через сеть Мэддена. Было важно понять, проверял ли меня Харрисон или действительно делился ценными сведениями.
Глава 38
Интеллектуальная беседа
Остаток дня прошел в рутинной работе. Телефонные разговоры с клиентами, анализ отчетов компаний, консультации с другими брокерами. Около шести, когда офис начал пустеть, я наконец собрал вещи.
У меня два часа до встречи с профессором Норрисом и его группой экономистов-диссидентов в клубе «Грамерси». Достаточно времени, чтобы заехать домой, переодеться и подготовить материалы для дискуссии.
В квартире я быстро принял душ и переоделся в более подходящий для интеллектуального клуба костюм.
Темно-серый твид с жилетом, белая рубашка и галстук приглушенного бордового цвета. Затем достал из сейфа папку с материалами, которые собирал последние недели.
Статистика по маржинальной торговле, графики соотношения цен акций к прибыли компаний, данные о задолженности потребителей.
Все это указывало на растущие дисбалансы в экономике, но требовалось глубокое понимание экономической теории, чтобы правильно интерпретировать эти сигналы. Именно поэтому я ценил встречи с группой Норриса.
Они обеспечивали интеллектуальное обоснование моим действиям, основанным на знании будущего.
Я сложил документы в кожаный портфель и вышел из дома. Вечер выдался приятным. Теплый июньский воздух с легким бризом, небо постепенно окрашивалось в темно-синие тона, а улицы Нью-Йорка наполнялись людьми, спешащими в театры, рестораны и спикизи.
Поймав такси, я назвал адрес клуба «Грамерси» на Лексингтон-авеню. Водитель, пожилой мужчина с седыми усами, энергично кивнул и влился в поток транспорта.
— В клуб на встречу, босс? — спросил он, ловко маневрируя между автомобилями.
— Да, с профессорами экономики, — ответил я, рассматривая город через окно.
— А, умные ребята, — таксист философски кивнул. — Моя дочь тоже колледж закончила. Теперь работает секретаршей в большой компании на Бродвее. Говорит, что босс ее целыми днями только и делает, что покупает акции. Все покупают акции, даже мой парикмахер. Это нормально, а?
Я встретился взглядом с таксистом в зеркале заднего вида. Его вопрос был задан с искренним любопытством и некоторой обеспокоенностью.
— Все хорошо в меру, — уклончиво ответил я.
— Мой отец всегда говорил. Когда сапожник начинает покупать акции, умный человек продает, — усмехнулся таксист. — Не знаю, правда ли это, но мои деньги я держу в банке. И немного под матрасом, на всякий случай.
Мудрость простого человека иногда превосходит самые сложные экономические теории, подумал я. Классический признак пузыря. Когда непрофессионалы массово приходят на рынок, привлеченные историями о легких деньгах.
— Ваш отец был мудрым человеком, — заметил я. — Возможно, стоит последовать его совету.
Такси остановилось перед элегантным зданием в стиле неоренессанса, с характерными коваными решетками и внушительным входом. Клуб «Грамерси» один из старейших частных клубов Нью-Йорка. Основан еще в 1847 году и собирает под своей крышей интеллектуальную и культурную элиту города.
Я расплатился с таксистом, оставив щедрые чаевые, и поднялся по ступеням к входу. Швейцар в традиционной ливрее почтительно кивнул:
— Добрый вечер, сэр. Вы к профессору Норрису?
— Да, он должен меня ожидать.
— Прошу за мной, сэр. Профессор с коллегами уже в Западной библиотеке.
Следуя за швейцаром через роскошный вестибюль с мраморным полом и позолоченными зеркалами, я ощутил знакомый контраст. Днем — Уолл-стрит с ее безжалостной погоней за прибылью, вечером — утонченная интеллектуальная среда, где обсуждаются идеи и теории. Две разные вселенные, между которыми я балансировал.
Западная библиотека представляла собой внушительное помещение с высокими потолками, стенами, полностью заставленными книжными шкафами, и массивными кожаными креслами. Вокруг центрального стола собралось около десяти человек, среди которых я узнал профессора Норриса, его коллегу из Колумбийского университета доктора Левина и известного экономического обозревателя Харпера из «Financial Journal».
Норрис, заметив меня, поднялся навстречу:
— А, мистер Стерлинг! Рад, что вы смогли присоединиться к нам. У нас сегодня весьма интересная дискуссия о последних действиях Федерального резерва.
Он подвел меня к столу и представил остальным:
— Господа, это мистер Уильям Стерлинг, тот самый молодой финансист, о котором я вам рассказывал. Несмотря на свой возраст, он обладает удивительно трезвым взглядом на текущую рыночную эйфорию.
Я обменялся рукопожатиями с присутствующими, отмечая смесь любопытства и легкого скептицизма в их взглядах. Молодой брокер, приглашенный в столь респектабельное академическое общество, это для них необычное зрелище.
— Мы как раз обсуждали последнее повышение учетной ставки, — сказал Норрис, указывая мне на свободное кресло. — Федеральный резерв наконец проявляет некоторое беспокойство о спекулятивных излишествах.
Я открыл было рот, чтобы ответить, когда заметил, что один из присутствующих пристально смотрит на меня.
Высокий худощавый мужчина в безупречном костюме, сидевший немного в стороне от основной группы. Его взгляд был не просто любопытным или оценивающим. В нем читалось какое-то странное узнавание.
Норрис, проследив за моим взглядом, сказал:
— Ах да, позвольте представить еще одного гостя нашего сегодняшнего собрания. Мистер Джеймс Финч, финансовый директор Consolidated Oil Investment. Он проявил интерес к нашим дискуссиям о состоянии рынка.
Continental Oil Investment. Название слишком близкое к Consolidated Oil, чтобы быть совпадением. Я почувствовал холодок, пробежавший по спине, когда Финч слегка наклонил голову в приветствии, продолжая изучать меня с нескрываемым интересом.
— Мистер Стерлинг, — произнес он низким, хорошо поставленным голосом. — Наслышан о ваших успехах. Весьма необычно встретить столь проницательного аналитика в вашем возрасте.
В том, как он произнес последние слова, мне почудилась какая-то скрытая угроза. Или, может быть, это была всего лишь игра моего воображения, взвинченного напряженным днем и неожиданным совпадением названий компаний.
— Благодарю, мистер Финч, — ответил я, стараясь сохранять спокойствие. — Но мои успехи сильно преувеличены слухами. Просто стараюсь внимательно анализировать факты, без излишнего оптимизма или пессимизма.
— Разумеется, — Финч слегка улыбнулся. — Факты важная вещь. Как и умение правильно их интерпретировать.
Его тон намекал на какой-то дополнительный смысл, скрытый за этими простыми словами. Прежде чем я успел ответить, Норрис хлопнул в ладоши, привлекая внимание собравшихся:
— Господа, предлагаю начать нашу дискуссию. У нас довольно насыщенная повестка, а время ограничено.
Я сел в указанное кресло, но продолжал ощущать на себе взгляд Финча. Совпадение или нет, его присутствие трансформировало то, что должно было быть интеллектуальным собранием единомышленников, в потенциальную ловушку.
И в то время как Норрис начал вступительное слово о последних экономических тенденциях, я не мог избавиться от мысли, что маска Уильяма Стерлинга, которую я носил, возможно, начала трескаться.
Профессор Норрис тем временем занял место во главе стола и начал вступительную
