- Если считать, что бог - создатель мира, - возразил граф. - Недавно кое-кто обмолвился, что есть и иная точка зрения... Что же до колдовства... Оно освобождает от произвола сильных мира сего... - негромко произнес лорд. - Именно оно спасло Мили от бесчестья, именно оно спасло вашу жизнь... И разве не является бог царем царствующих? Их власть - не от него ли? И не потому ли так ненавистна ему сила, несущая свободу?.. Я скажу больше, напомню: именно Люцифер дал людям плоды с Древа Познания, которое вы столь высоко цените, и именно его называют Князем этого мира... "познаваемого, пусть и не до конца"... - рыцарь улыбнулся.
Мэтр Джеронимо молча глядел на него. Пламя костра гудело ровно и радостно, вытянувшись к небу золотым конусом, свивая вокруг поленьев золотые вихри. Норманн подумал, что вряд ли огонь подслушивал ради Милицы. Скорее всего, ему просто был интересен сам разговор... Особенно если вспомнить, что огонь издавна считают стихией Свет Несущего...
- Вы не считаете дьявола злом, - произнес, наконец, врач.
- Нет, не считаю, - кивнул Фрэнсис.
Медик потупился.
- Простите, но...какова в этом заслуга вашей жены?
- У меня есть своя голова на плечах! - отрезал норманн. И мягче добавил: - Свобода и Знание - разве это плохо?
Итальянец вздохнул.
- Я не берусь судить то, о чем не имею никакого представления... Я всего лишь боюсь того, что невозможно понять... От бога ли, от дьявола, для зла ли, для добра - я не приемлю метафизики, как всякий ученый... Но как человек я благодарен вам и вашей супруге... Я не хотел бы, чтобы вы увидели во мне предателя и труса... Напротив, мне хотелось бы остаться с вами...мне хотелось бы понять...если понимание тут вообще возможно...
В огонь рухнула новая охапка сушняка.
Фрэнсис усмехнулся, протягивая врачу руку над присмиревшим костром. Пламя довольно урчало, как огромный домашний кот, и щурило золотые искры в жарких складках занявшейся коры - сытое и разомлевшее.
- Я думаю, Милица будет в восторге. Она такая же одержимая исследовательница, но только в своей сфере...
- Куда мы держим путь? - спросил мэтр Джеронимо, отвечая на рукопожатие.
- В Дижон, ко двору герцога Гуго II.
- Вы хотите остаться там?
Граф кивнул.
- Милица грезит о Париже, но я больше не могу... - лорд сел, обхватив руками колени и глядя на пляску языков пламени. - Не могу таскать свою жену по дорогам, подвергая превратностям пути. Сегодня - жара, завтра - ливень, послезавтра - разбойники... Разве это жизнь для женщины? Теперь у меня есть все необходимые грамоты, ни один человек не сумеет обвинить меня в самозванстве... Я должен обеспечить своей жене и будущему сыну уход и крышу над головой. Мы прошли пол-Европы, довольно...
- Вы словно бы пытаетесь отгородить ее от того мира, который постепенно заявляет на нее свои права - от мира магии... Что бы вы ни говорили...
Лорд покачал головой.
- Быть может, - прошептал он потрескивающим сучьям. Огонь вился и скользил по тонким прутикам, и они наполнялись рубиновым мерцанием, неверной, чуткой игрой сполохов, и поверх скользили, опадая, воздушные хлопья сизого пепла... - Но не потому, что тот мир плох... Он прекрасен... Вряд ли я пожал бы вашу руку, не научи меня тот мир видеть в каждом прежде всего человека, а уж потом горожанина, рыцаря либо ученого... И все же, несмотря на всю его красоту, тот мир опасен...
- Наш мир опасен тоже... Особенно для таких, как она...
- Я знаю, - почти беззвучно ответил граф. - Но надеюсь...
- На что? - итальянец поднял изумленные, вопросительные глаза на молодого рыцаря, умолкнувшего со страдальческой складкой между бровей.
- Быть может, став матерью, она оставит... - Фрэнсис закусил губы.
- Не думаю, - сухо вымолвил медик. - Вам многое придется скрывать при дворе Гуго II.
- При любом, - невесело хмыкнул юноша. - Так что выбора у меня, по большому счету, нет... Дижон - ближайшая столица... А в Париже... В Париже живут ведьмы... - он спрятал лицо в ладонях.
- Вы боитесь ее потерять? - Джеронимо осторожно положил руку на плечо лорда.
- Будь, что будет, - тяжело вздохнул Фрэнсис, поднимая голову. - Надеюсь, до этого не дойдет... Я просто ревную, мэтр! - усмехнулся юноша. - Я не хочу делить ее ни с кем!
- Очень...мужское чувство, - неуверенно улыбнулся врач, опасаясь оскорбить графа.
- Да, конечно, - улыбнулся в ответ молодой лорд. - Я и влип-то во всю эту историю только потому, что вел себя, как мужчина. Обычный мужчина, а не героический рыцарь, который выше собственных слабостей... Ни Персиваля, ни Галахада из меня не вышло... Наверное, у них и слабостей-то не было...
- Но ведь были еще Ланселот и Тристан... - напомнил ученый. - Они тоже предпочли земную любовь рыцарской чести.
- Только вот конец у тех легенд печальный, - вздохнул граф, нежно касаясь волос спящей возлюбленной. - Если бы вы знали, мэтр, как я боюсь за нее!
- Вы делаете все, что в ваших силах, но уберечь ее от себя самой не сможете... Тут два варианта: либо уйти и помнить всю жизнь, либо остаться и всю жизнь рисковать... Вы выбрали.
Фрэнсис кивнул. Некоторое время мужчины молчали, глядя в огонь. Бьянка вскрикнула во сне и сжалась под плащом.
- Что же теперь с ней будет? - негромко спросил Джеронимо. - Куда ее отпустишь в таком состоянии?
- Да уж, безопаснее ей пока с нами... - вздохнул рыцарь. - Быть может, когда девушка оправится, она перестанет шарахаться от Милицы... А, выздоровев, решит, куда пойти...
Мэтр пожал плечами.
- Думаю, при сиятельном графе ей куда проще заниматься своим ремеслом. На ее месте я бы оставался с вами как можно дольше.
- Наверное, поэтому и вы сами с нами пошли, - улыбнулся лорд. - Конечно же, ведьме странно было бы обвинять вас в служении темным силам.
Итальянец весело хмыкнул.
- Да и кому, как ни ей, понимать, что это не так!
- Тогда решено: пусть в Дижоне все считают вас моим лекарем, а Бьянку - служанкой графини, - вздохнул Фрэнсис. - Только, мэтр, к своему окружению я предъявляю определенные требования...
- Слушаю вас, - врач склонил голову.
- Я обеспечиваю вам кров, еду и питье. Позже, когда герцог признает мой титул и даст земли в Бургундии, я смогу платить вам... До тех пор вам придется добывать деньги самому... Полагаю, при вашей профессии это не составит труда. Взамен я бы хотел, чтобы в доме, где мы поселимся, соблюдалась тишина. Я очень не люблю шум, пустые разговоры и различные сборища... В остальном, если вам вдруг что-то потребуется, не стесняйтесь обращаться ко мне в любое время.
- Полагаю, ваше условие не трудно выполнить, - кивнул медик. - Я и сам не из любителей вечеринок, и предпочитаю проводить вечера над книгами, а не в трактирах. Но... позвольте спросить вас, ваше сиятельство...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
