Сири Джеймс
ТАЙНЫЕ ДНЕВНИКИ ШАРЛОТТЫ БРОНТЕ
Моему мужу Биллу и нашим сыновьям Райану и Джеффуи за бесконечную любовь и поддержку.
А также светлой памяти моей матери Джоанн Астрахан, женщины проницательной, мудрой и великодушной, которая всегда говорила, что мне надо писать книги.
БЛАГОДАРНОСТИ
Я хотела бы поблагодарить всех, кто внес неоценимый вклад в написание этого романа. В первую очередь я признательна своему мужу Биллу, который искренне поддерживает мою литературную деятельность, хотя много дней подряд я провожу за компьютером, да и, вынырнув на поверхность, подолгу пребываю в творческом тумане. Огромное спасибо моим сыновьям Райану и Джеффу, которые по ночам читали рукопись, чтобы поделиться со мной ценными советами и отзывами. (Райан, спасибо, что указал на важность второго имени Эмили!) Спасибо Ивонне Яо, предложившей столь необходимую помощь в самый нужный момент. Спасибо моему агенту Тамар Ридзински за неустанную поддержку и за то, что она всегда знает, какие абзацы лишние. Спасибо моему редактору Лусии Макро: будучи не меньше меня очарованной Бронте, она помогала придавать роману нужную направленность. Также спасибо всем сотрудникам «Эйвон» за неизменно превосходную работу над моими книгами. Спасибо зорким редакторам Саре и Бобу Швагерам за восторженные комментарии, педантичную вычитку текста и неуклонное стремление добиться полного правдоподобия. Спасибо Анне Динсдейл, заведующей коллекциями Музея пастората Бронте в Хауорте, — она радушно встретила меня и разрешила взглянуть на подлинники писем, рукописей и прочих документов, написанных Шарлоттой и другими членами семейства Бронте. Спасибо Саре Лейкок, сотруднице музейной библиотеки и информационного отдела, которая поделилась чудесными подробностями о подвенечном платье Шарлотты, фате, кольце, ночной рубашке, платье для медового месяца и прочей одежде, а также предоставила всестороннее описание различных нарядов из коллекции музея. Я хочу поблагодарить Стивена Хьюза, президента «Холлибэнк-траст», за незабываемую экскурсию одним дождливым утром: он любезно провел нас с мужем по школе Холлибэнк в Мирфилде, Западный Йоркшир (бывшей школе Роу-Хед, обстановка и планировка которой во многом сохранились со времен Шарлотты), и рассказал о местном привидении. Также я очень много почерпнула из трудов многочисленных исследователей Бронте, таких как Джульетта Баркер, Уинифред Герин, Кристина Александер и Маргарет Смит. Под редакцией Маргарет Смит и Клемента Шортера вышли сборники писем Шарлотты Бронте, без которых этот роман не появился бы. Спасибо сестрам Бронте за романы и стихотворения, открывшие мне окно в их мир. И наконец, больше всего я благодарна самой Шарлотте Бронте, чьему исключительному духу и талантам я стремилась соответствовать; надеюсь, она одобрила бы меня.
АВТОРСКОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ
Любезные читатели!
Попробуйте вообразить, что было сделано невероятное открытие, вызвавшее ажиотаж в литературном мире: дневники, которые больше века были похоронены и забыты в подвале уединенного фермерского дома на Британских островах, официально признаны личными дневниками Шарлотты Бронте. Что могли бы мы узнать из этих дневников?
У всех есть секреты. Шарлотта Бронте, страстная женщина, написавшая несколько самых романтичных произведений английской литературы, не была исключением. Мы можем многое узнать о Шарлотте из биографий и сохранившихся писем, но, как и все члены семейства Бронте, самым личным она не делилась даже с ближайшими друзьями и родственниками.
Какие интимные секреты хранила Шарлотта Бронте в своей душе? Каковы были ее сокровенные мысли, чувства и воспоминания? Какие отношения связывали ее с братом и сестрами, такими же талантливыми и одержимыми творцами? Как сумела дочь священника, которая почти всю жизнь провела в безвестной йоркширской деревушке, написать всеми любимую «Джейн Эйр»? И самое главное: нашла ли Шарлотта истинную любовь?
