— И вообще, Старый, кончай бухать. Если хочешь знать, я твоим большевикам завидую.
— ?
— Они ошибок не наделают, зато мы будем по уши в дерьме.
— В чем-то ты прав, но нам не привыкать.
— Эт, точно, и за это еще по одной.
На самом деле серьезных оснований для федотовской депрессии не было. Никаких репрессий по отношению к революционерам «новые социалисты» не планировали. Точнее, почти никаких. Кое-кого придется отправить на уборку чукотского снега Для любителей политического террора подарок в виде удвоенного срока, а кое кого к стенке. Не без того, но и без фанатизма. Основную массу привлечь на свою сторону.
Нормальные включатся в пахоту и станут надежным противовесом буржуазии. Бестолковые пополнят биржи труда или отправятся за бугор. По-настоящему умных загрузят работой па полную катушку. На их плечи ляжет основной труд по социалистической модернизации России, а чтобы не проскакивали их неизбежные левацкие закидоны, над обеими сторонами должен возвышаться диктатор. Не нравится диктатор? Тогда вот вам президент или премьер, но с диктаторскими полномочиями. Одним словом, что совой о пень, что пнем о сову, но чтоб третейский судья оказался с полномочиями и дубинкой.
А еще Зверев замыслил подтолкнуть мечтающих о светлом будущем, всерьез поработать, наконец, над теорией общества.
— Знаешь, выделим им институт, пусть будет НИИ Марксизма, и нехай они там ваяют свое учение. Если что путное слепят, то дадим им анклав. Для натурного эксперимента, тесезеть. Только людей на такое дело пущай уговаривают сами. Если получится, то я первый туда ломанусь, а не поучится…, — Димон развел руками, мол, «доктор сказал в морг, значит в морг», — так что, Старый, неизвестно кому повезло. Ну что, еще по одной?
— За теорию!
— Угу, но это по-последней, иначе твоя Нинель меня прибьет.
Глава 22
Война на южных рубежах
Октябрь — декабрь 1911 г.
Очередная русско-персидская война началась в 1909-ом году. Бывший шах Персии даровал подданным меджлис, по-нашему парламент, после чего благополучно преставился. Заступившего на вахту сынулю заела жаба: «На черта им власть, коль мне самому не хватает»? Отобрал, в результате чего Персия получила гражданскую войну, а Россия проблемы. И в самом деле, ладно бы персы резали друг друга, дело-то житейское, так эти козлы с увлечением принялись грабить российские представительства и мочить русских поданных, которых на севере страны было под четверть населения.
После ввода русских войск конфликт стал затухать, но летом 1911 разгорелся с новой силой. Злые языки поговаривали, что ручку к этому делу приложила Турция на пару с Великобританий. Россия отреагировала вводом десяти пехотных полков с артиллерией. Непосредственное руководство операцией осуществлял генерал-квартирмейстер штаба Кавказского Военного округа генерал-майор Юденич Николай Николаевич.
Кроме пехоты, в состав «ограниченного контингента» входил второй Кавказский железнодорожный батальон и Кавказская автомобильная команда. Связь обеспечивала Кавказская искровая рота.
Никакого влияния на создание этих подразделений переселенцы не оказывали. Другое дело — комплектация. Древняя как мир истина — «кому война, а кому мать родная», проявилась в полную силу. Наверное, поэтому большая часть автотранспорта была производства завода Дукс. «Искровая рота» таковой называлась только номинально, а по факту была оснащена ламповыми радиостанциями Русского Радио. Новым словом в военном деле оказался Первый авиаотряд, вооруженный двумя «этажерками» Фарман IV, двумя монопланами Ньюпор N I и двумя Миг-1. Для создания этого подразделения переселенцам пришлось приложить недюжинные усилия.
* * *
Ровно гудит мотор, а воздушный винт кажется прозрачным диском. Слева неспешно проплывают Курдские горы. За ними Турция. Справа гладь соленого озера Урмия. Вдоль него желтой ниткой вьется дорога.
