Яков Ноевич ДЛУГОЛЕНСКИЙ
ПРИКЛЮЧЕНИЕ В ДАЧНОМ ПОЕЗДЕ
1. Таинственный незнакомец
В дачном поезде, который шёл из Ленинграда и в котором ехали: Вова с Папой, Бабушка с Поросенком, Человек с баяном. Тракторист с Девушкой, ещё ехал Неизвестный в тёмных очках и клетчатом пальто.
Всю дорогу Папа приглядывался к Неизвестному, а потом вдруг как закричит:
— Игорь Петрович?!
— А? — ответил было Неизвестный. Но потом приложил палец к губам и таинственно произнёс: — Тсс…
— Почему? — удивился Папа.
— А потому, — ответил Неизвестный.
И тут только Папа вспомнил, что Игорь Петрович ужасно не любит, когда его узнают.
— Вы хотите, чтоб я вас не узнал? — спросил Папа.
— Да, — ответил Неизвестный.
— Ага, — сказал Папа.
И, видя, что Вова ничего не понимает, добавил:
— Идём в тамбур, я тебе всё объясню…
В тамбуре Папа сказал:
— Разве ты не знаешь, что Игорь Петрович муж моей тёти?
— Нет, — сказал Вова.
— Теперь знай. Бедняга, такая жара, а он в осеннем пальто…
— А чего же он в пальто?
— Иначе его все узнают. Сейчас-то он на пенсии, а раньше… шагу не мог ступить без этого пальто. И хотя его всё равно узнавали (ничего не поделаешь: слава), не мог же он каждый день менять пальто! Но теперь его не многие знают… Ты книжку про Шерлока Холмса читал?
— Нет, — сказал Вова.
— Как же так? — сказал Папа. — Это же замечательная книжка про замечательного сыщика Шерлока Холмса. Знаешь, какой он был? Почти такой же, как Игорь Петрович… Сейчас я тебе всё объясню. Допустим, у Бабушки из нашего вагона пропал Поросёнок.
— Куда пропал? — спросил Вова.
— Неизвестно, — сказал Папа. — Просто пропал. Куда-нибудь. Вышел на остановке и пропал. И никто этого Поросёнка не может найти. Тогда что все делают?
— Зовут милицию, — сказал Вова.
— А если милиция не может?
— То есть как не может?
— Короче, в таких случаях зовут Игоря Петровича. И он этого Поросёнка немедленно находит.
— Где находит? — спросил Вова.
— Не знаю, — сказал Папа. — Где-нибудь да находит.
— Обязательно?
— Обязательно, — сказал Папа.
— Тогда, — сказал Вова, — сейчас мы вернёмся в вагон, и я спрошу у него про Поросёнка.
— Потом, — сказал Папа. — Сейчас мы вернёмся и будем делать вид, что Игоря Петровича не знаем. Это сейчас главное.
Они вернулись в вагон и принялись делать вид, что Игоря Петровича не знают. А он сидел — толстенький, маленький — и, посапывая, ел яблоко.
«Странно, — подумал Вова, — такой маленький… как же он может найти поросёнка?»
И тут вдруг обнаружил на своих коленях яблоко.
«Странно, — ещё раз подумал Вова, — если он ест яблоко, значит, это его яблоко, а если это его яблоко, значит, это он мне его подложил».
Так оно и было.
— Не правда ли, сегодня хороший денёк? — ни к кому персонально не обращаясь, сказал Папа, и каждому стало ясно, кому он это говорит.
— Угу, — тоже ни к кому персонально не обращаясь, ответили Незнакомец и Вова.
— А вы не находите, что этот поезд идёт слишком быстро? — опять спросил Папа.
— Угу, — снова ответили Незнакомец и Вова.
Так, продолжая есть яблоки, они делали вид, что совершенно друг друга не знают, и это у них неплохо получалось.
Но тут в поезд вошёл Контролёр.
2. Контролёр
Это был совсем ещё молодой Контролёр, который ещё не совсем хорошо изучил «Правила». Как известно, в каждом поезде есть «Правила». Они висят, пришпиленные к задней стенке вагона. Но в этом поезде, в связи с изменением «Правил», они не висели.
Увидев в мешке Поросёнка, Контролёр сначала радостно засмеялся, потом почесал Поросёнка за ухом, а петом вдруг вспомнил, зачем сюда пришёл, и строго спросил:
— Прошу показать билетики.
И принялся ловко щёлкать специальной машинкой, которая пробивает билеты, и щёлкал до тех пор, пока не обошёл всех. Тут он снова остановился возле Бабушки, хотел спросить, чем она кормит Поросёнка, но вместо этого неожиданно для самого себя сказал:
— А есть ли на Поросёнка билет?
— Он молочный, — сказала Бабушка и вытащила из кармана соску.
— Это не доказательство, — сказал Контролёр и хотел поскорее бежать из вагона, но его остановил Баянист.
