— Их, наверное, можно как‑то вытравить, — неодобрительно заметил я. — В чем тут проблема?
— Вытравить? — Колючие глаза Пана налились страхом. Он жутко переживал за придуманных им мексиканских тараканов. — Никогда больше так не говорите!
— О чем это вы? — спросил я грубовато.
Пан хихикнул, но получилось почему‑то невесело:
— Да все о них. О мексиканских тараканах. Обыкновенный человек с ними более трех суток прожить не может.
— Преувеличиваете!
— Нисколько.
Он здорово без меня поддал.
Видно, те двое, что заезжали к нему, оказались щедрыми. “Сами ни капли…” Интересно бы взглянуть на таких скромных ребят.
— Я точно знаю, — горячился Пан. — Обыкновенный человек с мексиканскими тараканами рядом и трех суток не проживет. Я не говорю о вас или о себе, мы‑то с вами не из тех, кто шуршит книгами. Терпеть не могу, когда у человека глаза умные, а руки ничего не умеют делать. Для мексиканских тараканов, — вернулся он к любимой теме, — такое невыносимо. Они все чувствуют, как хорошие собаки. Они терпеть не могут книг. При них лучше очков не надевать и шуршать страницами.
— Вы мрачновато сегодня настроены.
— А края здесь разве веселые? — Он протрезвел, даже взгляд у него стал осмысленным. — Еще выпьете?
— Последнюю.
— А что касается мексиканских тараканов, — голубые глаза Пана вновь заволокло пьяным туманом, — в этом я прав. Лучше жить рядом с гризли, чем с ними.
— Как‑нибудь проверим, — хмыкнул я.
— Вы что, готовы отправиться в холодильник Сьюорда?
— Да нет. — Я поднялся. — На Аляску я не хочу, но проверить можно и другим способом.
6
Приняв душ, я выкурил сигарету.
В конверте, присланном доктором Хэссопом, оказалась всего только одна тонкая бумажка. Ксерокопия списка, выхваченного прямо из огня — края переснятой бумажки даже обуглились; я имею в виду не ксерокопию, а листок, с которого ее сняли. А список был напечатан столбиком:
Штайгер.
Левин.
Кергсгоф.
Лаути.
Беллингер.
Крейг.
Смит.
Фарли.
Фоули.
Ван Питт.
Миллер.
Я просмотрел список несколько раз.
Не буду утверждать, что фамилия Миллер относится к редким, но ее присутствие в одном списке с погибшим Беллингером мне откровенно не понравилось. Кто все эти люди? Почему они сведены в одном списке? Почему доктор Хэссоп нашел нужным ознакомить меня со списком?
Я прошелся по комнатке.
О чем болтал Пан? Какие тараканы? Почему мексиканские? “Обыкновенный человек с ними более трех суток прожить не может”. С кем пил Пан? Почему конверт на имя Л. У. Смита хранился на почте не в общей коробке с корреспонденцией до востребования, а где‑то отдельно? В телефонной беседе доктор Хэссоп сказал, что я пойму, когда придет время вернуться…
Набросив на плечи куртку Л. У. Смита, я прошел мимо пустых домиков к бару — звонить можно только оттуда. Утром уеду, решил я. Даже если звонок засекут, это не будет иметь значения. Главное — не нарваться на пьяного Пана. Я надеялся, что он спит, и, к счастью, не ошибся.
Включив боковой свет, я положил руку на телефонную трубку и задумался.
Потом набрал номер.
Гудки… Долгие гудки…
Ничего нет тоскливее долгих гудков в ночи, даже если они доносятся из телефона.
Наконец доктор Хэссоп отозвался. Я сказал:
— Я изучил список.
— Он тебя удивил?
— Не знаю.
— Там есть знакомые имена…
— Это точно.
— Наводит на размышления?
— Где нашли бумажку?
— В сгоревшем джипе на Восточном мосту. Трупов нет, владельца машины не нашли. Листок, о котором ты говоришь, мы выкупили у копа. Следишь за прессой? Если нет, перелистай газеты за последние три месяца.
— Тоже встречу знакомые имена?
— Не менее пяти…
— Из одиннадцати?
— Вот именно.
Из короткого пояснения доктора Хэссопа следовало, что пять человек уже повторили судьбу Беллингера. Я получил по почте не просто список. Это был список самоубийц. Из одиннадцати человек пятеро уже распрощались с жизнью. “Штайгер из эмигрантов. Восточная Германия, психиатр, — объяснил доктор Хэссоп. — Левин — биолог. Закрытая бактериологическая лаборатория в Берри. Кергсгоф — военный инженер, немец. Как ты понимаешь, вовсе не по гражданству. А Лаути — физик. Да–да, физик, — почему‑то повторил он. — Ну а пятого ты хорошо знаешь”.
— Что приключилось с первыми четырьмя?
— То же, что с пятым.
— Причины?
— Неясны.
Я помедлил, но все же спросил:
— Они?
Доктор Хэссоп промолчал.
— А пятый номер? Вы успели с ним поговорить?
— Ничего, стоящего внимания. Но старик собирался выступить на пресс–конференции.
— Людей в списке что‑то связывает?
— Может быть, значимость работ, их результаты.
— Они залезли куда‑то не туда? Не там копнули?
— Не знаю, — повторил доктор Хэссоп.
— Хорошо. Перейдем к последнему номеру. — Я имел в виду имя Миллера. — Это однофамилец?
— Не думаю.
Я повесил трубку.
В баре стояла тишина.
Я слышал чайку, вопящую над заливом.
Что‑то в голосе Хэссопа мне не понравилось. Может, он был излишне сух.
— Положи руки на стойку!
Вот этот голос точно был сух. И он принадлежал не Пану. Чьи‑то ловкие руки быстро обшарили меня. “Правильно ведешь себя, Миллер. Видишь, какой калибр?” Я кивнул. Скосив глаза, я видел — калибр хороший. Еще я видел седую шевелюру, из‑под которой поблескивали холодные глаза. Ну да, знакомый тип: мало лба, много подбородка. Я всегда таких не любил.
— Запомни, Миллер. Мы не грабители, но и не пастыри. Спросят — отвечай, не спрашивают — молчи. А чтобы тебя не тянуло на глупости, обернись. Только неторопливо. Совсем неторопливо, Миллер.
Не снимая рук со стойки, я медленно обернулся.
У входа в бар, нацелив на меня пистолет, устроился верхом на стуле, судя по рябой морде, поджарый ирландец. Я всегда считал, что ирландцы рыжие, но этот был совсем пегий, не успел поседеть, как напарник. По злым голубым глазам было видно: спуск он нажмет при первом моем движении.
— Ты Миллер? — переспросил седой.
— Я — Л. У.Смит.
— Ну, это одно и то же. У меня тоже есть резервные имена. — Седой ухмыльнулся. И снова перешел на сухой тон: — Слушай внимательно, повторять ничего не буду. Нас попросили доставить тебя в одно местечко. Хорошее оно или плохое, я не знаю. Сам увидишь. Наше дело доставить тебя туда. Если придется застрелить тебя по дороге, за труп заплатят меньше. Но расходы нас не пугают. — Он перевел дух. — Сейчас ты встанешь и спокойно пройдешь в машину. Чемоданов у тебя нет. Оставь записку Пану и оплату за телефонные переговоры. Не надо, чтобы Пан начал ломать голову над твоим исчезновением.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
