— Кован, давай быстрее! — крикнул Беральд, вытаскивая из ножен свой меч. Один из волколаков обернулся к медвежьему князю и тут же лишился своей головы — она покатилась по земле, и соскочившая с лошади Тэйхир презрительно откинула её мыском сапога.
Когда на помощь светловолосой воительнице подоспели князья, волколаки заметно занервничали. Кто-то из них сразу же обратился в бегство, кто-то напротив, оскалился и бросился в бой с ещё большим остервенением. Кован встретил одного из них мощным ударом палицы и раскроил ему череп. Беральд тем временем уже пробрался к незнакомке и успел ударить мечом прежде, чем волколак подобрался к ней сзади. Краем глаза мужчина заметил, что юная воительница была ранена, и голубоватая ткань на её боку пропиталась кровью. Но девушка даже не обращала на это внимания. Когда очередная волчья тварь бросилась ей навстречу, княжна вскинула руку и что-то громко прокричала — с пальцев её сорвалось ослепительное свечение, и волколак, пошатнувшись, громко заскулил. Он почувствовал невероятную боль и тут же предпочёл скрыться подальше от своей жертвы. Беральд не сразу понял, что только что произошло. Быть может, он видел… Свет?
— Куда же вы! — кричала Тэйхир вслед убегавшим от неё волчьим тварям. Те, едва вступив в бой с женщиной, тут же обратились в бегство, словно она была самым настоящим монстром. — Чёртовы твари, кто вас отпускал?!
Волколаков на поляне становилось всё меньше и меньше, и вот наконец тяжёлый молот в руках светловолосой воительницы обрушился на голову последнего из них. Когда волчья тварь рухнула к её ногам, девушка устало выпрямилась и с благодарностью посмотрела на своих спасителей. Её спутник выглядел испуганным, но, судя по всему, был цел и невредим. Если бы медвежьи князья добрались до рощи чуть позже, на этом месте они могли бы найти только два трупа.
— Благодарю вас… за спасение… — с трудом выдавила девушка, и Беральд вздрогнул, услышав общий фабарский язык. Откуда могло вообще появиться это хрупкое создание здесь, на Медвежьем плато, в такой дали от Запада?
— Моя госпожа, вы ра… — пробормотал седовласый мужчина и охнул, когда девушка вдруг пошатнулась. — Госпожа Селека!
Беральд вовремя успел подхватить обессилевшую воительницу и изумлённо посмотрел на её лицо. Она была прекрасна, словно хрупкий нетронутый цветок, роза из теплицы. Её лучистые голубые глаза скрылись под густыми ресницами, покрытыми слоем инея. Больше всего молодого Сатарна испугали посиневшие губы девушки — мало того, что она была ранена, так ещё и промёрзла до самых костей.
— Аррага! — крикнул Беральд, оборачиваясь. Волчья ведьма тут же незримой тенью выросла рядом с ними и окинула юную воительницу пристальным взглядом. Пальцы Арраги скользнули к шее девушки и вытащили из-под складок одежды небольшое круглое ожерелье с крестом внутри. Символ Света, знак всех паладинов.
— Так вот какая ты, ищущая «Светлейшего», — улыбнулась Аррага и подняла на Беральда лукавый взгляд. Накрыв голову девушки капюшоном, волчья ведьма расплылась в широкой улыбке и ехидно подмигнула молодому князю. — Не стоит волноваться, мой дорогой. Рана не слишком серьёзная. Но если ты не хочешь, чтобы это милое дитя превратилось в ледышку на твоих руках, лучше быстрее доставить её в замок.
Беральд, изумлённо посмотрев на Аррагу, отрывисто кивнул головой и осторожно отцепил тяжёлые доспехи с тела девушки, мешавшие ему поднять её на руки. Как только латный нагрудник и наплечники были сняты, Берд подхватил юную воительницу и понёс её к своей лошади, спокойно ожидавшей возле дороги. Сердце едва не вырывалось из груди молодого Медведя. Это хрупкое создание и было той самой девушкой, про которую говорила ему Аррага? Лишь паладины пытались пройти к «Светлейшему», в надежде услышать голос Света и найти свой истинный путь. Сомнений быть не могло.
Кован и Тэйхир наскоро осмотрели мёртвых волколаков и, убедившись, что они больше не оживут, вернулись к своим лошадям. Спутник юной воительницы уже отыскал белого боевого коня своей княжны — его собственную кобылу задрали волколаки, потому мужчине пришлось сесть верхом на этого жеребца.
— Она проделала долгий путь! — проезжая мимо, заметил Кован и кивнул на вышитого на плаще девушки леопарда. — Она из рода Гвайров, что на самом западе Фабара.
— Я помню эту девчонку, — усмехнулась Тэйхир, пришпоривая своего коня, Вспыльчивого. — Она обучалась в Академии вместе с Алаком Таоданом, который теперь император. Ох, помню, Яван часто жаловался, что у них постоянно были какие-то разборки, драки, ссоры, крики!
Кован рассмеялся в ответ и, пришпорив своего Буйного, погнался следом за Тэйхир, что уже ускакала на Вспыльчивом далеко вперёд. У этих двоих даже кони были с похожими именами, и оба неуравновешенные. Тяжело вздохнув, Беральд пустил свою серую кобылку с совершенно неприметной кличкой Дымка лёгким галопом до самого Дарма. Поместье едва виднелось вдали, но дорога показалась медвежьему князю невероятно короткой. Он всё смотрел на молодую западную княжну, которая без своих доспехов выглядела совсем хрупкой. Здесь, на Медвежьем плато, она была в серьёзной опасности. Её могли захватить в плен люди Корсаков — их соглядатаи скрывались в поместьях Сатарнов. Появление княжны Гвайр не останется незамеченным, Беральд это прекрасно понимал. Тяжело вздохнув, он лишь сильнее сжал в руках поводья и выбросил из головы все тревожные мысли. Всё было под контролем, и нечего было беспокоиться из-за пустяков.
Март
Аньен ловко подцепил пальцами белого слона и переставил его на следующую клетку, внимательно следя за действиями своего противника. Чёрные шахматы Алака постепенно подбирались к Песчаному Принцу, но паниковать ещё было слишком рано. Аньен не сильно беспокоился — он учился играть у лучшего мастера во всём Ширте. Впрочем, Таодан довольно часто устраивал поединки с Югеном, а тот тоже был весьма хорошим игроком. Так что молодой Змей мог сказать, что их с Алаком шансы были примерно равны. Но на стороне Ана была хитрость и смекалка всего его рода. Было глупо сомневаться в победе Питона.
— Как обстоят дела в Вастеле? — поинтересовался Аньен настолько деловито, что Алак не сдержал улыбки. Перед ним сидел девятилетний мальчик, который вёл себя совсем как взрослый. Он даже интересовался политическими делами! Впрочем, молодой Ворон помнил, что в Ширте дети считались взрослыми уже с семи лет. Их сажали на коня, чаще всего на небольшого пони, и они начинали путешествовать по княжеству вместе со своими родителями. Традиции Змеев никогда не были понятны Алаку. Когда ему было семь, за ним всё ещё носилась старая нянька, которую Ворон просто терпеть не мог, а первый раз за пределы замка он выехал с отцом только в десять.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
