вскоре прибыть. Оглядев собравшихся, Диас одобрительно кивнул. Здесь присутствовали все, кого он ожидал увидеть. Почти все…
— А где Моран?
Моран являлся одним из лучших следователей не из крепости. Он никогда не выделялся, не гнался за шумихой или славой. Зато умел действовать решительно и быстро. К тому же, он происходил из той породы людей, кто ни о чём не жалеет. А это, по мнению Диаса, являлось главным признаком хорошего человека.
— Моран? — Шарлотта недобро усмехнулась. — Мы не можем его найти.
Сказано это было так, что Медведь сразу понял, что Моран пропал не просто так. Значит, решил дракон, он ищет очередного мага, это хорошо.
Спустя полчаса все приготовления завершились, и началась казнь. Мимо помоста провели заключённых. Один из них, рослый, широкоплечий маг с татуировкой на руке, посмотрел на Диаса и закричал:
— От меня ты криков не дождёшься.
— Этого привяжи поближе ко мне, — велел Бэрт стражнику.
Кричат все, подумал Медведь. Никто не может сдержаться, когда гвозди пробивают плоть, когда жаркое пламя начинает лизать ступни, никто не может, и ты не сможешь.
Вскоре всех магов разместили. Двадцать приговорили к распятию, тридцать — к сожжению заживо. Последних поделили пополам и разместили на пятнадцати столбах, на ноги им кинули охапки свежей соломы. Вспыхнули костры, застучали молотки и воздух сотрясли ужасающие крики. На лице Шарлотты мелькнула удовлетворительная улыбка.
— Хорошо звучит, — одними губами сказала она.
Медведь задумчиво кивнул. Он хотел вслушаться в крики и насладиться. Но его внимание привлекло другое. Прямо перед ним находился костёр, где горел заговоривший маг. Костёр медленно пожирал его тело, обволакивая чёрным дымом. Но мужчина не кричал. Ни звука не сорвалось с его губ, словно он онемел. Хотя… Хотя даже немой бы стал мычать, стоя двумя ногами в огне.
Этот странный маг часто гостил в тюрьме Серой Крепости. Аластор выбрал его именно поэтому, и когда он это объявил, Мелани тут же поджала губы, но быстро вернула предыдущее безразличное выражение лица. Тогда Диас не предал этому значение, но теперь… Теперь он начал сомневаться.
Вернувшись в крепость, Бэрт первым делом разыскал начальницу тюрьмы. Они столкнулись около столовой.
— Мелани! — воскликнул мужчина, делая вид, что удивлён этой встречи. — Рад тебя видеть!
— Бэр, — девушка поморщилась, от него всё ещё пахло горелой плотью. — Чего тебе?
Диас скрестил руки на груди и, смерив всадницу взглядом, пропел:
— Хотел поговорить, — он улыбнулся и добавил. — У нас, оказывается, так много общего.
Мелани с недоверием посмотрела на начальника сыска. Наконец девушка хрустнула шеей, понимая, что Медведь просто так от неё не отстанет, и что проще вытерпеть всё сейчас, чем потом "случайно" избегать его, и хмыкнула:
— Неужели?
— С точки зрения работы, — "сделал" попытку успокоить её дракон. — У меня так много вопросов к тебе.
Он прижал шершавую ладонь к сердцу, принимая самый возвышенный вид.
— Давай побыстрее, — не выдержала Роуз-Дей.
— Конечно-конечно, — закивал мужчина.
Он задумчиво посмотрел в потолок. Сколько же у него накопилось вопросов! “Надо терпеть”, — напомнил он сам себе.
— Что нужно делать с людьми, чтобы они не пикнули в пламени? — спросил Медведь.
— Так вы всех моих сожгли? — отстранённо спросила Мелани.
Она задумчиво посмотрела в карие глаза Диаса.
— Нет, — грустно вздохнул Медведь, затем резко улыбнулся и пояснил. — Одного распяли.
— И что он? — снова отстранилась Роуз-Дей.
Она провела рукой по светлым волосам, убирая несколько прядей за ухо. Медведь нахмурился и подумал: "Уж как-то слишком медленно она двигается."
— Скончался, когда в него вбили первый гвоздь, — спокойно сообщил Диас и замолчал, выжидая.
Не дождавшись ответной реакции, он добавил, усмехаясь, словно кот, объевшийся сметаны:
— От страха. Как и ещё один. Но тот испугался огня.
— Ух ты! — воскликнула Мелани и пробормотала на одном дыхание самым безразличным тоном, на который только была способна. — Какая прекрасная история. Пойду запишу её себе в дневник. Может быть, ты мне под ней картинку нарисуешь?
Девушка усмехнулась и с вызовом посмотрела на мужчину. Почему-то её взгляд его разозлил, и он бросил притворство.
— Что ты с ними сделала? — отчеканил он.
Слова рухнули словно молотки на наковальню. В ответ Роуз-Дей лишь покачала головой. Она с некоторой жалостью посмотрела на Медведя.
— О чём ты? — невинно спросила женщина, при этом её глаза яростно сверкнули.
— Ты им что-то дала… — протянул Медведь. — Что именно?
— Ммм… Камеры, наручники, тюремная баланда… — начала перечислять Мелани, загибая пальцы.
Вдруг ей в голову пришла какая-то мысль, и она воскликнула:
— А! И возможность помолиться. Один так усердствовал, что чуть лоб себе не расшиб. Может, их помиловали боги?
— Ты дала им быстродействующий яд, — осознал Медведь. — Всё ясно.
Он хищно улыбнулся, Мелани лишь пожала плечами. Мужчина снова усмехнулся, понимая, что он только что одержал верх. Вдруг девушка подняла взгляд и посмотрела Бэрту прямо в глаза. Она гордо улыбнулась и мягко, словно лисица, ступающая по тонкому льду, припорошенному снегом, сказала:
— Если у тебя есть сомнения на мой счёт, то можешь нацарапать рапорт Аластору. А если ты хочешь начать в отношении меня расследование, то будь добр предъявить что-то повесомее, чем твои фантазии. Мне пора.
Сказано всё было ровно и спокойно, без капли злобы, ярости или угрозы. И всё же Диас почувствовал скрытую опасность. Он знал, что Мелани Роуз-Дей не страдала синдромом пустого места, прекрасно осознавая свою значимость, знал, что она могла быть жёсткой или жестокой. Этого требовала её должность. Но ещё он знал, что каким-то образом Мелани умудрялась сочувствовать заключённым. Как можно сочувствовать магам, оставалось для него тайной. На памяти Диаса они всегда являлись мерзкими и жестокими тварями. И эти твари занимали слишком много место места в мире драконов, наполняя его хаосом. Тем не менее, Мелани им сочувствовала.
С казни минуло несколько дней, но Медведь продолжал думать о ней. Перед его глазами не стояли костры или распятые тела, но вот разговор с Мелани не давал мужчине покоя. К тому же, эти противные Король и Воин… Если она помогла магам в темнице, то может покрывать и этих магических прихвостней. Или же начальница тюрьмы просто не любит пытки и запах горящей плоти? Ещё и Дэн постоянно таскался с какой-то задумчивой печалью на лице. Не то, чтобы такого не случалось раньше, но теперь выглядело гораздо более странно и неестественно. Первый рыцарь цитадели постоянно о чём-то размышлял. Но о чём, Диас не знал.
Бэрт чертыхался по ночам, пил много виски и курил дунклеровский табак. Он глядел на небо, листал учётные книги и пересматривал результаты допросов. Медведь беседовал с Дендром, а
