Норильские рассказы
Владимир Васильевич Беляков
© Владимир Васильевич Беляков, 2017
ISBN 978-5-4483-3592-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Шкалик
К нам на рыбацкую точку начальник участка привез четырехмесячного щенка разбавленной породы евразиер. Рассказал, что плыл на лодке, увидел на берегу знакомых. Ему крикнули:
– Ефимыч. Подгребай!
Причалил. Компания весело и шумно отдыхала на природе уже двое суток. Под ногами бегал маленький лохматый щенок. Он взял его на руки. Темные с хитрецой глаза заглядывали в лицо с любопытством.
– Чей щенок? – спросил он.
– Да на Вальке к нам прибился, – ответили ему.
Начал уговаривать отдать щенка на рыбацкую точку. Ему объяснили, что раз щенок сам прибился, отдавать его просто так нельзя. Нужно либо дарить, либо продавать. Пришлось Ефимычу покупать щенка за шкалик водки.
Так щенок обрел свой дом на рыбацкой точке, расположенной на берегу озера Лама. А за что был куплен, такую кличку и получил – Шкалик.
В собачий коллектив из пяти уже взрослых псов молодой щенок влился без проблем. А через короткий срок собаки начали проявлять к нему уважение. По натуре любопытный, терпеливый, с добрым нравом и хитрым, подкупающим взглядом, он располагал к себе окружающих, за что постоянно получал от людей презенты в виде пищи, сладостей. Собаки оценили эти его качества, поэтому держались всегда рядом с ним, в ожидании какого-либо лакомства, брошенного Шкалику. Полученным презентом он делился, не проявляя агрессии.
Находясь в постоянном движении, любопытство и инстинкты охоты начал проявлять своеобразно. Заметил, что угощение, которое он получает, люди всегда достают из рюкзаков, мешков, баулов. Это подтолкнуло его к первой проделке.
Когда причалила лодка, щенок спрятался за засолкой. Не проявляя себя, подождал, когда люди в окружении встречавших их собак пройдут по тропинке к избе. Тут же запрыгнул внутрь лодки. Нюх будущего охотника без труда отыскал мешок с провиантом. Через мгновение, держа в зубах увесистый кусок колбасы, он лежал в кустах и наслаждался деликатесом.
После первой удачной попытки при звуке приближающейся лодки или катера бежал к засолке и укладывался в вырытую им в песке яму, положа голову на вытянутые лапы, лежал без движения в ожидании.
Как-то в очередной раз, обнаружив съестное, он безуспешно пытался просунуть голову в рюкзак, чтобы достать деликатес, но не мог этого сделать. Большой туристический мешок был плотно завязан и весил больше, чем Шкалик. Чтобы не терять время, он начал рывками вытягивать его из лодки, рюкзак перевалился через борт и оказался в воде. Пес посмотрел в сторону избы, не идут ли люди, прыгнул в воду, ухватил зубами рюкзак и поплыл по протоке на противоположный берег.
Прошел год. Шкалик повзрослел. В размерах перегнал остальных довольно крупных собак. Под лохматой шкурой, просматривался мускулистый корпус и мощная грудная клетка. Пес стал лидером, беспрекословным вожаком, охотником и охранником. Неизменными оставались умные с хитринкой глаза.
Как-то нам привезли трехмесячного котенка. Мы крикнули собак и выпустили дымчатого цвета крошечное создание в середину. Шкалик, знакомясь, долго обнюхивал его. Взъерошенный комок сначала терпел, а затем ударил пса по носу. Тот в ответ прижал его лапой к земле. Округлив глазки, котенок немного подергался, а когда успокоился, пес стал вылизывать его своим шершавым языком. Скоро маленькое существо превратилось в мокрую варежку. Так между ними произошло знакомство, завязалась дружба. Котенку дали кличку Прошка.
Шкалик ревностно охранял его, постоянно сопровождал, не давая в обиду. Через короткое время они стали неразлучной парой.
В августе произошел такой случай. Прошка гулял по песчаной косе, когда причалил катер с отдыхающими. Шкалик, заметив приближение катера, занял свою исходную позицию, спрятавшись за засолкой. У причала висело предупреждение, что выходить на берег без разрешения запрещено. Но одна дама спустилась по трапу, не смотря на предупреждающий плакат. На руках она держала комнатную собачку. Затем выпустила ее из рук на песок. Увидев котенка, та с визгливым лаем бросилась к нему. Прошка, не проявляя страха, продолжал семенить лапками по песку. Маленькая злобная собачка, рыча, набросилась на него, сбила и начала кусать. Котенок жалобно тихо замяукал, вжавшись в песок. Этот «плач» не было слышно из-за работающего двигателя катера, но Шкалик услышал.
