— Ты пострадал! — ахнула я.
Рэйвен пожал плечами. Теперь я заметила, что одно из его крыльев он скованно держал.
— Ты тоже пострадала, спасая нас. Как твои руки?
Я протянула их, чтобы он смог посмотреть. Он взял обе руки в свою, и я была рада, что он опустил на них свой взгляд и поэтому не мог видеть румянец, который затопил мои щёки. Я отметила, какими маленькими казались мои руки в его ладони, словно сидевшие в гнезде голубки. Они также трепетали, как и голубки, пока он не накрыл их второй ладонью и не поднял взгляд на мои глаза.
— Я рад, что ты не получила каких-либо серьёзных повреждений, — сказал он настолько формально, что я едва не рассмеялась.
— Мои лопатки всё ещё иногда болят, — сказала я, лишившись спокойствия от силы его взгляда.
Он нахмурился.
— Твои лопатки? Я не видел, что пламя попало тебе на спину.
Я пожала плечами, смутившись, что выглядело это так, будто я жаловалась.
— Пустяки, — начала было я, но он уже развернул меня к себе спиной, его руки легли на мои плечи.
Я могла почувствовать его дыхание на своём затылке и сквозь тонкий материал своей блузки, его руки скользнули вниз по моей спине.
Его прикосновение, казалось, пробудило нечто внутри меня — волнение, которое зародилось в моей груди и порхнуло по моей спине. Моя кожа ощущалась колючей, словно была слишком сильно натянута на костях. Моё сердце забилось так сильно, что мне подумалось, что оно вырвется из моей груди. Спустя минуту, он снова повернул меня к себе лицом. Он был очень близко, его лицо возвышалось над мои, его губы были лишь в нескольких дюймах от моих губ. Я почувствовала, как сама подалась ближе к нему, но он остановил меня, положив руку мне на грудь.
— Ава, есть кое-что, что ты должна знать. Это насчёт… твоего отца.
Во рту у меня пересохло. Я подумала о схемах, которые обнаружила в подземельях и игре теней, которую показал мне канделбеллум и обо всём, что ван Друд рассказал мне о его ухаживании за моей мамой. Ван Друд считал, что она любила его, и даже моя мама говорила, что когда-то она дорожила им. Я почти ничего не знала об этих отношениях, но начала подозревать, что мама и ван Друд могли быть… в интимных отношениях, прежде чем мама порвала со всем этим.
— Я ребёнок того монстра, да? — сказала я с кошмарным угасанием в моей груди.
Рэйвен дрогнул, будто я ударила его. Он стиснул челюсть, словно боролся с приступом ужасной боли.
— Какого монстра?
— Ван Друда. Он любил маму. Она отказалась выйти за него замуж, но, наверное, она любила его когда-то и… была с ним. Именно поэтому она и сбежала. Она увидела, во что он превращался, и не захотела растить меня с ним. Но именно поэтому он и искал меня, — я почувствовала, что у меня задрожал подбородок, но я прикусила внутреннюю сторону щеки и заставила себя посмотреть в глаза Рэйвену. — Именно поэтому ты избегал меня, да?
Рэйвен одарил меня продолжительным спокойным взглядом.
— Ты считаешь, что я откажусь от тебя из-за чего-то подобного этому?
Я испытала трепет облегчения, но также и угасание в своём сердце.
— Так значит, это правда.
— Откуда у тебя появилась такая мысль? — спросил Рэйвен.
— Я видела это в канделбеллуме.
— Расскажи мне, что именно ты видела, — потребовал он необычно суровым тоном.
Я рассказала ему о сцене, которую видела: ван Друд с моей мамой в саду, и вдруг она бежит в сторону леса, за ней гонятся воро́ны, но потом крылья растворятся в огромные крылья. И она исчезает.
— Потому что она была поглощена тенями, — наконец сказала я. — Боюсь, с тех пор они всегда были в ней.
— И это то, что она рассказала тебе, когда вы встретились в Волшебной стране?
— Нет, — ответила я. — На это времени не было.
— Ава, — сказал Рэйвен, стиснув руками мои плечи. — Сцена, которую ты видела в канделбеллуме, была неполной. Когда твоя мама исчезла в лесу, она не была поглощена тенями. Она сбежала к своему возлюбленному.
