бумагу. Порой в неровном свете огня казалось, что разрозненные лоскутки шевелятся. Удивительное мастерство камнерезов.
На противоположной стене расположились остальные три ящера. Ближе к выходу находился дракон, шею которого скрывали складки, похожие на многочисленные шарфы. Рядом скалился ящер, чью голову украшал широкий гребень, напоминающий веер или кокошник. По краю гребня шли маленькие конусообразные рожки. Последний, шестой дракон являлся комбинацией всех предыдущих. Даже рога у него, хоть и немного изогнутые в середине, на концах становились прямыми и ровными. По сути, такого дракона никогда не существовало. Но камнерезы, работающие над залой, решили не разбавлять барельефы в форме ящеров изображением человека.
Первых драконов было всего пять. Их имена знали все, даже дети: Владимир Арлеонский, гигантский чёрный дракон с изогнутыми рогами. По легендам, один его вид заставлял врагов сложить оружие. Марианна Хаутей, ловкая и умная, дракон с чешуей, вылитой из золота, и рогами, выкованными из солнечных лучей. Эль Дрезд, тот, чью шею скрывали складки. Говорили, что в неё обратилась его броня. Аймар (или, как его иногда называли, Адемар) Конде, священник, воспаривший в небо и скрытый от взглядов витов широким гребнем. Лаурено Ланс, чьи рваные крылья свидетельствовали о дырах в его душе. Шестой же дракон являлся воплощением Генриха Арвойтуса, младшего брата Марианны. Генрих единственный не испил отвара из огненной воды и драконова цветка, а потому остался простым человеком.
Карен оглядела драконов, вздохнула и приступила к работе. Она являлась служанкой. В её обязанности входила уборка общих помещений: коридоров, столовой, лестниц. А пару раз в месяц она заглядывала ещё и в Серую залу.
Уборка в зале не занимала много времени. Требовалось лишь подмести пол и протереть пыль с каменных ящеров, с подставок для факелов и ламп и с деревянной решётки, отделяющие одну четвёртую залы рядом со входом. За ней во время важных событий стояли слуги, стража и прочий люд, не имеющий достаточно высокого чина. Решётку вырезали из чёрного дуба и меняли раз в полвека. По традиции она состояла из небольших ромбов, украшенных древними рунами, чьё значение уже никто не помнил.
Двигаясь по часовой стрелке, Карен быстро смахивала пыль. Ей хотелось поскорее покончить с этим и пойти спать. В крепости Карен работала порядка двух лет. Но теперь собиралась уходить. Лорен, её подруга, переезжала в другой город вместе с женихом, и в доме Рианов, где она служила, освобождалось место. У губернатора Каннингема платили столько же, сколько и в Башне, а работать заставляли вдвое меньше. К тому же, трудясь у Рианов, Карен могла жить в городе. Девушка с нетерпением ждала первого дня на новом месте. “Возможно, — мечтала она, — там я даже дослужусь до камеристки”. Карен очень хотелось занять столь высокую и почётную должность, а в цитадели это было маловероятно. Здесь камеристкой уже несколько лет служила миссис Борко. Узколицая, педантичная брюнетка с серыми глазами. Служанками она командовала, как заправский сержант. Карен тоже хотелось, чтобы её слушали и боялись. К тому же, камеристки одевались в синие одежды, в то время как простые служанки носили вещи бордового винного цвета. Отрицать, что они шли кареглазой шатенке Карен, было нельзя, но она всё равно хотела сменить их. В конце концов, девушка не собиралась работать простой служанкой всю жизнь.
Обойдя половину зала, Карен остановилась перед стеной напротив входа. Справа от неё восседал Лаурено Ланс, слева — Аймар Конде. Перед девушкой находился барельеф, изображающий вход в город. Куча народа толпились под стенами, ещё больше людей располагались на расстоянии. Солдаты, купцы, ремесленники — все они шли по дороге, ведущей к воротам. Правда, те скорее напоминали небольшую, вырезанную прямо в камне дверь. Даже воротные кольца больше напоминали маленькие ручки.
Эта странная дверь никуда не вела и даже не открывалась. Зачем она находилась здесь, не знал никто. В отличие от прочих, этот барельеф находился здесь с момента постройки Серой Башни. Версий по поводу этого изображения существовало много. Самая популярная утверждала, что это дверь сделали специально для слуг. С её помощью они бы смогли непосредственно во время советов или пиров покидать зал, а затем возвращаться и нашёптывать на ухо королю или коменданту то, что успели узнать. Однако впоследствии это сочли излишним, и дверь так и не достроили.
Другая версия гласила, что проход устроили маги. И что на самом деле это их портал, воспользоваться которым драконы не могут из-за отсутствия нужных сил и незнания заклятий. Эта теория, впрочем, как и первая, реальных подтверждений не имела и существовала лишь на уровне слухов.
По другой версии, гораздо более банальной, дверь являлась частью прежнего рисунка. В летописях сохранились упоминания о ремонте в этой части цитадели. Писалось, что сначала древние камнерезы изобразили на этой стене первый дом Аймара Конде, простейшее строение с квадратным окном и небольшой дверью. Впоследствии эту картину посчитали неподходящей и заменили более внушительным изображением.
Коснувшись рукой шершавого гранита, Карен дотронулась до изящной ручки, полустёртой временем, и попробовала открыть. Разумеется, дверь не поддалась. Карен улыбнулась — скорее всего это последний раз. В следующий раз пыль в Серой зале пошлют протирать кого-нибудь другого. Постояв несколько минут без дела, девушка поправила выбившуюся прядь и принялась чистить дверь.
Со двора послышался звон колокола. Звонарь цитадели — Колин — объявлял о том, что ночь опустилась на мир, и всем его обитателям пора спать. Только что приступившая к протиранию дверных украшений Карен недовольно посмотрела на дверь. Не успела. А она хотела окончить всё до отбоя. Делать нечего, девушка вздохнула и начала тереть воротные кольца ещё сильнее.
Неожиданно она почувствовала лёгкое жжение в руке. Карен посмотрела на ладонь, ничего. Девушка хмыкнула, наверное, из-за долгого контакта с водой на холоде начала раздражаться кожа. Нужно будет сходить к Дендру за мазью. Поскорей бы Лорен уехала. Вроде бы она обещалась оставить дом Рианов до Мёртвой ночи.
Когда Карен закончила уборку, она с удовлетворением оглядела Серую залу. Довольно улыбнувшись, девушка направилась к выходу. Уже у самой двери Карен почувствовала себя ужасно уставшей. Девушка провела рукой по лицу. К Дендру она сходит завтра. Сейчас ей хотелось просто добраться до кровати и лечь. Девушка с большим трудом отворила двери и покинула залу. У неё зачесалась лопатка, и вслед за этим в руке возобновились покалывания. Сделав несколько шагов, служанка остановилась. Лампа на стене громко затрещала. Пламя начало метаться, словно задул сильный ветер.
Карен потёрла шею и нахмурилась. Возникло чувство, что кто-то накинул на шею широкий платок и начал
