но эти господа явно задались целью выиграть звание самых ублюдочных сукиных детей этой вселенной. А во-вторых — новости о секретных лабораториях Имперской канцелярии — это не те новости, которые можно недооценить. Вы знаете, что площадь Святой Земли вокруг Лазурного Дворца — неуклонно расширяется? В самом начале она была меньше… намного меньше. И этот рост — экспотенциален, я даже формулу могу вывести. Существует мнение, что Император или его присные — как-то причастны к расширению зоны всевластия. Что они какие-то ритуалы производят, или иным способом… так что это нам и предстоит выяснить. А если это правда — то мы сможем привлечь на свою сторону все кланы Японии — потому что это прямая угроза их существованию.
— Такаги-сан тоже выразил желание присоединится к нам — после того как уволится. Я считаю, что ему рановато увольняться. Он принесет нам намного больше пользы как свой агент внутри Инквизиции, чем консультант на полставки. — говорю я: — я бы хотел знать мнение Нанасэ и подразделения «А», все-таки подобное — прямое нарушение соглашения между Императором и народом Ямато, тем самым, что сейчас зовут конституцией.
— Да, как вариант мы можем добыть достаточно доказательств и принести это все в прессу. Вой поднимется до небес и Канцелярия вполне может поджать хвост — если кланы вмешаются. — кивает Акира: — пока они дерутся между собой, они не опасны Лазурному Дворцу, но как только кланы объединяться — Императору придется считаться с ними. Не говоря уже о том, что они скорее всего уничтожат все секретные лаборатории вне стен Лазурного Дворца. Этот вариант не предполагает прямого столкновения с силами Канцелярии и вполне выполним нашими силами. Да, Читосе, я понимаю, охота самим все сломать и поджечь, но такова реальность. Нам нужны союзники.
— Действие, которое выгодно всем участникам — это объединение. Однако те из кланов, которые не объединятся, а первыми побегут к Императору, чтобы сдать остальных — будут в выигрышном положении. В теории игр это так называемая «Дилемма Заключенного». — говорю я: — наиболее выгодная позиция — объединится, но это возможно только в том случае, если все участники доверяют друг другу и имеют канал коммуникации. В нашем случае — начинать что-либо без такого канала связи и без убедительных доказательств — не имеет смысла.
— Канал связи имеется. — говорит Линда: — это Совет Кланов, структура номинальная, но представители всех кланов принимают участие в нем. Они не решают никакие важные вопросы и вообще не имеют никакой власти, но…
— А почему тогда все участвуют в этом Совете? — задаю вопрос я. Должен быть здесь какой-то подвох, никто не будет тратить свое время на бесполезную трепотню, разве что это что-то вроде клуба по интересам, нейтральной территории, где можно обговорить свои проблемы, выработать соглашения, заключить сделки.
— По двум причинам. — Линда позволяет легкой улыбке приподнять уголки губ: — во-первых именно там и составляется рейтинг кланов. Вы, японцы помешаны на этом — кто у вас первый, а кто — сто первый. Вы вообще понимаете, что все эти «первый по силе клан» или «тридцать седьмой клан» — не имеют никакого отношения к реальности? У вас даже в фильмах — «первый брат», «второй брат», «третья сестра»… «шестьдесят восьмая дочь». Бред, но вам нравится. И никто никогда мимо участия в этом рейтинге не пройдет. Ну и во-вторых — ничейная земля, возможность перекинуться словом даже с врагами. Практически все соглашения, переговоры и сделки — проходят именно там. Мацумото там участвуют, как и Митсуи, так что, если у нас будут нужные сведения — мы сможем их огласить. Но это одноразовая акция и мы сможем обратиться к кланам Японии только один раз. Если это не сработает… — Линда пожимает плечами: — лично я в этом случае вернусь на родину. Потому что здесь мне уже ничего не будет светить.
— Значит нам нужны веские доказательства. — говорю я и смотрю на черно-белую фотографию Масадзи Китано, в полевой форме и с генеральским мечом. У нас есть его адрес, а это значит, что нам предстоит поездка в Токио. Снова.
Глава 35
Глава 35
POV Такаги-сан
Этот бар ничем не отличался от сотен подобных ему — обычное заведение с мягким полусветом, не дающим толком разглядеть лицо собеседника или собеседницы, стойкий запах спиртного и сигаретного дыма, несмотря на значок, запрещающий курение, барная стойка с худощавым, пожилым барменом, обмотавшим белую повязку вокруг головы и закатавшим рукава. В таких вот заведениях и оседал после рабочего дня офисный планктон из Сити. Менеджеры среднего звена, секретарши и их начальники, мерчандайзеры и дизайнеры, маркетологи и операторы колл-центров и еще сотни всяких профессий, суть которых сводилась к тому, что весь рабочий день эти люди сидели за одним столом, а после работы — шли, чтобы усесться за другой. Тут играла тихая, ненавязчивая мелодия, словно старое, с деревянным, рассохшимся от времени корпусом радио — что-то джазовое, что-то тоскливое. Как раз для такого места.
— Еще одну. — сказал Такаги бармену и слегка подтолкнул к нему свою пустую стопку. Он не любил эту позерскую манеру оставлять пустые стопки на барной стойке, ведя счет опрокинутым стопкам, словно погибшим солдатам. Две стопки — разминка, пять — серьезные неприятности, десять — тушите свет, у офисного менеджера трагедия. Премии лишили, например. Или наоборот — выдали премию, но не тому, кому нужно. Начальник посмотрел косо. Не продвинули по службе, хотя он вот уже десять лет корячится за одним и тем же столом, а продвинули племянника босса, который и двух лет не работает.
Такаги вздохнул. Ему бы эти проблемы. Он бы с таким удовольствием был бы лишен премии, продвижения по службе, отпуска, начислений. И не стоял перед моральным выбором, перед которым его поставили. Очень простой выбор — предать свою страну или предать самого себя. И с каких пор следовать собственным принципам и правилам — значит предать Императора? Именно в таких вот случаях самураи и просили своего друга помочь при сэппуку — отрубить голову после вскрытия живота. Ему сейчас легче — Мария-сан позаботилась об этом.
— Еще одну. — сказал кто-то рядом и Такаги покосился на мужчину, сидящего рядом. Еще один, уставший от офисной жизни, подумал он, сейчас я услышу как его несправедливо обошли по службе, или лишили премии. По крайней мере он не ставит пустые стопки рядом с собой, а толкает к бармену уже опустевшую. Бармен одним слитным жестом наполнил обе стопки и так
