Джозеф Кэмпбелл
Полет дикого гуся. Изыскания в области мифологии
ИНСТИТУТ ЭТНОЛОГИИ И АНТРОПОЛОГИИ ИМЕНИ Н.Н. МИКЛУХО-МАКЛАЯ
РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК
Методы антропологии
Наблюдательный совет серии «Методы антропологии»
Д.А. Функ, О.Ю. Артемова, К.Л. Банников, Б. Грант, Е.С. Данилко, Д.А. Трынкина, Э. Уигет, Е.И. Филиппова, В.И. Харитонова
Joseph Campbell
THE FLIGHT OF THE WILD GANDER
EXPLORATIONS IN THE MYTHOLOGICAL DIMENSION
Перевод выполнен в рамках сотрудничества с Переводческим факультетом Московского государственного лингвистического университета (ФГБОУ ВО МГЛУ)
О переводчике: Валентин Игоревич Фролов, кандидат филологических наук, доцент кафедры переводоведения и практики перевода английского языка Переводческого факультета МГЛУ
© Трынкина Д., предисловие, 2023
© Фролов В.И., перевод, 2023
© Издательская группа «Альма Матер», оригинал-макет, оформление, 2023
© Издательство «Альма Матер», 2023
Предисловие
В 1970 году фольклорист Джон Гринуэй так подвел итоги в своей рецензии на книгу Джозефа Кэмпбелла (1904–1987):
Нельзя сказать, что «Полет дикого гуся» – это плохая книга. Совсем нет. У нее есть несколько серьезных достоинств. Во-первых, в ней полностью игнорируются работы профессиональных специалистов по мифам – фольклористов. Во-вторых, в ней изложены самые актуальные мистические воззрения на миф, так что, если вы прочитаете эту книгу, читать другие нет необходимости. Разве можно представить лучшую рекомендацию?[1]
Гринуэй отличался любовью к эпатажу, порой весьма сомнительному, однако в данном случае подобная ирония была почти оправдана: к началу 1970‑х годов Кэмпбелл заслужил себе звание ведущего специалиста по мифам (среди неспециалистов по мифам), и подобные нападки представителя академического сообщества были сродни бросанию мелкой гальки в памятник, поставленный человеку при жизни.
Книга «Полет дикого гуся» вышла в 1969 году и представляла собой собрание статей и выступлений Джозефа Кэмпбелла с 1944 по 1968 год, составленное им самим. В то время Кэмпбелл преподавал в колледже Сары Лоуренс. «Мифы, в которых нам жить» (1972) и «Сила мифа» (1988), где в полную силу раскрылось убеждение Кэмпбелла в том, что мифы должны сыграть решающую роль в жизни каждого, были закончены им уже по выходе на пенсию. К 1980‑м годам слава Кэмпбелла среди широкой публики как самого авторитетного ученого-мифолога достигла своего пика. Он даже получил собственное ТВ-шоу. Зрители были в восторге: харизматичный и мудрый профессор, на экране Кэмпбелл казался благожелательным ко всем и легко посвящал зрителей в самую суть загадочной науки о мифах. Слава Кэмпбелла и при жизни, и после смерти гремела по всем Соединенным Штатам Америки и за их пределами. Среди его поклонников отметились Джордж Лукас, Чак Паланик и Джим Моррисон, а его ключевая фраза «Следуйте за своим счастьем» (“Follow your Bliss”) стала рефреном жизни для миллионов.
Можно легко заметить, что подобная слава скорее характеризует проповедника или лидера нью-эйдж‑движения, а не академического ученого. Кэмпбелл, кажется, был вполне доволен таким развитием событий: не зря же он в своих работах либо полностью игнорировал коллег-современников, либо подвергал их воззрения резкой критике. Однако возникает вопрос, кого же в таком случае он рассматривал в качестве авторитета?
