подходил к ней, лишь только немного напрягалась и смущалась, и это было восхитительно. Она была милой и трогательной, и снова герцогу захотелось коснуться ее лица, чтобы только ощутить этот разливающийся под кожей и глубоко за ребрами жар. Но девушка упрямо потрясла головой, чуть отступая:
— Спасибо за беспокойство, — сказала она не терпящим возражений тоном. — Но вы не мой охранник.
Даор засмеялся:
— Разве? Я тебя охраняю.
Не удержавшись, он легонько коснулся ее бархатной щеки — невесомо, только кончиками пальцев, но и этого было достаточно, чтобы пульсировавшее в груди тепло наполнило его целиком. Нежность по отношению к этой девочке была в переживании куда ярче и счастливее страсти по отношению к любой из женщин, что обращали на себя его взор.
— Я не поеду одна, — тише и уже не так уверенно согласилась Алана. — Я поеду с Гвианой.
— Гвиана не выдержит галопа, — заметил Даор. — Ее тоже кто-то возьмет на седло. И она останется на месте первой стоянки.
— Ее бросят в лесу? — голос девочки дрогнул, и глаза погрустнели. Она совсем тихо добавила: — Только потому, что она приняла мой удар, ее оставят на смерть?
Теперь Алана смотрела вниз.
— Кто-то должен остаться. Логично оставить того, кто не может выдержать дальнейшего пути. Это решение Лианке и самой Гвианы, полагаю.
— Ясно, — совсем неслышно проговорила Алана, а затем чуть прочистила горло. — Значит, не с ней. Но не с вами.
.
Теа была прекрасной наездницей, как и все дочери степей, так что сидевшая впереди перед ней Алана оставалась в безопасности. Девочка сосредоточенно пригибалась, глядя вперед, и Теа время от времени поправляла ее осанку, так что спустя час езды Алана уже выглядела как опытная наездница. Даор, державшийся неподалеку, любовался ее раскрасневшимся на ветру лицом и робкой улыбкой, когда конь перепрыгивал препятствия — похоже, Алане начинала нравиться верховая езда, и скорость пьянила ее, несмотря на страх. Конь Теа легко преодолевал ручейки и каменные насыпи, и когда его копыта отрывались от земли, Алана тихо вскрикивала — скорее, от удовольствия, чем от страха. Даор представил, как она несется ночному ветру навстречу на одном из его плотоядных жеребцов, греясь в его объятиях, и счастливо улыбнулся.
Даор ощущал разворачивающуюся в небе поисковую сеть. Она была несложной, но очень масштабной: требовалось не меньше пяти сотен сильных артефактологов для построения подобной — и, конечно, связь между маяками и сама их сигнальная система были нездешними, хоть демон и правил ее руками своих марионеток. Если бы не демоническая кровь, Даор не мог бы видеть того, что происходило в вышине. Весь полог покоился на тысячах опорных точек-маяков, которые должны были невидимо вспыхнуть в ответ на любое сотворенное прямо под ними заклятие. Плотность была достаточной, чтобы шептать было опасно любому, кто не видел расположения маяков, а вне действия маяка не стоило использовать выходящих за пределы шага заклинаний с высоким уровнем отдачи — то есть, любых хоть сколько-нибудь сильных заговоров.
Даор нагнал Роберта:
— Нужно перейти на шаг и обсудить поисковую сеть. Немедленно.
Роберт, не задавая вопросов, тут же поднял вверх руку, и уже успевшие выучить его знаки всадники перешли на шаг. Роберт же остановился и подождал, пока остальные не окажутся рядом.
— Что случилось? — зазвенел напряженный голос Йорданки. — Почему остановились?
Даор пустил коня в центр импровизированного круга и дождался, пока все не натянули поводья, останавливая лошадей. Рваное, уставшее дыхание путников сливалось в хор.
— Над нами раскинута полноценная поисковая сеть. Это паутина, объединяющая тысячи маленьких артефакторных маяков. Если кто-то сотворит даже слабый заговор под одним из них — будет обнаружен. Пока не вступим в Черные земли, никакой магии, даже слабой, даже незаметной с вашей точки зрения.
— А когда погаснут огоньки и истощатся заговоры глаз? — уточнил Амен.
— Заговоры истощатся только завтра, — ответил Роберт. — Огоньки уже гаснут, но мы же и без них неплохо видим, а в торговцев играть поздно. Тут каждая залетная птичка знает, кого ищет, и жаждет нашей крови.
— Герцог Карион, если вы видите сеть, то видите и маяки? — уточнила немного запыхавшаяся Лианке.
— Да.
— Какое расстояние между ними?
— Около двух шагов.
— Значит, вы можете творить заговоры в свободных зонах? — зазвенел радостный голос Йорданки.
— Если я не хочу, чтобы нас обнаружили, то очень слабые и локальные. Вы — нет.
— То есть если мы встретим шепчущих, просто будем умирать? — выдохнул тяжело дышавший Ив.
— Если мы встретим шепчущих лицом к лицу, драгоценный герцог Стелер, — подхватил Роберт, — то и они встретят нас, и скрываться станет бесполезно. Там уж дадим жару, не беспокойтесь. Но все же основная наша задача — проскользнуть незамеченными, если это возможно.
— А вы видите и реакцию артефактов на заклинания? — тихо спросила Даника. — Их заклинания тоже?
Даор с интересом взглянул на эту простую, но сообразительную женщину. Ее толстый муж-идиот хватался за шею лошади, еле переводя дух, но сама Даника держалась прямо, хоть и выглядела уставшей. Глаза ее блестели.
— Да.
— Но зачем им создавать такую систему, если они знают, что среди нас артефактолог? — спросил Амен. — Это не странно?
— Они не рассчитывали, что я увижу сеть, — отрезал Даор, не вдаваясь в подробности. — Дальше идете за мной.
49. Алана
Отряд был вынужден съехать с тропы, уходившей в неожиданно выросшую на пути самшитовую чащу: там, среди деревьев, прятался большой отряд. Решили объехать заросли с севера, по открытым полям. Ночное, схваченное морозом поле было плохим путем для быстрой езды: лошади могли ступить в нору или повредить копыта о спрятанные под высокой травой и снегом коряги. Пришлось снова переходить на быстрый шаг, теряя время. Еще два часа потребовалось, чтобы пересечь пустынные пашни, полчаса галопа по новой лесной тропе…
Алана еле держалась в седле от усталости. Когда наступило, наконец, время остановки, она еле сползла с коня и чуть не упала от того, как свело ей бедро. Теа поддержала девушку под спину — Алана ощутила мимолетное разочарование, — а затем нажала на какую-то точку на ягодице, и нога мигом расслабилась.
— Нам же нельзя шептать, — удивилась Алана.
— Это не заговор, — улыбнулась целительница. — Вот здесь, чувствуешь? На второй ноге
