Владимир Гурвич
Любовь и власть
Часть 1
Тот, кто знает, не говорит.
Тот, говорит, не знает.
Лао-цзы
Глава 1
Разлогов посмотрел на часы. Еще час и они приедут. Позади осталась длинная полубессонная, плотно заполненная размышлениями ночь, после которой у него слегка от перенапряжения побаливала голова. Он всегда легко и даже с удовольствием переносил дорогу, а вот это совсем не такое уж и длинное путешествие досталось ему трудно. Он понимал, что дело тут не в том, что из-за экономии денег пришлось взять билет в плацкартный вагон, который за все время, что они ехали, проводница ни разу так и не подмела, а в том, что закончилась одна часть жизни и через каких-то шестьдесят минут начнется другая, абсолютно неизвестная. Слишком много неопределенностей ждало его впереди. И не то, что ему так уж и хотелось окунуться в топкое болото размеренного, как ход хронометра, существования, вовсе нет, но иначе ему будет трудно сохранить семью. А это столь хрупкий организм, что с трудом переносит втряски и потрясения.
Разлогов взглянул на жену. Ольга поймала его взгляд и пересела с соседней скамьи к нему. По ее глазам он понял, что она настроена серьезно. Он вздохнул про себя. Почему-то он никогда не любил тех моментов, когда у них начинался важный разговор, сразу же чувствовал себя не в своей тарелке. Еще ни разу эти беседы не приносили какого-то положительного результата, обычно все такие попытки кончались взаимным отчуждением. Правда к счастью обычно недолгим.
– Саша, – тихо сказала она, дабы не привлекать внимание детей к разговору родителей, – скажи честно, что ты обо всем этом думаешь?
Он отлично знал, что она имела в виду, но сделал вид, что не понимает намеков супруги.
– Ты о чем? – спросил он.
– Ты знаешь не хуже меня, – разгадала Ольга его не слишком хитрый маневр. – Мы не можем так жить вечно, мы меняем уже третье место. Если ты будешь продолжать себя вести, как и раньше, то и здесь долго не задержимся. Подумай хоть раз, но не как ты привык только о себе, но хотя бы о детях. Про себя уж молчу. Какое образование они получат, если все время будут кочевать по стране?
Он понимал, что она права, но от этого желание соглашаться с ней не только не прибавилось, но скорей убавилось.
– Ты знаешь, – хмуро произнес он, – я не собирался никуда уходить, но меня вынудили.
– Это ты их своим поведением вынудил заставить тебя уйти из университета. Кто бы мог долго вытерпеть твою заносчивость.
– Это совсем не заносчивость. Но я считаю, что каждый человек имеет право быть таким, какой он есть, иметь те убеждения, какими обладает.
Ольга не выдержила и ее голос зазвенел от нахлынувших эмоций.
– Да где ты видел, чтобы кому-нибудь позволяли бы быть самим собой. Разве только сумасшедним и большим знаменитостям. Но то особая статья. А все остальные приспосабливаются.
– Ты знаешь не хуже меня: приспосабливаться, значит терять.
– Это мы потеряли, а не они.
Ее голос зазвучал уже так громко, что на них стали обарачиваться не только рядом сидящие их дети, но и в другие пассажиры.
Разлогов понял, что надо во что бы то ни стало потушить разгорающийся пожар скандала. Не хватало только менее чем за час до приезда поссориться.
– Я думаю, что тут нам ничего не грозит, – примирительно проговорил он. – Здесь не такое, как другие место. В этом университете пытаются внедрять новые формы обучения. Потому-то меня и пригласили. Ты же знаешь, я не просил ни о чем, они сами меня нашли и предложили работу. Таких хороших условий у нас еще не было. Вот увидишь, все будет просто замечательно.
Эти слова немного успокоили Ольгу, он увидел, что на ее лице появилась надежда, что на этот раз все сложится иначе, более благополучно. Он обнял ее за плечи и притянул к себе. Она доверчиво прижалась к мужу.
При всем несходстве их натур, при возникающих периодически разногласиях у них все же хорошая семья, думал Разлогов, смотря на мелькающий за окном поезда пейзаж. Он же не осел, чтобы не понимать простой вещи: существует совсем немного женщин на свете, способных вытерпеть такого мужа, как он. А Ольга однажды взвалила на себя этот крест и с тех пор несет его, несмотря ни на что. Да и женщина она красивая, а для него это всегда было немаловажным обстоятельством. Иногда он в шутку говорил, что некрасивая женщина – это ошибка природы, допущенный ею во время работы брак. И слава богу, что ему досталась ее качественное изделие.
