— Об этом я ничего не могу пока вам сказать, даже если бы и очень хотела. Давайте поговорим на эту тему спустя некоторое время. Пока пускай ходят слухи. Когда-нибудь я либо опровергну их, либо со всем, что обо мне говорят, соглашусь. Но все это — позже...
ПЕЛ ПРО КОЛЫМУ С ПАЧКОЙ «МАЛЬБОРО»
В день своего 75-летия известный кинодраматург (фильмы «Дикая собака Динго», «Июльский дождь», «Старые стены», «Прохиндиада, или Бег на месте», «Прохиндиада-2» и др.) Анатолий Гребнев разоткровенничался:
— Мы по наивности думали, что свобода— для разумных, образованных, взыскующих. А оказалось, что свобода не бывает только для хороших — она для умных и глупых, для честных и непорядочных. Вот мы и оказались в условиях свободы для всех. Говорю «мы», не отделяя себя от команды реформаторов того памятного киносъезда, потому что я удостоился чести быть в команде Элема Климова, — хотя печалюсь по поводу нашей недальновидности, ошибок... Мы пробивали свободу для Германа, Муратовой, а кто ею воспользовался?! Какая масса бросового материала выплеснулась на людей!
О Галиче:
— Что касается Галича... Как ни грустно, но это одна из издержек свободы — создание мифов. Раньше были мифы советские, нынче— иные. Я близко знал Сашу, мы были друзьями, вместе вели мастерскую. Как многие в то время, Галич жил двойной жизнью. В картине «Июльский дождь» есть диалог: «Чьи это песни?» — «Это песни Коли Брусникина, художника. Днем он пишет картины в стиле Академии художеств типа «Комбайны вышли в поле», а вечерами сочиняет такие песенки». В этом диалоге мы с Хуциевым имели в виду Галича.
Каждый вечер, когда мы с Марленом работали в Болшеве над сценарием, в нашем домике пел Галич. Он жил жизнью преуспевающего сценариста, днем писал сценарии для среднеазиатских студий или «Государственного преступника», где прославлял чекистов. Его песни начинались как шалости, как интеллигентская отдушина. Он никогда не был диссидентом, не стремился им быть. И то, что песни вышли за пределы кухни, было для него скорее фактом литературного признания, ему льстило это. По его версии, неприятности его начались, когда на свадьбе в доме члена Политбюро кто-то поставил пленку с его песней, и папа невесты вознегодовал. А тут еще вышла в Сан- Франциско книжечка стихов с предисловием архиепископа, где сказано, что автор — узник сталинских лагерей. Это особенно возмутило братьев-писателей... Когда он пел про Колыму, меня передергивало — вот за этим столом, в компании столичных интеллигентов, с пачкой «Мальборо», в замшевом пиджаке...
МАМУ ЗАБРАЛИ В МИЛИЦИЮ ИЗ-ЗА ХОББИ СЫНА
Борис Крюк — заместитель генерального директора, продюсер телекомпании «Игра». Режиссер и ведущий программы «Любовь с первого взгляда» (РТР), руководитель программы «Игрушка» (31-й канал). Мама Бориса Наталья Стеценко — генеральный продюсер телекомпании «Игра», а знаменитый Владимир
Ворошилов, муж Натальи Ивановны, воспитывал Бориса с детства.
— Все свободное время вы стараетесь проводить с семьей? — спрашивает корреспондент.
— В общем, да. Хотя есть у меня и некоторые «личные» увлечения. Например, люблю переезжать...
— Хобби у меня такое, я этим от бабушки своей заразился. Мы жили в Тушине, в комнате в коммунальной квартире. И мы с бабушкой занялись обменом, как заправские маклеры. Искали объявления, выстраивали цепочки. Мама, кстати, к этому делу совершенно не пригодна, мы доверяли ей только расклеивать объявления на столбах. Ее однажды даже в милицию за это забрали. В итоге ту комнату мы поменяли на две в трехкомнатной квартире, а потом через полтора года и вся квартира стала нашей. Потом еще много раз переезжали: семья большая. Мы и с Инной меняли жилье три раза, думаем, что опять пора — уже четыре года в этой квартире живем.
— Я впервые встречаю человека, которому нравится переезжать, — искренне изумляется корреспондент. — Два переезда равны одному пожару — так, кажется?
