Меня охватили странные чувства. Я не знала, радоваться или горевать. У меня снова не было выбора, и мысль о том, чтобы быть связанной судьбой с вампиром, которого я к тому же плохо знала и ненавидела еще несколько недель назад, казалась пугающей. Однако… Я снова углубилась в чтение.
Тебе это может показаться нечестным, большой несправедливостью. Ты, возможно, не любишь эту девушку или даже не знаком с нею, но ты должен принять судьбу ради королевства и ее сердца, независимо от того, любит она тебя или нет. Ты будешь ей нужен. Бремя Героини тяжело, и ей понадобится тот, кому она сможет доверять. Это твой долг, твоя ответственность.
Мне он будет нужен. Он уже мне нужен.
Но не все потеряно, дитя. Мужчина и женщина, которых неожиданно сводит вместе судьба, часто начинают любить друг друга спустя какое-то время. У нее будет много качеств, которыми ты восхищаешься, в противном случае она не была бы Героиней. В некотором смысле это станет для тебя благословением. Если ты женишься на ней, то сможешь укрепить свое положение политически. Какое бы решение ты ни принял, эта девушка останется в твоей жизни. Но ты должен извлечь из этого определенную выгоду. Помни о долге перед ней, и все будет хорошо.
Контанал умер, не успев опубликовать это Пророчество, а его бумаги либо сгорели, либо были спрятаны где-то в Атенеа. Поговаривают, что его убили члены Экстермино, стараясь предотвратить исполнение Пророчества. Я склонна этому верить. Контанал не был старцем, к тому же сагеане редко болеют. Таким образом, то, что он узнал о Героинях, не считая основного Пророчества, было забыто либо передавалось из уст в уста. Поэтому мы никогда не узнаем всего, пока не наступит время Героинь.
Я пришла к выводу, что не доживу до этого. Если бы мне было суждено прожить дольше, то у меня должен был бы родиться седьмой ребенок. Поскольку мне грозит опасность из-за того, что я должна посетить клан Пьера, я приняла решение написать это письмо. Но ты увидишь время Героинь, Каспар. Поэтому не оплакивай меня или прошлое, потерянных друзей и ушедшие времена — все это должно быть принесено в жертву ради лучшего будущего.
Судьба порой поступает очень странно, но знай, что настоящий конец наступает лишь тогда, когда все хорошо. Ты хороший сын, Каспар, великая личность, и ты станешь величайшим из королей. Не бойся будущего!
Я люблю тебя, сын. В жизни и смерти,
твоя мать,
Е. В. королева Кармен
Письмо упало мне на колени. Она знала, что идет на смерть, всегда знала. Когда королева писала письмо Берил, то знала, что не про-т ответа. Она знала, что никогда не сможет заказать портрет всей семьи.
Как она смогла сесть и написать письмо Каспару? Как она смогла сказать «прощай»?
Это было немыслимо.
Я снова ощутила сильное уважение к ее смелости и перевела взгляд на картину, висевшую над камином, где была изображена
сидящая королева, за спиной которой стоял король. Незаметная
улыбка застыла на ее губах. Она устремила беспокойный взгляд туда, где, вероятно, сидел художник. Теперь там стояла кровать. Руки королевы были сложены на коленях. Она была одета в темно-зеленое платье, а на шее у нее висел медальон, который мне подарил Каспар.
Я провела рукой по шее, пока не нащупала цепочку. Очень аккуратно я достала медальон и положила на ладонь.
— Вы знали, что погибнете в Румынии, верно? — прошептала я, переведя взгляд с медальона на его изображение на картине. — Поэтому вы отдали его Каспару за неделю до отъезда. Вы знали, что он даст его мне, второй Героине.
Я взяла в руки другое письмо, адресованное Верил, выискивая в тексте одну строчку, которая обнаружилась в самом низу листа.
«…я не хочу подвергать опасности моего сына и наследника…»
— И поэтому вы не взяли Каспара. Вы никогда не собирались отсылать это письмо, но написали его, чтобы никто ничего не заподозрил? Чтобы никто не подумал, что вы знали, что не вернетесь из Румынии.
От этого открытия у меня закружилась голова. Я снова посмотрела на неподвижную фигуру королевы, словно ожидая, что она подтвердит мои слова. Но, конечно, она этого не сделала, ведь это было всего лишь ее изображение.
Когда я прижала медальон к груди, меня посетила другая мысль. Письмо вскрыли и прочли, но когда? Складывалось впечатление, что его читали много раз.
Как давно он понял, что связан со мной, и когда собирался сказать мне об этом? Мои чувства едва ли были загадкой для него в последние несколько дней. Собирался ли он подождать, чтобы я узнала все сама, заставить меня страдать? Я почувствовала, как гнев побежал по моим жилам. Как долго он думал тянуть с этим?
— Почему ты жалуешься? Он тебе небезразличен, и вы связаны. Разве это плохо? — поинтересовался мой внутренний голос.
Тебе не понять…
— К вашей связи нужно просто привыкнуть, и все, — пытался успокоить меня голос, словно это было так просто.
Внезапно я услышала на балконе какой-то шум и вздрогнула- Резко сев на кровати, я заметила какую-то тень, двигавшуюся за за навесками. Быстро засунув оба письма назад под подушку, я опять
посмотрела на картину
«В один прекрасный день ты можешь найти что-то, ради чего стоит жить вечно».
Я посмотрела на медальон, висевший у меня на шее. Нравилось мне это или нет, Каспар должен был стоить этих усилий. Я отдернула занавески и ступила на порог, схватившись за дверную раму.
_ Кем был мужчина в плаще, которого мы видели в холле перед отъездом в Лондон?
Прислонившись к каменной балюстраде, на балконе стоял Каспар. Внизу копошились вампиры, закрывая лица от солнечных лучей.
Он вздохнул.
— Валериан Кримсон.
Опершись о стену, я сложила руки за спиной. Кримсон, это было логично. Я не верила, что представители какой-либо другой вампирской семьи могли похвастаться такими же страшными, демоническими глазами, когда они жаждали крови. Я-то, глупая, думала, что мужчина из холла и незнакомец из моих снов — одно и то же лицо.
Я прижалась лбом к холодному камню, наслаждаясь солнечным теплом, которое заставляло лицо и руки Каспара гореть.
Нужно так много всего сказать, но нет никакой возможности.
— Сны исчезнут, когда ты станешь вампиром, — тихо сказал Каспар, не сводя глаз с толпы внизу. — Ты никогда не будешь спать настолько крепко, чтобы видеть их.
Не могу сказать, что меня это расстроило. Мне больше не хотелось видеть темную сторону Каспара, с которой мне так часто приходилось иметь дело в мире снов.
Я подошла к принцу. Внизу фигурки вампиров, в основном муж-
