Адель Кутуй
Приключения Рустема
Мальчик исчез
Необычно и быстро развивались события. Стояла весна военного года и Рустему не было еще тринадцати. И вдруг он исчез. Утром он весело позавтракал, собрал учебники и ушел в школу.
И не вернулся. Вот и все.
Так обычное стало необычным.
В тот день бабушка, как всегда, сварила обед, вытерла о передник руки и присела на диван. Она любила вот так посидеть, тихонько прикрыв глаза, слушая, как стукают часы. Они шли ровно, аккуратно отмечая время коротким вздохом, точно жалели, что день идет на убыль.
И бабушка тоже вздыхала — уже и время подошло, а внука нет. Подняв голову, она посмотрела на часы и затревожилась: «До сих пор он никуда без спросу не уходил. Да и суп остыл. Наверное, что-нибудь случилось».
Бабушка в последний раз вздохнула и, надев очки, сняла телефонную трубку.
— Хашим! Это ты, Хашим? Рустема-то нет... Да. Вот и звоню, сынок.
— Как нет?
— Уже четыре часа.
— Ты не волнуйся. Может быть, он на кружке.
— Ладно бы...
— Не волнуйся, мама.
Теперь уже забеспокоился отец Рустема. Стал звонить директору школы.
— Мальчик сегодня на уроках не был, — ответил директор.
— Как не был? А где же он?
— Вам лучше знать.
— Но я не знаю. Ведь он же никогда не пропускал уроков. Вы ничего не перепутали?
— Нет.
— Что же делать? Он и домой не пришел.
— Подождем еще немного, а потом созвонимся. Хорошо?
— Да. Я позвоню. Обязательно.
«Может быть, он уже дома и спокойно рассказывает бабушке небылицы о сегодняшнем дне в школе? А она слушает и думает:
— Какой хороший у меня внук...
Куда же можно еще позвонить? В милицию? В ближайшее отделение...
Но что толку звонить. Надо идти самому, а там уж они помогут...»
Но в милиции ничего не знали о Рустеме. Город большой, улиц много — и прямых, и кривых. Где же за всем усмотреть, тем более, если человеку всего-то двенадцать лет с коротким хвостиком.
В «скорой помощи» тоже ничего не знали и только посочувствовали, поудивлялись. На том было и расстались, но зазвонил телефон и врач стала быстро записывать что-то в тетрадь.
— Да, едем, — сказала она в трубку и, обернувшись, крикнула в открытую дверь шоферу: — Мальчик попал под трамвай, едем.
— Кто он?
— Не знаю. Пока не знаю.
— Возьмите и меня с собой. Вдруг... Очень прошу.
— Хорошо.
Резкая сирена «скорой помощи», летящие мимо дома, пешеходы — от всего рябило в глазах и кружилась голова: скорей, скорей, скорей.
Протискиваясь сквозь толпу вздыхающих и тихо переговаривающихся людей, отец Рустема все повторял:
— Пропустите. Да пропустите же. Неужели не понимаете...
Пропустили.
«Не он!»
Обессилев за несколько минут тревоги, отец Рустема вытер платком лоб, закурил и пошел медленно по улице: где же он может быть? Где?
А в это время и мать Рустема, тетя Гайша, бегала по соседям, по друзьям мальчика и везде ее встречало: «нет», «не видали», «не знаем».
Ночью никто в доме не спал. Каждому мерещились шаги в коридоре, стук в окно и первой шла к двери мать, неслышная, кутаясь в платок, и так же неслышно возвращалась назад.
— Он придет, — успокаивал ее дядя Хашим. — Ты поспи, а я подожду.
Он зажег настольную лампу, погасил верхний свет и так просидел до рассвета, глядя, как спадает темень за окном.
Рустем не вернулся и на другой день.
Объявили по радио, что исчез мальчик, и просили помочь каждого, кто может, но успокоительных вестей все не приходило.
В доме поселилась тревога.
Еще вчера эти стены слышали его смех, коридор гулко разносил его шаги, и вот все исчезло, как летний легкий одуванчик, развеянный порывом ветра.
Пропасть среди бела дня! Во дворе можно было услышать об этом немало захватывающих дух историй, страшных и нелепых. Каждый стремился внести свою лепту в общую тревогу, а воображение, как известно, не имеет границ.
Таинственный портфель
Скворешня на высоком тополе жила щебетом. Весенние облака медленно текли по небу.
Скоро упасть первому дождю с грозой и радугой. И солнышко выйдет промытое, как головка светловолосого мальчугана.