С обезумевшими глазами он выскочил из укрытия, отыскивая Прошку. Увидев, ринулся на его обидчика. Собачка, убегая, с визгом пролетела по песку и прыгнула на руки опешившей даме. Шкалик никогда не бросался на людей, но хозяйку этой собачки готов был разорвать. Он подбежал к ней вплотную, показывая острые клыки, зарычал так, что у онемевшей от ужаса женщины начали подкашиваться ноги. Наблюдавшие все происходящее с катера люди начали кричать на собаку, звать на помощь. Шкалик, не обращая внимания на крики, рыча, теснил женщину. Его глаза не выпускали из виду это маленькое, серое зло на руках у нее. Он присел, откинув задними лапами груду песка, прыгнул вверх, пытаясь в прыжке выхватить прижатую к груди собачку. Злость переполняла его, поэтому прыжок оказался такой сильный, что челюсти лязгнули на уровне лица женщины. Она отпрянула назад и завалилась на трап. Несколько пар рук подхватили ее и затащили на катер. Шкалик дважды гавкнул и побежал к своему любимцу.
Прошка лежал в песке и жалобно мяукал. Пес обошел его вокруг, лег рядом и начал облизывать. Потом он взял котенка аккуратно в зубы и понес к избе.
После этого случая Шкалик больше не оставлял котенка без присмотра. При первых же звуках приближающегося катера или лодки выбегал на косу и отыскивал глазами Прошку. И не отходил от него до тех пор, пока катер не отчаливал от берега. А если на причалившем катере обнаруживалась собака, Шкалик становился агрессивным, уши прижимались к голове, шерсть на загривке становилась дыбом. Он бегал вдоль косы, грозно рычал и лаял, предупреждая. Желание спуститься на берег у многих пропадало сразу.
Дружба между собакой и котом крепла с каждым днем. Каждое утро, как только открывалась дверь, Прошка выскакивал во двор и начинал отыскивать Шкалика. Увидев, подбегал и начинал прохаживаться мимо. Тот закрывал глаза и делал вид, что спит. Кот ходил, мимо показывая себя, но поняв, что на него никакого внимания не обращают, подбегал ближе и бил собаку лапой по носу. Шкалик открывал глаза, потягивался, выставляя лапы вперед, и случайно задевал кота. Возмущенный тем, что его задели, кот выгибал спину и набрасывался на обидчика. Пес соскакивал, и начинались взаимные погони. То кот убегал от собаки, то собака убегала от кота.
Зимой, уезжая на работу, часто забывали запустить кота в избу. А вернувшись через несколько часов, всегда наблюдали одну и ту же картину. Шкалик неподвижно лежал на снегу, весь покрытый инеем, и на наше появление только вилял хвостом. Потом между лап появлялась заспанная мордочка кота. Он, мяукнув, выползал из теплого «спальника», начинал облизывать себя, затем нос Шкалика. Тот невозмутимо лежал в ожидании, пока кот осторожно спуститься на снег и, подняв хвост, не скроется в дверном проеме избы. Только после этого поднимался Шкалик, реверсивным движением туловища сбрасывая с себя снег и иней.
В 65 годовщину Революции с утра по телевизору играла маршевая музыка, транслировали репортажи о демонстрациях, которые шагали по стране с Дальнего Востока на запад. До военного парада на Красной площади оставалось четыре часа.
Я вышел из избы. Светило яркое солнце, напоминая о себе перед долгим расставанием на период полярной ночи. Снег накрыл своим покрывалом лес, горы. Светло-синего цвета прозрачный лед, покрывший озеро, стелился хрустальной накидкой от берега до берега. Сжимаясь от мороза, лед трескался ружейными залпами, грохот разлетался по озеру, ударялся о склоны гор и возвращался эхом. Большой ртутный термометр, прибитый к избе, показывал минус 22 градуса.
Морозная погода держалась уже более недели. Ночью температура опускалась до минус 30-ти градусов. На точке я был один. Мои напарники, Федя с Вадимом, находились в городе, занимаясь заготовкой необходимого товара и продуктов на зимовку. По радиосвязи сообщили, что прилетят вертолетом в ближайшие дни.
Чтобы чем-то занять время, я решил выйти на озеро и поставить прогоны для сетей. Совершенно забыв о заповеди нганасан: «Пока не услышишь храпанье оленя на озере, сиди яранга, однако. Лед еще коварный. Пошел по озеру олень – иди и ты смело».
Оделся, покормил собак, нарубив мерзлого налима. Положил на сани прогоны, пешню, норильную вилку, черпак; все, что необходимо для установки. Зацепил норило и, шлепая широким лыжами «Тайга», отправился на озеро.