Кэмпбелл неоднократно ссылался на концепцию Адольфа Бастиана об «элементарных идеях» (Elementargedanken): тот полагал, что на заре развития человечества возникли некие общие идеи или символы, которые впоследствии тем или иным образом трансформировались в «народные идеи» (никакой конкретики о том, как эти идеи возникают, Бастиан не предоставлял). Бастиан полагал, что эти «элементарные идеи» нужно вычленять из культуры разных народов, однако, используя для критики эволюционизма идею «психологического единства человечества», он не принимал во внимание, что в разных культурах содержание символов формируется в разных контекстах[2].
Сама теория Бастиана появилась в XIX веке, практически на заре развития науки, и какой бы передовой она ни была для своего времени, к 1969 году эта концепция насчитывала уже практически столетнюю историю и была неоднократно раскритикована. Кэмпбелл пытался приписать приверженность этим идеям классику антропологии Францу Боасу, чьи лекции он слушал в Колумбийском университете, однако Боас хоть и был учеником Бастиана, к квазимистической концепции об «элементарных идеях» относился настороженно и считал ее одним из изъянов в методологии своего учителя[3], и это сомнение передал своему ученику Алфреду Крёберу[4].
Использовать идеи Бастиана в качестве концептуальной модели во второй половине XX века – это означало практически расписаться в оторванности от научной традиции. Впрочем, Кэмпбелл сам неоднократно рассказывал, что идеи о мифе, вдохновившие его на всю жизнь, пришли к нему, когда во время Великой депрессии он жил в изоляции в хижине в лесу. Сам Кэмпбелл вырос в католической семье и, видя параллели между христианскими верованиями и верованиями индигенных народов Америки, полагал, что они не могут быть случайностью или результатом независимого исторического развития. Это убеждение Кэмпбелл пронес с собой сквозь года, считая, что в мифах главным являются сходства, а не различия; что все мифологии мира связаны; что миф нужно интерпретировать символически и вне исторических рамок; и что религиозные системы сами не знают значения собственных мифов.
У Кэмпбелла было литературоведческое образование (в Колумбийском университете он получил бакалаврскую степень по английской литературе в 1925 году и два года спустя – магистерскую по средневековой литературе, так и не написав PhD)[5], однако мифы, о которых он писал, относились к сфере фольклористики и антропологии, о которых он имел опосредованное представление. Вероятно, именно эта добровольная и не очень научная изоляция заставила его обратиться к идеям Бастиана, которые он принял за чистую монету, увидев, что на них ссылается в своих работах об архетипах Карл Юнг (который, однако, разработал свою концепцию в 1910‑х годах, и Бастиан с тех пор оставался в ней в качестве базиса). Тем не менее даже спорную юнгианскую парадигму Кэмпбелл использует не совсем корректно: он интерпретирует миф путем выявления в нем архетипов (и останавливается на этом), тогда как Юнг полагал, что это всего лишь первый шаг и далее необходимо проанализировать значение этих архетипов в том или ином мифе, понять, почему в жизни того или иного человека конкретный миф значит столь много. Для Юнга анализ концентрировался на человеке, а не на мифе, а для Кэмпбелла архетипы, кажется, являлись достаточным объяснением. Религиовед Роберт Сигал указывает, что Кэмпбелл редко анализирует мифы полностью: обычно он игнорирует сюжет и вместо этого «выявляет» архетипы или некое значение, заложенное изначально, на заре времен. Кэмпбелл полагал, что знания «первобытных» людей значительно превосходят знания их потомков, которые утратили все их наследие. Как здесь не вспомнить энциклопедическую традицию эпохи Просвещения и Шарля Монтескьё с его благородным дикарем!
Более того, анализ Кэмпбелла является цикличным:
Он [Кэмпбелл. – Д. Т.] заявляет, что миф служит для выявления единства всего сущего, но миф может исполнять эту функцию, только если все сущее действительно едино. Откуда он знает, что оно едино? Потому что в мифе так сказано! Мы должны верить мифу, потому что миф достоверный. Когда другие специалисты обращаются к психологии, социологии, истории и другим наукам