— Ван Друд сказал, что она любила кого-то ещё, но я посчитала, что это просто говорила его ревность.
— Нет, она на самом деле кое-кого очень сильно любила, кого-то с кем она не смогла остаться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Значит ван Друд не мой отец! — воскликнула я, испытав такое сильное облегчение, что почувствовала, как по моему лицу полились слёзы. — Молодой ван Друд кого-то сильно мне напомнил.
— Да, он выглядит знакомым для тебя, потому что ты знаешь его сына.
— Его сына? Кто?..
Но затем я поняла — то, как Дейм Бекуит смотрела на ван Друда в видении, которое я видела в канделбеллуме и то, как её лицо изменилось, когда она услышала его голос, прозвучавший из уст Сары. Она не хотела верить, что сумрачное создание говорило его голосом из-за того, что однажды она была влюблена в него.
— Натан — сын ван Друда?
— Да. Именно поэтому я боялся, что ты слишком сблизилась с ним. Он уже наполовину погрузился в тени.
— Нет! — воскликнула я. — Лишь то, что Натан сын чудовища, не делает из него монстра.
Я вспомнила, как сказала мама, что я та единственная, кто сможет спасти Натана от теней. Я посмотрела в глаза Рэйвена. Он всё ещё крепко держал меня за плечи, всё также пристально смотря на меня.
— Я рад, что ты относишься к этому таким образом, — сказал он. — Это облегчит тебе… Видишь ли, мужчина, которого любила твоя мать… ну, он не был человеком.
— Что?..
Но я снова видела игру теней, наблюдала за вихрем крыльев. Я смогла услышать их в своей голове, чуть ли не заглушившие слова Рэйвена, но не совсем.
— Та боль, что ты испытываешь в своих лопатках это боль оперившегося птенца. Мы все чувствуем её, когда появляются наши крылья… Видишь ли, Ава, твоим отцом был Дарклинг… — его голос запнулся от вида моего лица.
— Нет! — воскликнула я, не в силах замаскировать ужас в своём голосе.
— Это так ужасно? — спросил он, его голос хрипел эмоциями. — То, что ты становишься такой как я? Ты считаешь меня монстром?
— Конечно же, нет… просто я — я… — я запнулась, подыскивая верные слова, но прежде чем я успела их произнести, я услышала своё имя. Меня звали Хелен с Дейзи.
Я обернулась и крикнула им, что появлюсь через минутку, и когда я повернулась обратно, Рэйвен исчез. Я даже не слышала шума его крыльев. На мгновение я задалась вопросом, не почудилось ли мне его присутствие вовсе. Возможно, всё это было сном, и при всём этом я не превращалась в Дарклинга. Но когда я повернулась в сторону Хелен и Дейзи, я снова почувствовала боль в лопатках и поняла, что всё было правдой.
Я вышла из леса и обнаружила Хелен с Дейзи на лужайке, стоявшими в нескольких футах от края леса.
— Дейзи беспокоилась, поэтому мы пошли тебя искать, — произнесла Хелен.
Дейзи открыла рот, чтобы возразить, но всего один взгляд на напряжённое и озабоченное лицо Хелен заставил её закрыть рот.
— Да, я волновалась, — сказала Дейзи. — А Хелен согласилась пойти тебя искать, — она протянула руку и взяла мою руку. — Пошли или опоздаем на прощальный ужин.
Хелен посмотрела на свою руку, которую я взяла в свою ладонь, мы вместе развернулись и пошли назад в Блитвуд, когда колокола начали отбивать время ужина. Они звонили на всём протяжении нашего пути до дома и затем, когда они умолкли, из реки зазвонил седьмой колокол, его тон был чистым и мелодичным в весеннем воздухе, только вместо слов «Помните меня, помните меня», теперь он благовестил иной мотив. «Ты не одинока, ты не одинока».
КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ
Переведено для сайта http://booksource.fun и группы https://vk.com/booksource.translations
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Заметки
[
←1
]
Диббук (идиш דיבוק — ди́бук, от иврит — прилепившийся) — злой дух в ашкеназском еврейском фольклоре, являющийся душой умершего злого человека. Душа-диббук не может расстаться с земным существованием из-за своих преступлений
