Вздохнув, Дэниел бросил взгляд на сидевшую рядом Бонни. Ему хотелось поболтать с ней, но Бонни, скинув босоножки и уперевшись коленями в спинку переднего сиденья, уткнулась в какую-то книжонку. С жевательной резинкой во рту она выглядела совершенно счастливой.
Дэниел снова глянул в иллюминатор. Самолет уже начал снижаться. Стремительно приближалась красно-коричневая, как спина газели, с разбросанными по ней зелеными пятнами акаций, саванна. По берегам озера сплошной чередой тянулись крошечные рыбацкие деревушки с орошаемыми из озера узкими полосками зеленых садов и shambas между ними. Деревенские ребятишки махали вслед пролетавшему над ними самолету. Во время последнего виража перед посадкой Дэниел разглядел вдали голубые вершины гор, покрытые темным лесом.
Стюардесса с довольным видом вынырнула наконец из туалета, поправляя свою зеленую юбку, и дважды — на английском языке и на суахили — велела всем пристегнуть ремни.
Некрашеные серебристые крыши домов блеснули под фюзеляжем самолета, и через мгновение шасси коснулись пыльной посадочной полосы. Мимо мелькнули стальные скелеты металлических конструкций и бетонные балки того, что должно было стать новым грандиозным аэропортом Эфраима Таффари, если бы средства, выделенные на его строительство, неожиданно не иссякли. Самолет остановился перед обшарпанным кирпичным сооружением, оставшимся в наследство от правления Виктора Омеру.
Едва открылся дверной люк, как на пассажиров пахнуло зноем. Стояла нестерпимая жара, и люди уже обливались потом, не успев войти в здание аэропорта.
Какой-то офицер в военной форме и бордовом берете — он был явно из племени гита, — издали заметив Дэниела, двинулся ему навстречу через летное поле.
— Доктор Армстронг? Я узнал вас по фотографии на суперобложке вашей книги.
Офицер протянул Дэниелу руку.
— Меня зовут капитан Кейджо. В течение всего вашего пребывания в Убомо я буду вашим гидом. Президент лично просил меня встретить и оказать вам всемерную помощь и поддержку. Сэр Питер Гаррисон его большой друг, и президент Таффари хотел бы лицезреть вас после отдыха. Надо думать, полет утомил вас. В общем, вы приглашены на коктейль, который президент устраивает сегодня вечером в вашу честь.
«Капитан Кейджо отлично говорит по-английски и выглядит просто сногсшибательно», — подумала вдруг Бонни. Молодой, стройный и высокий, как все гита, мужчина. Сантиметров на шесть выше Дэниела. Едва он увидел Бонни, как его черные, словно уголь, глаза прямо-таки загорелись.
— Мой оператор, мисс Ман, — познакомил их Дэниел. Бонни смотрела на капитана Кейджо с нескрываемым интересом. Забравшись в военный «лендровер», куда погрузили также их багаж и видеооборудование, Бонни, наклонившись к Дэниелу, спросила: — Я слышала, что африканцы… что у них… — она замялась, подыскивая подходящее слово, — большие по размеру. Это правда?
— Никогда специально не интересовался, — язвительно ответил Дэниел. — Но если хочешь, могу узнать.
— Не стоит, — хихикнула Бонни. — При необходимости я и сама это выясню.
С того самого момента как Дэниел узнал о ее тайном звонке Тагу Гаррисону, он разочаровывался в Бонни все больше и больше, ни в чем ей теперь не доверяя. И в постели он воспринимал ее уже совсем не так, как каких-нибудь пару дней назад.
Было новолуние, но казалось, что звезды светят ярче обычного, отражаясь пляшущими светлыми точками в темной глади озера. Келли Киннэр сидела в носовой части дау, небольшого парусного судна. Толстая мачта слегка поскрипывала, когда свежий ночной бриз надувал парус, и судно, подгоняемое ветерком, скользило по воде. Задрав голову, Келли, словно заклинания, шептала названия известных ей созвездий. Среди всего прочего в лесу ей не хватало и звезд, ибо они были навечно сокрыты от людей сплошной кроной деревьев-великанов. И сейчас Келли не могла на них налюбоваться, так как очень скоро она вновь лишится этой радости.
Рулевой напевал какую-то бесхитростную мелодию, без конца повторяя один и тот же рефрен, ублажавший духов, живущих в глубинах озера — джинов, — которые властвовали над переменчивыми ветрами, надувавшими парус лодки.
При мыслях о том, что ей предстоит, настроение Келли также постоянно менялось. Она приходила в восторг в предвкушении того, что снова войдет в лес и встретит своих маленьких друзей, горячо ею любимых. Однако долгое путешествие в одиночку страшило Келли, ибо на пути к спасительным деревьям-великанам ее поджидало множество опасностей. Ее сильно тревожило и то, что последствия военного переворота и приход к власти Таффари могли до неузнаваемости изменить Убомо. Келли с грустью оценивала тот непоправимый ущерб, который уже был нанесен лесам и всей окружающей среде страны всего за несколько лет, что пролетели с момента, когда она впервые попала в глубины тропического леса. Там, под непроницаемой кроной гигантских деревьев, ее порой посещало странное ощущение, что она находится под сводами высоченного сумрачного собора.
Вместе с тем ее необычайно радовали многочисленные обещания поддержки и тот неподдельный интерес людей, что ей удалось пробудить во время ее нынешней поездки в Англию и Европу, хотя поддержка эта была в основном морального плана, а вовсе не финансовая, а значит, малорезультативная. Однако, собрав всю свою волю и стараясь не падать духом, Келли заставляла себя думать, что все будет хорошо и в конце концов она выиграет эту битву. Она обязана была победить.
Потом вдруг, вопреки всем разумным доводам, она начинала думать о Дэниеле Армстронге, и настроение мгновенно портилось, она злилась, ощущая себя совсем несчастной. Его предательство выглядело до отвращения гнусным по той простой причине, что она слепо верила его фильмам, ни разу не встретившись с ним в реальной жизни.
Под впечатлением увиденного и прочитанного у нее сложилось весьма благоприятное представление об Армстронге, и не только потому, что он был привлекателен внешне и умел красиво говорить, но также в силу того, что этот человек, как ей казалось, глубоко и искренне проникся бедами, обрушившимися на Африканский континент, заставив и ее полюбить эту землю, как свою родину.
Она дважды писала ему, адресуя письма на телестудию. Очевидно, они так и не попали ему в руки, а если даже он их и получил, то в общем потоке писем они могли просто затеряться. Во всяком случае, ответа на них она не получила.
А потом, когда она неожиданно встретила его в Найроби, Дэниел Армстронг вмиг разбил все смутные надежды, которые она связывала с этим человеком. Он держался открыто и искренне и был очень доступен в общении. Келли мгновенно почувствовала возникшее между ними взаимопонимание. Оба они принадлежали к одному кругу, их сближали общие интересы и заботы, а главное, она подспудно чувствовала, что их словно магнитом притягивает друг к другу, и могла бы поклясться, что Армстронг испытывает то же.
