в Вашингтоне считали важным лишить советский блок притока валюты. Но в семидесятые годы такое давление ни к чему не приводило, цены только росли. А вот в 1982–1983 годах в мире происходило сокращение потребления нефти — сравнимое с тем, что произошло на наших глазах в 2008 году.
В 1981 году нефть стоила тридцать пять долларов за баррель, это был пик, потом началось неуклонное снижение цены. В 1983-м — тридцать долларов, в 1985-м — двадцать шесть долларов, в январе 1986-го — всего пятнадцать долларов за баррель. Надежды на нефтедоллары рухнули. Экономические трудности при социализме смягчались надеждой в перестроечные годы. Когда социализм развалился, остались только трудности, умноженные хаосом распада Советского Союза, ломкой прежней системы. Но это уже тема другой книги…
Утром 20 января 1989 года, в последние минуты своего президентства, в Овальном кабинете Рональд Рейган вытащил из кармана карточку с кодами и спросил советника по национальной безопасности генерала Колина Пауэлла, кому ее отдать. Восемь лет он носил с собой белую ламинированную карточку с кодами запуска ракет с ядерным оружием. В случае необходимости президент должен был вставить эту карточку в чемоданчик, который носили, сменяясь, его адъютанты. Они всегда были рядом.
Генерал Пауэлл ответил, что военный адъютант заберет карточку после того, как новый президент примет присягу, но благодаря политике Рейгана она стала практически ненужной.
Во время последнего интервью в Белом доме Рональда Рейгана попросили описать свое президентство одной фразой.
— Мы выиграли холодную войну, — мгновенно ответил он.
Даже если Рейган и считал, что выиграл в холодной войне, из этого вовсе не следует, что Советский Союз проиграл холодную войну. На самом деле выиграли все. Проиграли те, кто процветал благодаря холодной войне. Проиграла сама холодная война — политика конфронтации, милитаризма, ненависти к другим…
И я хочу именно здесь поставить точку в своем повествовании. Я хочу запомнить этот момент в нашей истории: внезапное избавление от страха, в котором мы жили.
Пройдет совсем немного времени, и между Россией и Западом вновь возникнут противоречия и конфликты. Заговорят о возможности новой холодной войны. Но это будет уже совсем другая глава истории. И она не должна перечеркнуть то, что произошло в годы перестройки.
Многие считали холодную войну неминуемой: дело не в столкновении тоталитарного Востока и демократического Запада, а в извечном геополитическом противостоянии России и ее западных соседей… Но история четырех десятилетий холодной войны этого не подтверждает. Налицо трагедия убийства прекрасной теории бандой жестоких фактов.
Холодная война прекратилась, и все исчезло, как наваждение, — страх войны, ядерная опасность, враг у ворот. Впервые за многие десятилетия пришло ощущение безопасности. Столько лет вооружались до зубов, а страх войны и ощущение незащищенности только росли. А тут выяснилось, что безопасность зависит не от военных арсеналов, что холодная война не является неизбежностью, что это не порождение вечных геополитических конфликтов. Холодная война возникает в наших головах, и потому может прекратиться так же легко, как и началась.
Думаю, что правы те, кто перестройку и окончание холодной войны называют самым счастливым мгновением в нашей истории, — не считая, конечно, Дня Победы.