— А с каких это пор на поросят надо покупать билет? — спросил Баянист. — Мой баян, — и он вытащил из футляра свой баян, — как вы видите, в два раза больше бабушкиного Поросёнка. Однако я не покупаю на свой баян билет.
Контролёр посмотрел на баян и почесал у себя за ухом.
«Нет, — подумал он, — надо поскорее бежать из этого вагона…»
— Я сейчас посмотрю в «Правилах», — наконец сказал он.
— Разумеется, — сказал Папа. — Кто не знает «Правил», тот не может работать Контролёром. Но у вас тут, к сожалению, не висят «Правила».
Услышав всё это и сообразив, что так просто ему не уйти, Контролёр спрятал свою пробивочную машинку, сказал, что лично против Бабушки и Поросёнка ничего не имеет, и напрасно пассажиры стараются всё в таком свете изобразить, но если уж они заговорили о «Правилах», то «Правила» есть «Правила», и он пойдёт совещаться по этому поводу к Бригадиру.
— Бригадир уже тридцать лет работает Бригадиром и все «Правила» давно знает.
— Так-то будет вернее, — сказал Папа. — Надо идти к тому, кто всё знает.
И вместе с Баянистом пожелал Контролёру счастливого пути.
— Ссадят, — сказала Бабушка. — Как пить дать, ссадят.
— А зачем он приставал к вашему Поросёнку? — Как все обидчивые люди, Баянист был подозрителен.
— Давайте всё взвесим, — сказал Папа.
— Не надо ничего взвешивать, — сказал Тракторист. — Я тут часто езжу и Бригадира знаю. Он не ссадит.
Это немного всех успокоило, и тут вдруг Вова подумал: «А если всё-таки ссадят?»
И он представил себе на пустой платформе одинокого Поросёнка. Накрапывает дождь. Уходит поезд. А одинокий Поросёнок стоит и не знает, куда идти.
3. Исчезновение Поросёнка
Через полчаса Контролёр вернулся вместе с Бригадиром поезда.
К этому времени в вагоне произошли следующие важные перемены.
Тракторист, Девушка и Папа сидели рядышком, и Тракторист рассказывал Папе, какие надо сделать изменения в тракторе, чтобы трактор ещё лучше работал.
А Папа все эти советы тщательно записывал, потому что как раз строил эти тракторы, и ему тоже хотелось, чтоб они ещё лучше работали.
— Знаете, — сказала Девушка, — они, конечно, и так неплохо работают, но всё-таки…
— Ладно, — сказал Папа. — Сделаем так, чтоб они ещё лучше работали.
А в другом углу Бабушка, Баянист и Незнакомец ели помидоры. Правда, помидоры всё больше ел Незнакомец, а Бабушка и Баянист разговаривали.
— Точно установлено, — сказал Баянист, — что микробов на Луне нету.
— Как же нету? — забеспокоилась Бабушка.
— А так. Нету. Да и зачем они нам нужны? Когда мы будем осваивать Луну, безмикробные пространства нам очень пригодятся. А как вы думаете?
— Я думаю точно так же, — с трудом прожёвывая помидор, ответил Незнакомец.
Он в это время поглядывал на Вову, который, всеми покинутый, листал книжку, и на мешок с Поросёнком, который лежал под лавкой.
И вот тут-то вошёл Контролёр.
— По «Правилам», — торжественно сказал Контролёр (и все сразу посмотрели в его сторону), — Поросёнок может бесплатно ехать в поезде. Я пришёл специально это объявить, чтобы вы не думали, что я к вам придираюсь. У меня это случайно вышло.
— Ура! — сказал Папа. — Да здравствует Контролёр!
А Баянист по просьбе Девушки и Тракториста сыграл туш.
— Ну вот и хорошо, — сказала Бабушка и, радостная, засеменила к Поросёнку. — Сейчас мы его покормим, наше время пришло…
— А чем вы его кормите? — спросила Девушка.
— Молоком, — сказала Бабушка.
И Девушка вместе с Бригадиром и Контролёром тоже пошла посмотреть.
— Он ещё и стоять не умеет, — объяснял Контролёр.
— А как же он ходит? — удивлялся Бригадир.
— А вот так, — сказал Контролёр, показывая.
И они, все четверо, заглянули под лавку, где должен был находиться Поросёнок, и Бригадир уже заранее предвкушал, что увидит сейчас Поросёнка, который так смешно ходит, и тут на весь вагон раздался Бабушкин голос:
— Где Поросёнок?! Поросёнка нет!!
Все замерли, потому что отчётливо поняли значение услышанного. Да и как было не понять.
На полпути из Ленинграда в Лодейное Поле, из-под лавки таинственным образом исчез двухнедельный пятнистый Поросёнок.
4. Куда исчез Поросёнок?
Руководство операцией по розыску Поросёнка в первые полчаса взял на себя Бригадир. Он стоял посреди вагона в форменной тужурке и в форменной фуражке и отдавал приказания, где искать. Остальные заглядывали под лавки и в тамбур, простукивали стены и пол. Наконец Бригадир под свою личную ответственность приказал отвинтить плафоны.
