посылая ударную волну удовольствия по нервам.
Я задыхаюсь в одеяло.
— Уже мокрая, мисс Шталь? — рычит он, его пальцы скользят по моим влажным складкам.
— Всегда, — говорю я сквозь прерывистое дыхание.
— Мне не хватает твоей хорошенькой задницы, — он хлопает по другой ягодице, так сильно, чтобы я зашипела.
Моя киска сжимается, и я поднимаю бедра, желая его, нуждаясь в нем, тоскуя по его огромному члену.
Он сдергивает пояс моего халата, хватает меня за предплечья и связывает их за спиной. Я дергаю запястьями, проверяя узел, но толку мало.
Знание того, что я теперь совершенно беспомощна и отдана на его милость, посылает волну расслабления по моему телу, которая ослабляет мышцы. Его вес оседает на моей спине, и я чувствую себя будто в коконе.
— Я буду трахать тебя долго и жестко, мисс Шталь, хочешь знать, почему?
По моей коже пробегают мурашки.
— П-почему?
— Потому что ты принадлежишь мне, — он проникает под мое тело и сжимает меня. — Эта великолепная грудь, — другая его рука тянется вниз и скользит пальцем в мою киску. — Эта мокрая дырочка, — его большой палец обводит мой анус, заставляя дрожать. — И эта тугая задница. Всё моё.
— Твоё, — говорю я хриплым голосом.
— Ты знаешь, что я делаю с тем, что принадлежит мне? — он вытаскивает палец и входит в меня одним движением, вызывая взрывы во всех центрах удовольствия.
Мой рот открывается в безмолвном крике.
— Как же ты хороша. Посмотри, как твоя киска приветствует своего хозяина.
Я сжимаюсь и пульсирую вокруг него и пытаюсь покачать головой, но удовольствие от того, что меня так широко растянули, поглощает все. Как бы я ни протестовала, это только часть игры. В глубине души я знаю, что принадлежу Мариусу.
— Блять, — говорю я сквозь стиснутые зубы. — Ты слишком большой.
Мариус кусает меня за шею.
— Ты возьмешь член своего профессора, как прилежная ученица. И не забудь, что я буду ставить оценки за технику.
Я кричу, моя киска сжимается.
От стонов Мариуса моя грудь гудит от удовольствия.
— Черт, мисс Шталь, вы созданы для меня. Такая мокрая, тугая, такая идеальная.
Его похвала заставляет мое сердце петь.
Мариус отводит бедра назад и жестко трахает меня. Он прижимает меня к кровати, кладя руку мне на затылок. Со связанными за спиной руками и непристойно широко расставленными ногами все, что я могу сделать, это лечь на матрас и принять натиск удовольствия.
— О боже, — стону я.
— Бог не сможет тебе помочь, — говорит он с такой силой, что я задыхаюсь. — Но я заставлю тебя молить о пощаде.
Я хнычу, мой клитор набухает, и я прижимаюсь к матрасу. Почему этот мужчина меня так заводит?
Телефон, который я оставила на кровати, звонит. Я смотрю на дисплей звонящего и вижу номер Вира.
Черт.
Мы с Шарлоттой поддерживали связь после того, как я покинула университет, и она дала мой номер Виру. Среди студентов распространилась весть, что Мариуса послали похитить племянника Одина, а он сам был сыном Криуса Ванира. Я не скрывала свои отношения, и они все еще думают, что меня нужно спасать.
Сколько бы раз я ни говорила Виру, что я счастлива с Мариусом, он, кажется, думает, что я в ловушке. Сейчас же я в основном отправляю его звонки на голосовую почту.
— Кто это? — он вращает бедрами, наполняя меня плотными толчками.
— Никто, — запинаюсь я.
— Ответь, — он наклоняется и развязывает ремешок на моих запястьях.
Напряжение в моих руках мгновенно исчезает, и я вскрикиваю, когда он подносит телефон ко мне.
— Ну же!
Я стараюсь не обижаться на Вира. Не его вина, что Один позвонил папе и повторил всю ту чушь, которую я ему рассказала о своей сексуальной жизни. Благодаря Бестлэссонам папа прислал мне бессвязное электронное письмо с описанием того, что я стала такой же, как моя мать.
Потребовалось несколько дней, чтобы мой гнев остыл, прежде чем я смогла отправить ответ, но он не дошел.
Так что я понятия не имею, что с ним стало в той тюрьме, и мне действительно плевать.
— Мисс Шталь, — говорит Мариус предостерегающе низким тоном.
Я не могу сформулировать предложения, пока этот огромный член разрывает меня.
Он запускает пальцы в мои влажные волосы и поднимает меня с матраса.
— Сделай это, — рычит он мне в ухо. — Сейчас же, или я сам с ним поговорю.
— Хорошо, — выдавливаю я и тянусь к телефону.
— Включи громкую связь.
Мои глаза расширяются, но я все равно делаю, как он говорит.
— Привет? — я сохраняю ровный голос, даже когда Мариус толкает бедрами. Мои глаза закатываются к затылку, и приходится сдерживать стон.
— Феникс, — в панике отвечает Вир. — Я пытался связаться с тобой в течение нескольких недель. С тобой все в порядке?
Мариус увеличивает скорость. Я сжимаю руки в кулаки и стараюсь не стонать.
— Я… отлично.
— Ты кажешься напряженной.
Каждый толчок наполняет мое тело взрывами восторга.
— Мой. Выпускной. Сегодня. В полдень.
— Серьезно, что не так?
— В. Половину… — я выдыхаю судорожно. — Чего-то…
Моя рука тянется к телефону, готовая повесить трубку, но Мариус хватает за запястье и заламывает мне руки за спиной.
Он делает паузу, давая мне перевести дух.
Я выпаливаю:
— Но я сейчас немного занята, и у меня напряженный день. Перезвони завтра, хорошо? Повесь трубку. Пока.
Мариус отстраняется и попадает в точку внутри меня, от которой я вижу звезды. Я зажмуриваюсь и стону:
— Ох, черт.
— Это не мое имя, — рычит он мне в ухо. — Попробуй еще раз.
— П-профессор Сегал, — бормочу я.
— Моя умница.
Мое сердце трепещет, и он продолжает давление на это место своим членом, пока напряжение в моем животе не спадает. Я прикусываю нижнюю губу, тяжело дыша сквозь ощущения.
Мариус безжалостно держит дистанцию, атакуя мою точку «G» снова и снова, пока не напрягается каждая мышца внутри. Затем один сильный толчок перебрасывает меня через край.
Все давление, все удовольствие, все ощущения высвобождаются одновременно в оргазме, от которого у меня перехватывает дыхание. Мои легкие замирают, когда экстаз переполняет мои чувства, и проходит несколько ударов сердца, прежде чем я могу даже закричать.
— Ты такая охуенная внутри, — говорит он, когда я бьюсь в конвульсиях вокруг его члена. — И вся моя.
— Т-твоя, — говорю я, тяжело дыша.
Я так истощена и не чувствую костей. Мое тело рассыпалось бы, если бы оно уже не было приковано к кровати.
Мариус все еще тверд во мне. Он немного отстраняется, и я ожидаю, что он начнет трахать меня, но он раздвигает пальцами мои ягодицы.
У меня кружится
