— Наверное, — пожал плечами Николаев. — Но, может быть, мы прекратим разговаривать через порог. Можете запереть меня в камере, хотя это не имеет смысла, я продолжаю полностью контролировать бункер.
Петрович выглядел озадаченным, похоже, у него возникла идея закрыть «гостя» в камере и уже тогда решить, что с ним делать. Но если он говорит правду о контроле над бункером, тогда это действительно бессмысленно, хотя механическая блокировка у камер всё же имеется. Но опять же если перед ним действительно Клим, то крепкая дверь всё равно его не остановит.
— Заходи, — отпрыгивая в сторону на своём костыле, но продолжая держать Николаева на мушке автомата, пригласил Петрович. — Не дергайся, пока что тебе никто не причинит вреда.
Чек и Кот отступили в сторону, освобождая дорогу.
— Неплохо, — прокомментировал ситуацию ИС, — тебя не пристрелили, и даже пустили внутрь. Это уже результат.
— Да, — согласился Клим, — но до окончания истории ещё далеко.
— Не дергайся, — напомнил Петрович, — Кот закрой дверь.
Клим же, оказавшийся в паре метров от Карины, только дёрнул головой, сам же не сводил глаз с измождённого лица девушки.
— Что случилось, милая? — поинтересовался он. — Неужели тебя так подкосила новость о моей гибели?
Карина секунду стояла ошарашенная, потом всхлипнула и, заревев, бросилась к нему на шею. Клим встретил этот натиск как скала, не делая резких движений, чтобы не спровоцировать Чека и остальных. Он обнял девушку и погладил её по давно не мытым русым волосам.
— Ну, всё, успокойся, — шептал он на ухо всхлипывающей на его плече девушке. — Я жив, я тут. А если мне дадут пополнить моих нанитов, то и внешность свою верну быстро, эта мне не нравится.
На последней фразе девушка как-то странно нервно хихикнула, после чего буквально забилась в истерике под озадаченными взглядами мужчин.
— Карин, отойди от него, — попросил Чек, который быстрее всех взял себя в руки.
Но сестра не услышала его, она продолжала истерично смеяться в объятьях Тарана.
— Забери её, — попросил Клим.
Он разжал руки, и Плеть непременно упала бы, ноги девушку держали с трудом, но выручила реакция брата, Ярик подхватил девушку и отвёл в сторону.
— Куда мне?
— Заходи в крайнюю к лифту камеру, — распорядился Петрович, — поговорим. Извини, я заблокирую дверь, чтобы ты открыть не мог.
Клим пожал плечами, мол, делай, как знаешь и направился дальше по коридору.
— Только воды дайте, и пожрать принесите, — заходя внутрь и опускаясь на монументальную койку, попросил он.
— Кот, организуй, — приказал Шлык.
Сам же он перевёл прозрачную толстую дверь из особо прочного пластика на ручное управление и заклинил её. Теперь автоматике было не открыть, но переговорный динамик совершенно не мешал общению.
— Клим, тут я бессилен, — озвучил ИС. — Если они тебя тут решат кончить, помощи не жди, дверка мне не подчиняется.
— Как я сказал, если они меня решат устранить, я не буду сопротивляться. Кроме того, у тебя остался контроль над газом, так что, если что, мы ещё побарахтаемся, усыпим их на время без вреда здоровью.
— И что это тебе даст? Газ вырубит всех, и тебя в том числе, нанитов не хватит, чтобы блокировать его долгое время. Так что, лучше, если ты разберёшься с этой проблемой мирным путем.
— Да, этот вариант меня тоже устроит, — мысленно ответил Клим и посмотрел на собравшихся возле камеры людей.
