был сыном пастуха и время от времени ел грязь
(39). Когда он мальчиком однажды играл с друзьями, те, увидев это, наябедничали на него матери. Та взяла Кришну за руку и отругала, спросив, зачем он ел грязь. «Но я не ел!» – запротестовал Кришна. Тогда мать в знак доказательства этих слов приказала открыть ему рот и увидела в нем всю вселенную. Там было все: небо, солнце, звезды, облака, океаны, острова, алтари, дворцы королей, ее деревня от края и до края, а также она сама. То была лишь иллюзия, сон бога, спавшего на матраце из переливчатой змеиной чешуи. Преисполнившись знания, женщина потеряла память обо всем, что только что видела. Потом взяла своего маленького бога на колени, и бог Вишну понес свою иллюзию дальше, придав ей форму любви.
III. Белые боги
Усыпить ненависть, как плененную змею.
Фернандо Пессоа, «Книга непокоя»
ИНДИЙСКИЙ ЯЗЫК ЗНАКОВ. НЕПРЕРЫВНОЕ БЛАЖЕНСТВО
Благословенен тот, чье сердце стремится творить добро, потому что сердце его получает удовлетворение. Благословенен тот, кто дарует жалость, потому что такую же жалость даруют и ему. Благословенен тот, у кого чистое сердце, потому что совсем скоро он узрит Бога. Благословенен тот, кто творит на свете мир, потому что свет назовет его ребенка Богом.
(Перевод картинки)
11. Змеи
И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их.
Книга Бытия, 1:27
«Мы были выше Бога, который нас сотворил (1), – вспоминал Адам незадолго до своей смерти в возрасте семисот лет. – Когда меня сотворил Бог из земли вместе с твоей матерью Евой, я ходил с нею в славе», – говорил он своему сыну Сету, о чем мы узнаем из «Откровений Адама», коптского текста, датируемого концом I века после Рождества Христова и обнаруженного в Верхнем Египте в 1945 году. Согласно талмудистским комментариям к Книге Бытия, Адам был так на Него похож, что ангелы по ошибке принимали его за Бога. А когда чуть не закричали перед первым человеком «Господи!», Бог, чтобы провести между ними грань, сотворил сон, погрузив Адама в ночной ступор, не имеющий ничего общего с божественностью. Помимо прочего в этих комментариях говорится, что когда-то Адам был такой большой, что занимал весь небосвод, простираясь от одного его края до другого, и спал в полостях земли. В своем собственном рассказе он заявлял, что раньше они с Евой были прекрасным, единым естеством. А грехопадение обернулось погружением в различия между людьми. «Тогда разделил нас Бог… в гневе», – излагал он в «Откровениях». «После этого мы стали такими, что тьма воцарилась в нашем сердце…» Рай был утраченным ощущением собственного «я», местом, появившимся на картах, завистливо нарисованных поколениями потомков Адама. В европейских атласах XV века Эдем располагался на Дальнем Востоке, где восходило солнце, на острове, окруженном стеной огня. Отложив в уме его координаты, исследователи чувствовали, что в один прекрасный день смогут вернуться к целостности, трансцендентности и божественному началу, бывшему когда-то уделом человека. С этого и началась история о том, как белый цвет кожи стал признаком божественности.
* * *
Во тьме безбрежного моря мелькнул свет. Он мерцал подобно восковой свече, то поднимаясь, то опускаясь и приглашая мореплавателя сойти на сушу. 14 октября 1492 года Христофор Колумб записал в дневнике, что на песчаном берегу собрались толпы любопытных аборигенов с жертвенными подношениями чужакам, которых они по ошибке приняли за спустившихся с небес богов. Исследуя острова, впоследствии получившие известность как Куба, Гаити и Багамы, Колумб снова и снова упоминал, что индейцы то и дело считали его и членов его команды небесными существами. Капитан сообщал, что двух матросов, отправленных на разведку диких внутренних территорий одного из островов, приняли с величайшей торжественностью. «К ним прикасались, целовали им руки и ноги, изумляясь и полагая, что они спустились с небес». Племя отдало им всю еду, которая у них была, а женщины не сводили с моряков глаз, «пытаясь понять, сотворены ли они из тех же плоти и костей, что и они сами». Пользуясь языком жестов, индейцы дали понять, что если чужеземцы захотят взять их на борт своих кораблей, «в путь отправятся более 500 мужчин и женщин, считавших, что испанцы вернутся на небо». При виде этого языка знаков Колумб пришел к выводу, что достиг Чипангу, то есть Японии – острова, настолько набитого золотом, что ему ничего не стоило уйти под воду.
Сходя в очередной раз с корабельной шлюпки на мягкий песок, Колумб ступал по облакам (2). Бросив 3 декабря в небольшой бухте якорь, он выменял на бусы копья у других островитян, «тоже считавших, что мы явились свыше». А 13-го сообщил, что вождь племени при нем сказал двухтысячной толпе дрожавших от страха родственников, что «христиане – посланцы небес». «В знак высшего почтения» индейцы закрывали руками головы, преподнося в дар ямс, попугаев и рыбу. Через три дня, у побережья Гаити, Колумб рассказывал, как вождь со своими людьми отказались верить, что корабли принадлежат людям, которых зовут Фердинанд и Изабелла: «Они упорно настаивали, что испанцы спустились с небес, а правители Кастилии живут в раю, но уж никак не в подлунном мире». Подобного убеждения придерживались предводители всех племен, которых он встречал на своем пути. Когда 18 декабря к нему выслали посольство из двухсот человек, капитан вновь обратил внимание на их веру в божественный статус пришельцев, при этом отметив, что вождь и его советники «очень сожалели, что не могли меня понять, как и я их. Тем не менее, – продолжал он, – я все же догадался, о чем шла речь: они сказали, что если мне что-нибудь нужно, в моем распоряжении весь остров». Каждую новую территорию, встречавшуюся на его пути, Колумб обращал в собственность испанской короны, единственно прочитав декларацию, которую не мог понять ни один ее житель.
«Скажи, на остров с неба ты сошел?» – спрашивает Калибан потерпевшего кораблекрушение Стефано, дворецкого, выброшенного на берег в «Буре». «А как же! С луны свалился. Разве ты не знаешь – я ведь жил да поживал на луне»[16], – отвечает тот. Шекспир увековечил троп [17], столь популярный в век европейских открытий, в рамках которого дикарь умоляет цивилизованного человека: «Прошу, будь моим богом». Во время написания пьесы великий мастер пользовался опубликованными отчетами о путешествии Фернана Магеллана, первого исследователя, совершившего кругосветное плавание. В 1520 году, покидая унылое побережье региона, ныне известного как Патагония, сей португальский капитан увидел нагого великана (3), который танцевал, пел и сыпал на разрисованное лицо песок, о чем сохранилась запись в судовом журнале, находившемся в
