по истории литературы Сибири и двухтомного издания «Очерков русской литературы Сибири», в котором он выступал и автором статей, и редактором. Ю. Постнов, немало занимавшийся английской литературой и театром, быстро вырос в видного деятеля сибирского литературоведения. К Юрию Сергеевичу нельзя было относиться как-то средненько, с холодком, потому что в деле своем он всегда горел, был отличным лектором и увлекающимся полемистом, и этим горением, этой увлеченностью заражал других, своих слушателей и оппонентов.
В 1970 г. вышла монография Ю. С. Постнова «Русская литература Сибири первой половины XIX века» — первый научный труд, воссоздающий картину литературной жизни Сибирского края в этот период. Монография воскрешала творчество многих незаслуженно забытых сибирских писателей, представляла читателю огромный материал, выявленный в архивах и по малодоступным изданиям. Книга легла в основу докторской диссертации, которую он защитил в 1975 г. в Институте мировой литературы (Пушкинский дом).
Это исследование, из которого так или иначе вытекают многие его статьи и книги, примечательно тем, что в нем задолго до выхода двухтомника «Очерков» подводился итог изучения литературы Сибири избранного периода, и делалось это на современном уровне наших исторических и теоретических знаний.
Принципиально значимым для концепции Постнова явилось то, что он рассматривал не просто место сибирской темы в русской (общерусской) литературе, но и сибирский литературный процесс с присущей только ему спецификой, обусловленной особым восприятием, характерным для внутреннего мира сибиряков.
Он любил Сибирь, хотел увековечить имена тех «хороших честных людей», которые внесли свой вклад в ее культуру. Работы Постнова о Г. Н. Потанине и Н. М. Ядринцеве стали одними из первых советских литературоведческих исследований, посвященных этим крупным ученым и общественным деятелям. В рукописи осталась его историческая повесть о П. А. Словцове.
Он многое начинал впервые, словно хотел в своей исследовательской деятельности охватить как можно больше. Это прекрасно прослеживается в письмах Юрия Сергеевича к матери. Вот некоторые выдержки из них: «Хочу 9 апреля 1972 г. поехать на месяц в Иркутск, поработать в тамошних архивах и библиотеках. Мне нужно написать статью «Писатели Сибири в период революции и гражданской войны». Пока это белое пятно, и мне придется отовсюду собирать по крупице…».
В письме (из Иркутска) от 5 мая 1972 г.: «Хочу затеять огромное дело — сфотографировать старинные дома и целые ансамбли домов… Хочу поднять краеведов — ведь старина исчезнет».
В письме того периода, когда еще работал в Новосибирском пединституте (5 мая 1956 г.): «С моей студенческой группой начал подбирать материалы по культуре дореволюционного Новониколаевска».
В письме от 7 апреля 1971 г.: «Из наших современников меня интересует Покрышкин: ведь он новосибирец».
Письмо от 22 сентября 1976 г.: «Посылаю тебе свою книжку о декабристах и однотомник Гарина-Михайловского с моим предисловием. Я придаю этому предисловию очень большое значение: это моя тема… Какой хороший писатель и человек!..».
Библиографическая работа тоже не уходила из сферы научных интересов Ю. С. Постнова. Под его руководством вышли два выпуска объемного, ценного и во многом уникального библиографического указателя «Русская литература Сибири»; он — научный редактор периодического информационного бюллетеня по науке, литературе и искусству Сибири, издаваемого ГПНТБ СО АН СССР.
Ю. С. Постнов — один из организаторов работы большого коллектива сибирских литературоведов по изданию двухтомных «Очерков русской литературы Сибири» (1982 г.). Это первый в советском литературоведении фундаментальный обобщающий труд, посвященный литературной жизни края с древних времен до 70-х годов ХХ века, в котором рассмотрены важнейшие этапы становления и развития литературы Сибири, отражены ее важнейшие направления, тематика и жанры. «Авторский коллектив считает своим долгом отметить особую роль доктора филологических наук Ю. С. Постнова, выступившего с инициативой и теоретическим обоснованием данного труда, положившего много сил на его создание», — говорится в предисловии к «Очеркам…».
Всего за свою короткую жизнь (Юрий Сергеевич умер на 53-м году жизни 20 февраля 1978 г. от болезни сердца) он создал 90 научных работ, в том числе 5 монографий. Все его творческие работы пронизаны горением сердца, несут отпечаток его незаурядной личности. Личный фонд замечательного человека и ученого Юрия (Георгия) Сергеевича Постнова хранится в Государственном архиве Новосибирской области.
Многие наши преподаватели, а учился я в НГУ в 1972–1977 годах, были фронтовиками. Но ни от кого из них мы не слышали рассказов о войне. И узнавали об их героическом прошлом от других, порой совершенно случайно и неожиданно для нас. Таким же был и Юрий Сергеевич. Только однажды он рассказал единственный эпизод из своей военной биографии. Но какой! Позднее я сделал стихотворное переложение его рассказа. Вот оно!
НАМ РАССКАЗЫВАЛ ПРОФЕССОР
Убивать, конечно, должно,
Если враг перед тобой.
На курок нажать несложно.
Вот и всё. он не живой.
Ты убил. А это значит,
Жизнь кому-то сохранил,
Чья-та мама не заплачет,
Потому что ты убил.
Значит, кто-нибудь в июле
Под родной вернется кров.
Это ты свинцовой пулей
Подарил ему любовь.
Как-то лекцию читая,
Поглядел печально в зал
Наш профессор, вспоминая
Свою юность, рассказал.
«После курсов краткосрочных
Нас отправили на фронт.
Едем, прыгая на кочках,
До своих взводов и рот.
Молодые лейтенанты.
Каждый тот еще храбрец.
Нам еще бы аксельбанты
И на танцы во дворец.
Шутим, курим папиросы.
Небо. Солнце. Благодать.
Скоро мы у Барбароссы
Будем бороду щипать.
Мы еще учились в школе.
Нас на фронт не стали брать.
Молоды еще мы. Что ли
И войны не увидать?
Всё в мгновенье оборвалось,
Словно лопнула струна,
И свистело, и взрывалось…
Вот и к нам пришла война.
Вот и нас она настигла,
Даже не предупредив…
Неожиданно всё стихло.
Есть убитые. Я жив.
Вот он. Только что смеялся.
А теперь он не живой.
Круг кровавый расплывался
У него под головой.
Не успел достать нагана.
Даже и не закричал.
И пускай была бы рана,
А то сразу наповал.
Хоть бы одного фашиста
На тот свет отправил он.
Но нелепо, как-то быстро
Пулей вражеской сражен.
И лежит себе в сторонке.
Даже не повоевал.
А напишут в похоронке,
Что геройской смертью пал.
Я шагаю вдоль колонны.
Вот еще. А вот другой.
Этот вот лежит зеленый,
А не просто молодой.
Он стоял в конце колонны,
Нервно дергая затвор.
Видно, кончились патроны.
Озирался, словно вор.
Почему же он не скрылся?
Почему не убежал?
Я за кобуру схватился
И оружие достал.
Прямо в голову я целил.
Разделяли метры нас.
Ну, а он смотрел, не верил,
Что убьют его сейчас.
Автомат упал на