Мужчины о чём-то шептались, Карина же просто сидела у двери в камеру напротив и смотрела на него. Таран подмигнул ей. Девушка улыбнулась. Несмотря на чужую рожу, она была единственной, кто твёрдо знал, что это вернулся Клим. Он легко читал её эмоции, да она их не скрывала. Мужчины же были в сомнениях, и если Кот видел лейтенанта только раз, тогда, в подвале, и плохо представлял себе, кто перед ним, у него было больше всего сомнений. Петрович с Николаевым был мало знаком и колебался, но он хотел верить, что перед ним друг, а не враг, его очень пугало то, что человек, который сидит в клетке у него за спиной, имеет контроль над их убежищем. Ярослав же почти поверил, что его товарищ вернулся, он видел запись с Чистым, знал немного о возможностях Клима, и понимал, что в том аду Таран единственный, кто мог уцелеть. Его, конечно, пугала перспектива что «гость» — это продукт киберов, но с другой стороны, если это так, то какой смысл в этих переговорах? Со слов Николаева поклонники должны были обнаружить бункер и захватить его. Если в камере враг, то они уже обнаружены, защитников почти нет, а значит, нет и смысла тянуть. На это он и напирал, убеждая Петровича и Кота. Володя Кошкин слушал его задумчиво и согласно кивал, понимая разумность доводов приятеля.
Клим устал наблюдать за ними и, откинувшись спиной на стену, устало прикрыл глаза. Он слышал, как лифт пошел вверх, затем стал спускаться, а ещё он почувствовал аромат мяса. Что-то пластиковое зашуршало по бетонному полу, понятно, это приехала еда. Снизу для подноса была специальная щель, дабы без нужды не открывать двери камер с опасными заключенными.
Клим открыл глаза и посмотрел на заспанную женщину, которая с интересом разглядывала его, сложив на груди руки.
— А я его знаю, — неожиданно произнесла она. — Давно это было, года полтора назад, это Валера из вольных искателей, пропал он с концами. Я вспомнила потому, что он за мной ухаживать пытался, нормальный был парень, правда, шрам меня его пугал, и челюсть у него была повреждена, жевал он смешно, только правой стороной.
— Нет его больше, — произнёс Клим, поднимаясь, делая шаг к двери и забирая поднос, — кончил я его, и рожу позаимствовал. Кем бы раньше не был этот Валера, его уже давно нет, был поклонник с цифрой вместо имени, который за минуту до смерти изнасиловал женщину, наверное, она была одной из вас.
Незнакомка пожала плечами и отошла к Карине.
— Ну, ты как? — присев на корточки рядом с ней, поинтересовалась она.
Карина улыбнулась в ответ.
— Лучше всех, он вернулся, больше ничего и не нужно.
— Да, зацепил он тебя хорошо, — согласилась Анна. — Ты так уверена, что это он?
Плеть промолчала, только кивнула.
Клим же, который разговор этот прекрасно слышал, никак не реагировал, он наворачивал макароны с тушёнкой, спеша съесть всё, пока они горячие.
— Блин, а что главному в бункере кофе не полагается? Или за пять дней всё выхлебали? — поинтересовался он.
Все обернулись и уставились на «пленника», и только Карина искренне рассмеялась.
— Мужики, вы можете сколько угодно шептаться, но это действительно Клим, — сквозь смех заявила она. — То же самое он нам с Яриком сказал, когда вылез из бокса. Больше всего его интересовал кофе.
Чек кивнул, подтверждая.
— Похоже, сеструха моя права, это и вправду Клим, женщину переделанной рожей обмануть трудно. — И тут Ярик, кое-что вспомнив, поинтересовался у Тарана, — командир, а хочешь мармеладных мишек на десерт?
Николаев усмехнулся.
— Лучше кислых червей. Или ты уже всё сожрал?
Ярик облегчённо улыбнулся.
— Рад тебя видеть, Клим. Петрович, открывай дверь, это точно он. Никто другой, даже если бы они лепили личность Николаева из воспоминаний, не смог бы так среагировать.
— А вдруг его хакнули? — не сдаваясь, спросил Кот. — Сами рассказывали, имплант у него, наниты.
— Опять по кругу, — отмахнулся Чек. — Он уже тут, мы тоже все здесь, ты думаешь, его в камере запер, и всё, ты в безопасности? Если у него сохранился контроль над бункером, мы бы сейчас спали крепким сном, а поклонники, которым он бы дверь открыл, вязали нас по рукам и ногам, противогазов у нас нет, а газ заполнит весь этот этаж меньше, чем за пять секунд. Один вдох, и баиньки. Так что, выпускай.
Петрович несколько минут размышлял, после чего махнул рукой.
— Прав Чек, снимай, Кот, блокировку.
Кошкин пожал плечами и носком ботинка убрал стопор на двери.
— Заключённый Николаев, с вещами на выход, — зычно скомандовал он.