– Ты мне обещаешь, что на этот раз все сложится по-другому? – посмотрела Ольга в лицо мужа.
– Клянусь, – торжественно произнес он. – И пусть я окаменею, если нарушу свою клятву.
Он увидел, что Ольга полностью удовлетворена разговором. Он же в глубине души был не уверен, что сумеет выполнить данное только что обещание. Человек – это всего лишь игрушка обстоятельств, и если они решат подчинить его своей воли, вряд ли у него хватит сил, дабы воспротивиться им. Так в его жизни уже случалось не раз. И хотя он поклялся сейчас, что теперь будет иначе, его вдруг охватило неясное и неизвестно откуда прилетевшее предчувствие, что все и на этот раз обернется против него.
Впрочем, стоит ли заранее готовиться к таким испытаниям, портить настроение себе и близким. А вдруг на удивление все сложется хорошо. Должно же быть где-то место на земле, где могут прижиться такие люди, как он. Иначе зачем их создала природа? Не для вечного же скитания. Хотя, кто знает, может, и для вечного.
Поезд вдруг резко сбросил ход. Разлогов снова посмотрел в окно и обнаружил, что состав уже движется вдоль перрона. Ну вот, это короткое путешествие подошло к концу. Эх, знать бы что его ждет впереди. И почему люди не наделены даром предвидения? Хотя в этом случае жизнь бы потеряло всякий смысл, лишилась бы любых проявлений новизны. Зато обрела бы невероятную устойчивость. То, чего так не достает Ольги, и что она мечтает приобрести. Но в таком случае… Он прервал мысль в самом начале. Поезд остановился.
– Приехали, – произнесла Ольга и к удивлению Разлогова перекрестилась. Это был едва ли не первый раз, когда она совершила этот обряд. И по этому ее поступку он понял, что она боится будущего настолько, что готова на помощь призвать Бога. А кого еще, если так рассудить. Не своего же мужа, вот уж на кого трудно надеяться. И все же он постарается сделать все от него зависящее, чтобы ей и детям было бы тут хорошо.
Разлогов поднял тяжелый чемодан.
– Идите за мной! – решительно провозгласил он.
Глава 2
Квартира им понравилась, трехкомнатная, хотя и не слишком большая, зато чистая, после ремонта и в очень приятном месте, рядом не то с большим парком, не то с маленьким лесом. Особенно этому соседству обрадовались дети. Они сразу же решили, что летом тут будут гулять, очищать легкие от бензиновых паров городской атмосферы, а зимой кататься на лыжах. Да и сам город произвел приятное впечатление, ни маленький, ни большой, со старинными церквями и дворцами давно сгинувшей в небытие знати и которые новые владельцы постепенно начинали приводить в порядок после десятилетий запустенья.
Университет представлял из себя целый, хотя и компактно расположенный, городок. Здания блистали новыми яркими красками, что свидетельствовало о том, что совсем недавно по ним гуляли кисти маляров. И на Разлогову, когда он впервые попал сюда, все здесь произвело благоприятное впечатление. Ему понравилась не только чистота улиц, свежесть отреставрированных фасадов, но и какая-то непривычная атмосфера непринужденности и свободы, которыми, казалось, был насыщен здешний воздух. Обычно весьма отчужденные, разделенные невидимым, но прочным барьером, студенты и преподаватели на этих улицах двигались, если не вместе, то рядом. Иногда прямо на них между ними завязывались оживленные диалоги. И было видно, что никого такое панибратство не смущало, не удивляло, все относились к этому как к должному. И Разлогов вдруг почувствовал здесь себя уютно, как будто бы после долгих странствий попал к себе домой.
Это ощущение радовало его, вселяло надежду на то, что как знать, может быть, и он наконец нашел свою гавань, тот причал, где корабль его судьбы простоит много лет. И не то, что он особенно уж мечтал о такой долгой стоянке, но отлитчно знал, как это обстоятельство обрадует Ольгу. Только тогда, когда она убедится, что это не оптический обман, она успокоится, обретет твердую почву под ногами, которую не ощущает с того самого момента, когда связала с ним свою судьбу. Однажды, довольно давно, в минуту откровенности, жена призналась ему в этой своей неуверенности. Те слова запали в его душу, садня и царапая ее нежную поверхность. И если тут ему удастся залечить эту ее рану, то он тоже будет счастлив.
Он уже имел короткую встречу с деканом философского факультета Григорием Валентиновичем Каменским, от которого остались у него вполне приятные впечатления. Он показался ему милым, приветливым и умным человеком.