Тетя Гайша зашла во двор и ее окатил детский крик. Мальчишки играли в войну, они поверили в свои деревянные ружья, и лица их раскраснелись.
Тетя Гайша вздохнула и пошла быстро к дому, а крик летел за ней следом, и от него нельзя было спрятаться.
Но открыв дверь комнаты, она неожиданно просияла и вскрикнула.
— Мой мальчик! Он вернулся!
На столе лежал портфель Рустема, лежал по-домашнему, мирно.
Бабушка, бросив полотенце, обернулась на вскрик да так и застыла на месте, тоже увидев портфель на краешке стола.
— Где же он? Или спрятался за дверью?
У бабушки закружилась голова от волнения.
— Вот озорник...
Тетя Гайша открыла портфель, порылась в учебниках.
— Кто принес, мама?
— Никто не приносил.
— Как же это никто? Хашим приходил?
— Нет, доченька. Я вот на стол накрывала к твоему приходу, и никакой сумки на столе не было. Да и не заходил никто. Может, сама принесла и смеешься над старухой?
— Перестаньте меня разыгрывать! Говори же, мама, где Рустем? Куда он спрятался?
Рустем любил прятаться, заслышав стук в дверь, и выскакивать с криком из шкафа — вот было смеху-то в доме. И тетя Гайша, зная эту привычку сына, ходила из комнаты в комнату, заглядывая в каждый уголок.
Она тихо звала:
— Ах ты, проказник, вот сейчас найду. Вылезай скорее...
Бабушка не выдержала и расплакалась, а тетя Гайша, точно вспомнив о чем-то, вернулась к столу, чтобы взять из портфеля дневник, но удивительное дело — стол был пуст.
— Мама, ты убрала портфель?
— Я не трогала. Да ты сама, наверное, унесла в другую комнату.
Теперь уже искали портфель. И не находили. Надо же такому случиться! Тетя Гайша ругала себя за то, что сразу не просмотрела тетради и учебники сына. Вот ищи теперь...
Пришел с работы дядя Хашим и тоже принялся искать. Тетя Гайша и бабушка уже притомились и сидели на диване молчаливые, глядя перед собой, думая каждый свое.
Дядя Хашим искал молча. «Очень похудела, — думал он о жене. — Вот и с портфелем придумала. Им обеим показалось... Как-то надо того... успокоить».
— Зачем так убиваться, — сказал он, присев рядышком. — Сердце мое не верит, что Рустем пропал. Возьми себя в руки. Не плачь. У тебя сдали нервы. Портфель Рустема остался с ним. Я сам видел, как он собирался в школу. А ты говоришь: в руках держала. — Дядя Хашим положил ладонь на руку жены. — Тебе показалось. Ты все время думаешь о нем, и тебе показалось.
Но тетя Гайша вдруг бросилась к столу.
— Вот он! Вот!
Портфель лежал на прежнем месте. Откуда он взялся — никто не знал. И это было похоже на какой-то сон, где чудо появляется неожиданно, из ничего.
— Я тоже, кажется, схожу с ума! — сказал пораженный дядя Хашим. — Не может быть, чтобы мы все...
Тетя Гайша, казалось, обо всем забыла. Она видела только портфель и быстро перебирала учебники, точно где-то в тесной глубине за ними мог спрятаться Рустем.
«Не ищите меня»
Горка учебников и тетрадей образовалась на столе. Все трое: и тетя Гайша, и дядя Хашим, и бабушка растерянно и внимательно перелистывали страницы.
Из учебника химии выпал вдвое сложенный лист.
— Читай скорее...
«Я своего добился. Исполнилась моя мечта. Да здравствует бабушка! В моих руках то, во что никто не поверит. Я стал сильным и могучим. Почему я не большой? Эх, показал бы я фашистам. Родители подумают, что я пропал, будут плакать. Мама приготовит утром мне сливки, а меня нет. Но...
Не ищите меня, все равно не найдете.
Я есть и меня нет.
Я ухожу. Так надо. Рустем».
— Слава богу, хоть жив.
— Я же говорил, ничего с ним не случилось. Просто он зафантазировался.
— Но как понимать записку, Хашим? Или же... Мне страшно почему-то стало. Вдруг он... сошел с ума? Много читал — и вот. И немецкий язык учил. Ты настаивал, а он и рад.
И тетя Гайша снова взялась перечитывать записку. Она искала ответа и не находила.
— Ну, что же ты? Нельзя вот так сидеть сложа руки и ждать, когда он придет. Что-нибудь надо придумать.
Дядя Хашим будто очнулся. Поднял глаза.
