бояться. Я почувствовала головокружение. Некая часть мозга, ещё сохранившая способность рассуждать, подсказывала, что я опасно близка к нервному срыву.
— Забавно. Ты не врёшь, — он окинул меня оценивающим взглядом. Радужка была почти чёрной, с тоненькой рубиновой окантовкой. Голоден. — Надо отдать должное твоему странному племени — вы, люди, можете оказаться очень интересными. Думаю, я бы с удовольствием за вами понаблюдал. Поразительно, похоже, некоторые из вас совершенно не заботятся о собственной шкуре.
Он стоял неподалёку, сложив руки на груди, и с любопытством смотрел на меня. В его позе и голосе не было угрозы. Он выглядел таким обычным, ничем не примечательным, если не считать белой кожи и жутковатых глаз, к которым я уже начинала привыкать. Одет он был в голубую рубашку с длинными рукавами и линялые синие джинсы.
— Полагаю, ты собираешься мне сказать, что твой бойфренд отомстит? — спросил он, по-моему, с надеждой.
— Нет, не думаю. По крайней мере, я его просила не делать этого.
— И что он ответил?
— Не знаю, — было до странного легко разговаривать с этим благовоспитанным охотником. — Я оставила ему письмо.
— Последнее письмо, как трогательно. И ты думаешь, он послушается? — в вежливом голосе прорезались саркастические ноты.
— Надеюсь.
— Хммм. Значит, мы надеемся на разное. Видишь ли, всё получилось слишком легко и быстро, честно говоря, я разочарован. Я ожидал, что это потребует больших усилий. А тут мне понадобилось всего лишь немного удачи.
Я молча ждала.
— Когда Виктория не смогла добраться до твоего отца, я велел ей побольше разузнать о тебе. Не имело смысла мотаться по всей Земле, если я мог с комфортом дожидаться тебя в выбранном мною месте. Поэтому, пообщавшись с Викторией, я решил отправиться в Финикс и нанести визит твоей матери. Я слышал, как ты говорила, что собираешься сюда. Сначала мне даже в голову не пришло, что ты именно так и сделаешь. Но потом я начал размышлять. Люди очень предсказуемы — они чувствуют себя в безопасности там, где им всё знакомо. К тому же, не слишком хитрая уловка — назвать единственное место, которого тебе следовало бы избегать, и отправиться именно туда.
Конечно, я не был уверен, просто интуиция подсказывала. Обычно я чувствую жертву, на которую охочусь… можешь назвать это шестым чувством. Попав в дом твоей матери, я прослушал твоё сообщение, но, естественно, не знал, откуда ты звонишь. Очень полезно было выяснить твой номер, но ты могла находиться где угодно, хоть в Антарктиде. А игра стоила свеч, только если бы ты оказалась достаточно близко.
А потом твой дружок вылетел в Финикс. Конечно, Виктория следила за ним — в игре с таким количеством участников я не мог оставаться один. И мои надежды сбылись. Я был готов — просмотрел ваше очаровательное домашнее видео. И всё — мне оставалось только закинуть наживку и поймать тебя на крючок. Видишь, как легко? Но мне нужно намного больше. Так что надеюсь, ты ошиблась насчёт своего бойфренда. Эдвард, не так ли?
Я не ответила. Бравада постепенно испарялась, я чувствовала, что скоро его ликование закончится. В любом случае, оно не имело никакого отношения ко мне. Что за слава и геройство — одержать верх надо мной, слабым человеческим существом?
— Не возражаешь, если я сам оставлю твоему Эдварду маленькое послание?
Он сделал шаг назад и прикоснулся к цифровой видео-камере, установленной на верху стерео-колонки. Горел красный огонёк — камера работала. Он некоторое время настраивал её, расширяя кадр. Я не отрываясь, в ужасе смотрела на него.
— Прости, но я уверен, что, увидев это, он бросится в погоню за мной. Не хотелось бы, чтобы он что-то пропустил. Конечно, всё это задумано для него. А ты просто человечек, который, к несчастью оказался не в том месте не в то время. И, следует добавить, бесспорно, связался с дурной компанией.
Он с улыбкой шагнул ко мне.
— Прежде, чем мы начнём…
Я почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Происходило что-то, чего я не ожидала.
— А ещё я хотел бы кое во что ткнуть его носом. Истина всё время была у него перед глазами, и я боялся, что Эдвард сообразит, что к чему, и испортит мне удовольствие. Это случилось очень давно, сотню лет назад. Первый и единственный раз, когда добыча ускользнула от меня.
Видишь ли, один древний вампир, по-идиотски увлечённый некой прелестной девчушкой, сделал выбор, на который не решился твой слабак Эдвард. Поняв, что я охочусь за его маленькой подружкой, старик похитил её из сумасшедшего дома, в котором работал. Никогда не смогу понять ту одержимую привязанность, которую вампиры иногда испытывают по отношению к людям. Освободив, он сделал её неуязвимой. Бедная малышка, наверное, даже не почувствовала боли — её слишком долго держали в тёмной клетушке. Несколько сотен лет назад её заживо сожгли бы на костре за её видения. А в начале девятнадцатого века для таких созданий уже придумали психбольницы и шокотерапию. Когда она открыла глаза, сильная в своей новой юности, для неё всё было так, словно раньше она никогда не видела солнца. Старый дурак превратил её в неуязвимую молодую вампиршу, лишив меня добычи, — он вздохнул. — А старика я в отместку уничтожил.
— Элис, — потрясённо выдохнула я.
— Да, твоя маленькая подружка. Я был очень удивлён, когда увидел её на площадке. Так что думаю, у её клана будет в этой истории небольшой утешительный приз. Я получил тебя, но у них есть она — единственная жертва, которая от меня ускользнула. Для них это даже почётно. И она так восхитительно пахла, до сих пор жалею, что не попробовал, даже лучше, чем ты. Прости, не хотел тебя обидеть. У тебя очень приятный запах, как будто цветочный …
