друг друга – и тогда придет Вильгельм, или
Ллойд Джордж (532), или Фош (533) – не все ли равно кто – и нас «рассудит»…
[***]
…Приехал с румынского фронта милый Алексей Крупенский (534). Он в мундире
французского [1944] авиатора [1945]. Едет во Францию. Очень мрачен, надеется [1946] что [1947] полетит в вечность вместе с своим аппаратом. C′est encore la manière la plus chic de se casser la gueule [1948], сказал он с печальной улыбкой… О русских солдатах говорит
с [1949] отвращением…
[***]
…Вышли «буржуазные» газеты. «Русские Ведомости» и «Русское Слово». В один голос поют
отходную России…
[***]
…У всех, кого ни видишь, лица людей, перенесших личное, непоправимое [1950] несчастье. Только и
слышишь, что глубокие вздохи…
[***]
…Порвали все «постромки» и рухнули на дно…
[***]
…Пришел Малич (535). Полуактер, полуделец, добрый малый из тех, что в огне не горят в воде не
тонут… Il fr é quente [1951] в большевистских кругах и говорит, что они последнего ума «решились» от
своей победы. В штабе [1952] у [1953] них хаос. Командующий московскими войсками солдат
Муралов (536) (по словам Мал[ича] молодой [1954] человек, «побывавший» в среднем учебном
заведении) устал до изнеможения, ничего уже не соображает и как автомат подписывает все бумаги, которые ему швыряют. «Будьте, добрый, товарищ, обращается он к прислуживающему солдату, принесите мне стаканчик чаю». Солдат отвечает: – Не велика шишка, сам принесешь…
[***]
Суббота, 18 ноября
…Завтра выборы в Учредительное собрание… Русская Constituante – ni plus ni moins [1955].
Скифы покажут миру невиданное доселе зрелище. Что делается – уму непостижимо. Иногда кажется,
что вся скверна, которую таило в себе человечество оно [1956] извергло в Россию и сейчас эти
чудовищные черви пожирают друг друга…
Когда Таня и Леля щебечут, смеются, играют – так жутко за эти нежные, живые цветы, за всех
русских детей. В какой атмосфере ненависти они осуждены расти…
Снег покрыл грязь и… кровь [1957].
[***]
Воскресенье, 19 ноября [1958]
…Сегодня, значит, голосовали… Хвосты угрюмых людей, испуганно озирающих друг друга
злыми, подозрительными глазами. Пройдут, вероятно, большевики, а за ними, пожалуй, «кадеты» (по
крайне мере, в нашей «буржуазной» Пречистенской части). «Списков» видимо-невидимо. Левые, полулевые, крайние, черезкрайние, сверхкрайние – все сочетания алфавита, все оттенки красного
цвета. «Агитаторы» – все почти мальчишки – мечутся по улице, суют списки, но как то с «опаской» –
никакой «бойкости», ни острот, ни смеха не слышно. Большевики – молодые люди лет 18–20 –
угрюмы, за то – неизвестно когда [1959] народившиеся барышни-большевички действуют с азартом
даже около урн. А какие «избирательницы»! Цепь фабричных девчонок – душ восемь, под-ручку, гогочут, щелкают подсолнухи, лихо выплевывают шелуху на пол, толкают буржуев и особенно
«буржуек», нагло кричат: «тоже избираться выползли»… Когда смотришь на
этих [1960] «трудящихся» [1961], кот[орые] явились «осуществлять» свое право, так очевидно
становится, какая нелепость «всеобщее избирательное право» – в такой темной стране, как наша… А
как О[нисим] Б[орисович] (и я, грешная!) сердито спорили [1962] (в [1]905-ом году, в Париже) с
покойным Максимом Ковалевским, когда он нас убеждал, что это – опасная нелепость! Совестно
вспоминать…
…Теперь перед нами проходили тупые физиономии кухарок, горничных, портных, дворников, швейцаров, извозчиков… Все стадно [1963], по приказу, несут в руках «номер 3-ий» и «номер 5-ый»…
И это в столице! в Москве!.. Можно себе представить, что будет в провинции. Большевики – для
деревень – пропечатали в своих списках в числе кандидатов великого князя Михаила
Александровича!!! На эту удочку, говорят, многие ловятся. Наша няня Феклуша говорит: – Уж, конечно, лучше царя, будет какой-нибудь порядок. И та же няня Феклуша голосовала за 5-ый номер.
Когда я ее спросила: – Зачем ты это сделала? Ведь ты сама говорила, что большевики разбойники, когда они расстреливали Москву!.. Она покраснела, спрятала глаза и пробормотала: – Разве я што
понимаю, барыня? Куды люди – туды и я. Нешто я могу против своих иттить!.. Вон Егор и Михайло
говорят, что кто не за пятый номер пойдет, у того в деревне землю отымуть. А у меня в деревне, небось, мать с отцом и братья, и родные…
Ну что на это можно сказать…
Да и кто знает! Может быть и впрямь на мировую сцену выходят новые деятели, и наши
культурные мозги, привыкшие мыслить в известных логических «дисциплинах» просто не способны
воспринять эту новую ось, на которой должна завертеться земля, а первобытный мозг няни Феклуши
не анализирует, а просто чует, что «господская» пора прошла…
[***]
…Министры-социалисты напечатали вчера в «буржуазных» газетах весьма [1964] «платоническую»
декларацию протеста (537). За такую «дерзость» – новая власть предписала их
немедленно [1965] арестовать, но Петропавловская крепость считается за такое преступление слишком
мягким наказанием и несчастных ex-министров решено сдать доблестным кронштадским матросам.
Бедный Малянтович еле дышет и каждую ночь прячется то у нас, то у других знакомых…
[***]
…В Ставке полный развал. Духонин (538) будто бы решил сдаться. Солдаты бегом бегут со всех
фронтов. «Союзники» загадочны. Господи, спаси и помилуй нас!..
[***]
Четверг, 23 ноября
…Непрекращающиеся ужасы. Духонин зверски убит прибывшими в Могилев с «Главкомверхом»
Крыленко (539) матросами. Несчастный Духонин уже сдал власть этому замечательному
«главкомверху», (бывш[ий] прапорщик, судившийся во время войны за измену) он уже совершил свой
крестный путь по городу на вокзал, уже сидел в вагоне под защитой тов[арища] Крыленко, когда
зверская толпа потребовала его выдачи. Опричник Ленина его вывел на платформу, какой-то матрос
выстрелили ему в горло, а подлая чернь растерзала его труп. А ведь Духонин уже был
«революционный» генерал!..
[***]
…Корнилов бежал из Быхова… (540) Куда? – неизвестно. Только бы не поймали…
[***]
…Обещанный с такой «помпой» мир что-то не вытанцовывается.
«Делегаты» Ленина и Троцкого ездили на поклон к немцам (541). Их принимал генерал
Гофман (542), но, очевидно, «предложения» [1966] большевиков были недостаточно заманчивы и
немецкий генерал их отослал ни с чем.
[***]
…Выборы в Москве прошли так: у к[онституционных]-д[емократов] будет 3 места, у большевиков 5, у
остальных [1967] еще [1968] неизвестно. Ленин издал новый декрет о перевыборах в Учредительное
Собрание. Это значит, что «неугодные» будут просто «изъяты». А Керенский оказывается уже опять
министр, но этот раз в отложившейся Сибири – и оттуда взывает к «армии», чтобы она не слушалась
большевиков…
[***]
…Савинков напечатал статью, раскрывающую всю трагическую бестолочь, которая привела к краху