Апшеронский полк наступает по двум направления. Основная часть с командованием уже в Тебризе, а вдоль границы с Турцией пылит первый батальон. Впереди конники, за ними пехота. Колонну замыкает артиллерийская батарея. Несмотря на начало ноября, днем пота и пыли всем хватает с лихвой. Юг, однако, а вот на высоте минус пять. Спасибо меховому комбинезону.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Сидящий за штурвалом «мигаря» Михаил Самотаев в который уже раз подивился приключениям, выпавшим на его долю за последние семь лет. Сначала был клуб славянской борьбы, куда его пригласили поработать тренером. Потом база стрешара, где он вскоре назначается старшим инструктором. После игрушечных пострелушек пошли вполне реальные дела, но сначала ему пришлось всерьез учиться военному ремеслу. Лекции читали нанятые Зверевым преподаватели военных училищ и офицеры-практики. Диверсионно-подрывное дело давал Дмитрий Павлович. Сейчас Самотаев понимал, что так бойцов никто не готовит. Естественным порядком всплывал вопрос: «Где Зверев постигал эту науку, как он пришел к такой методике?» Таких вопросов Командиру задавать было не принято.
Боевое крещение состоялось в драчке с хунхузами. После Дальнего Востока судьба забросила Михаила в Никарагуа. Здесь он сначала командовал личной охраной президента Хосе Сантоса, а позже всем отрядом русской частной военной компании. Тогда они еле унесли ноги, но деньги получили сполна. И вновь учеба. На этот раз лекции читали офицеры с эполетами.
После месячной «командировки» в Корею, его стали натаскивать жандармы. Правда, не долго — Зверев сказал, что Михаилу достаточно азов контрразведывательного ремесла.
В свое время Самотаев окончил четыре класса гимназии. На большее у родителей из рабочей среды средств не хватило. Попав в лапы Звереву, пришлось вновь сесть за буквари. Переход из Ливерпуля до восточного побережья Никарагуа длится почти месяц. Столько же обратно. Как тут не обложиться учебниками? По возвращении взялся учиться каждый свободный вечер. Нанятый Зверевым репетитор давал задания и спрашивал результат. Часто морщился — репетитора Зверев резко ограничил в его поползновениях сделать из Михаила «по-настоящему» образованного человека из народа. Димитрий Павлович так прямо и сказал: «Никаких лишних знаний. Из латыни сотня расхожих слов и столько же фраз. Античная литература и мифология на том же уровне. Философию глубже, но без фанатизма. Диалектика Гегеля это такая же мертвая наука, как черчение».
Такому взгляду Михаил удивился, даже взял уроки черчения. Со временем согласился — диалектика Гегеля действительно оказалась наукой мертвой в том смысле, что законченной — четыре закона и больше ничего. Выявить их оказалось чрезвычайно трудно. Не случайно их открыли только в начале XIX столетия, но практического применения почти никакого. Репетитор утверждал — диалектика дает ответы на все вопросы. Михаил пытался применить ее для прогноза будущего, но результат оказался нулевым. Зато общее направление изменений Миха мог предсказать сам, безо всякого перехода количества в качество.
По этому поводу Зверев просветил — для серьезного прогноза не хватает знаний по социологии, психологии, экономике и черт его знает по каким еще не открытым наукам.
Изучал Михаил и точные предметы. Здесь парадом командовал Федотов, и опять морщились репетиторы: «Это вопиющее верхоглядство», но Федотов был непреклонен: «Моим подопечным машины не проектировать, зато они должны добротно ориентироваться в механике и электротехнике».
Полной неожиданностью для Самотаева стало направление его на обучение летному делу. Для этого пришлось поступить вольноопределяющимся в Учебный воздухоплавательный парк, которым командовал генерал-майор Кованько.
«Старик», так за глаза называли Александра Матвеевича, мечтал о дирижаблях, но от двух дармовых аэропланов «Авиазавода № 1», так называлось выделившееся из Дукса авиапредприятие, отказаться был не в силах.
И мотивировка нашлась более чем убедительная — мигари и так лучше любых фарманов, но где их довести до ума, кроме как в воздухоплавательном парке? Поэтому мы готовы отдать самолеты в дар, а к ним командировать заводских механиков и пятерых пилотов. Главное, чтобы иностранцев к машинам ближе ста метров не подпускали. Халява, однако.