В поисках ответов на эти вопросы я приступила к скрупулезному изучению жизни Шарлотты. Больше всего меня заинтриговала крайне важная и недостаточно подробно освещенная сторона жизни Бронте: долгие и бурные ее отношения с помощником отца, Артуром Беллом Николлсом. Хорошо известно, что Шарлотта Бронте получила четыре предложения руки и сердца, включая самое известное — предложение мистера Николлса. Тем не менее Артур Белл Николлс остается в биографиях Бронте загадочной и призрачной фигурой и обычно упоминается лишь мельком вплоть до последней части истории, да и тогда описывается не особенно подробно. И все же мистер Николлс восемь лет жил рядом с семейством Бронте, общался с ними практически ежедневно и был глубоко и тайно влюблен в Шарлотту задолго до того, как набрался смелости предложить ей руку и сердце.
Отвечала ли Шарлотта мистеру Николлсу взаимностью? Вышла ли за него замуж? Ах, но в том-то и загвоздка, как сказала бы сама Шарлотта, и мне нравится думать, что попытка разобраться в собственных чувствах служила основной причиной, по которой она писала книги.
Перед вами подлинная история. Жизнь Шарлотты настолько удивительна, что я смогла вести рассказ, базируясь почти на голых фактах. Я строила предположения, только если считала нужным усилить драматический эффект или заполнить лакуны в повествовании, а также добавила для ясности немного комментариев и сносок. Возможно, эта книга больше похожа на романы Шарлотты, чем на обычный дневник, поскольку автор чаще обращается к событиям прошлого, а не настоящего. И все же я верю, что Шарлотта писала бы именно так, поскольку привыкла к подобному стилю и структуре.
Итак, представляю на ваш суд «Тайные дневники Шарлотты Бронте» с огромным уважением и преклонением перед женщиной, послужившей для меня источником вдохновения.
ТОМ I
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Я получила предложение руки и сердца.
Дневник! Это предложение, поступившее несколько месяцев назад, повергло в возмущение весь дом — нет, всю деревню! Кто тот мужчина, что осмелился просить моей руки? Почему отец так настроен против него? Почему половина обитателей Хауорта решительно намерены либо линчевать, либо пристрелить его? Ночь за ночью я лежала без сна, обдумывая множество событий, повлекших такую сумятицу. Я не понимала, в какой момент все вышло из-под контроля.
Мне доводилось писать о радостях любви. В глубине души я давно мечтала о близких отношениях с мужчиной, полагая, что каждая Джейн заслуживает своего Рочестера. И все же я давно оставила всякую надежду испытать нечто подобное. Я посвятила себя делу и теперь могу ли — должна ли — бросить его? Способна ли женщина совмещать и дело жизни, и заботу о муже? Могут ли в женщине мирно сосуществовать разум и чувства? Наверное, могут — иначе, я уверена, настоящее счастье недостижимо.
Во времена радости и печали я давно привыкла искать убежище в своем воображении. Под защитным покровом вымысла в стихах или прозе я давала выход своим тайным желаниям и эмоциям. Но на этих страницах мне хотелось бы совершенно иного: излить сердце, открыть глубоко личные переживания, которые до сих пор я осмеливалась доверить лишь самым близким — или вообще никому. Дело в том, что я пребываю в смятении и должна сделать нелегкий выбор.
Осмелюсь ли я принять предложение, бросив тем самым вызов папе и навлекая на себя гнев всех, кого знаю? И самое главное, есть ли у меня желание принять его? Люблю ли я этого мужчину и хочу ли стать его женой? При первой встрече он не понравился мне, но с тех пор много воды утекло.
Каждая крупица моего опыта, все мои мысли, слова и поступки, люди, которых я любила, — все это существует во мне. Если бы кисть судьбы хоть раз коснулась холста иным образом, если бы ее мазок лег поверх более темного или светлого цвета, я стала бы другим человеком. И потому я обращаюсь к перу и бумаге в поисках ответов, в надежде разобраться, почему все сложилось так, а не иначе. Какое решение мне подсказывает Провидение в своей безграничной доброте и мудрости?
Но — тсс! История не может начинаться с середины или конца. Чтобы рассказать ее как следует, я должна вернуться в прошлое — туда, где все началось: в ненастный день почти восемь лет назад, когда незваный гость постучал в ворота пасторского дома.
День 21 апреля 1845 года был промозглым и мрачным.
Меня разбудил на рассвете оглушительный раскат грома; через несколько секунд небо над деревней, затянутое серыми тучами, разразилось ливнем. Все утро дождь струился по окнам пасторского дома, молотил по кровле и карнизам, затекал под могильные плиты на близлежащем кладбище и плясал по мостовой соседнего переулка, сливаясь в ручейки, которые уверенным потоком неслись мимо церкви к мощенной булыжником главной улице деревни.