— По-моему, нет. Во-первых, очень интересно искать «варианты». Во-вторых, я не люблю два раза делать ремонт в одной и той же квартире. Мне интереснее переехать и заняться новым жильем. Я когда вижу, что у меня уже где-то обои отклеились, где-то пол поцарапан, то понимаю: пора «трогаться» с места.
ПРИЛОЖЕНИЕ К ПРИКАЗУ № 007
Александр Коржаков, возглавляя Службу безопасности президента, пытался учредить знак, аналогичный знаку «Почетный чекист». Был изготовлен единственный экземпляр. Но проект осуществить не удалось. Когда в тесном кругу отмечали выход книги полковника В. Стрелецкого «Мракобесие», Коржаков наградил этим знаком его, зачитав приказ № 007.
Журнал «Жизнь» опубликовал этот документ, датированный 6 июня 1998 года. Приказ имеет следующее название: «О награждении почетным знаком «Служба безопасности президента» за достигнутые «ранее небывалые» результаты в деле защиты истинно государственных интересов».
Приказ гласит: «Наградить «вечного оперативника» полковника Стрелецкого Валерия Андреевича — за разработку века (в масштабах России) и блестяще проведенную операцию «Коробейники», в результате которой россияне получили четкий ответ на вопрос: ху из ху, что в переводе означает — кто есть кто, а исполнители оной освободили себя от бремени защищать свое Отечество негласно. Начальник Службы безопасности президента генерал-лейтенант А. Коржаков». После подписи — строка: «Дополнение прилагается».
Дополнение представляло собой аллегорическую пьесу в стихах. Ее автор— Александр Коржаков[1]. Пьеса была вручена Валерию Стрелецкому. О чем она — нетрудно догадаться.
СЦЕНА: после факта задержания жуликов-коробейников из шайки главаря по кличке «Рыжий», он же «Чуб».
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: царь, главный секретный воевода, стрелец, голос в телефонной трубке.
Буквально некоторое время после факта задержания.
Стрелец:
Разрешите доложить
Где чего и как лежит.
Государственное дело
Нам пришлось сейчас решить.
Воевода:
Не томи, да суть давай
И водой не разбавляй, Побыстрее, что к чему
Мне б не опоздать к нему. Допустил царь перегруз,
Не случился бы конфуз.
Стрелец:
Тут осечки быть не может
Взяли мы с поличным рожи,
Показания дают,
На коробку слезы льют,
А коробка не проста,
Вся от долларов толста.
Словом вот мой отчет
Тут замешан «Рыжий» черт.
Чую, могут его сдать
Нам к царю б не опоздать
Телефонный звонок. Воевода снимает трубку.
Голос в трубке:
Докладаю: спозарана
С ним гутарила Татьяна.
Упросила на прием
«Рыжий» хрен сейчас при нем
Царь же молнии метает,
Но словам его внимает
Как бы ты не опоздал
Покачнулсь твой пьедестал
Торопись, не то беда
Все бросай, беги сюда.
Воевода:
Да... стрелец, ты молодец,
Но кажись, пришел п...
Нас они опередили
И царю мозги отбили
Танька хуже всех проказ
Для Бориса ж божий глас
Мне ж бояться их негоже
И закон — всегда закон,
А Господь наш не Митрошка
До поры взирает он.
Покои царя
Воевода: (не успевает открыть рот)
Царь:
Был до сих пор ты мне надежа,
За тобой, как за стеной.
Не один пуд соли съели,
А теперь вот я смурной.
Мне дошли тут, понимаш,
Слухи от моих людей,
Что бредовых ты набралсь
От оппозиции идей.
Смуту страшную готовишь
И, почти переворот
Про коробку в три копейки
Раструбил на весь народ.
Ты людей мне самых верных
Оскорбил, почем зазря,
Подвергал их униженью
Не спросившись у царя.
Воевода:
Да не уж то мне не снится
Да неужто я в бодри,
С бодуна ты ль не проснулся
Мать твою переедри.
Или свет перевернулся,
Аль Рассея в полутьме
От воров терпеть обиду
Не сносимо мне вдвойне.
Говорил всегда я прямо
И скажу на этот раз:
Коль умом поизносился,
То не надо напоказ.
Царь:
Шта! Царю перечить смеешь?
И в глаза тут мне дерзишь?
Мне же дочка говорила,
Что поганишь мой престиж.
Я вас со стрельцом-собакой
Запеку на Колыму
Чтобы вы там сображали
Лет пятнадцать, что к чему.
Воевода:
Не грози — пустое дело.
Бог с тобой, уж коли так,
Но с тобой в одной упряжке
