Анна прикусила язык, поняла, что разбередила свежую, незажившую, кровоточащую рану, за дни плена и безысходности она уже смирилась с потерей мужа, а Каринке это еще только предстоит. Сделав шаг, она обняла подругу и развернула к себе, та тихо всхлипывала, и что-то шептала, уткнувшись в плечо.
Неожиданно с той стороны завала кто-то закричал, и люди стали появляться гораздо быстрее.
— Поклонники, — с трудом выговорил Профессор, щуплый мужик в очках, стремительно вылезая из лаза, занимался он изучением трофеев врагов, если, конечно, они были. Именно он сумел сделать для главного сопротивленца ту плазменную пушку.
Карина враз успокоилась и, растолкав людей, приблизилась к дыре.
— Много там народу? — спросила девушка у Профессора.
— Четверо, — отозвался тот, — Инна Марковна, твой брат, Кот и Москва.
Женский крик раздался с той стороны завала, он был резким, переходящим в долгий стон. Не прошло и двух секунд, как под завалом зашуршала земля, и наружу выбрался Кот, который волок за собой тело. Сердце Карины сжалось от дурного предчувствия, она только что потеряла Клима, и если погибнет Ярик, это конец, незачем дальше жить.
— Помогайте, — рыча, приказал Кот.
И тут же несколько человек, встав на колени, потащили раненого. Карина незаметно выдохнула, со жгутом на обрубке правой ноги, закусив губы до крови, из лаза появился Москва. Бывший мент был плох, пот градом катился по высокому лбу, он сжимал в руках трофейный пулемет. Тут же отпихнул его в сторону и принялся менять магазин на своем автомате.
— Чек где? — закричала Карина.
— Спокойно, Плеть, — с трудом процедил Москва, — лезет он. А вот Марковну все, в грудак прилетело, разворотило жутко, постонала пару секунд и отмучилась, только глаза закрыли.
И точно, из лаза выбрался Ярик, таща не только свой автомат, но и второй пулемет.
— Оба пустые, — с тоской произнес он, — но я не брошу. Хорошие пушки, выручили нас сильно. — Он поправил рюкзак с инопланетными трофеями, которые достались им такой высокой ценой. — Уходим, их там человек двадцать, а еще мутанты, они скоро будут здесь, думаю, и другие подойдут, у нас времени почти нет. Каринка, ты в головняке, мирняк тащит Москву, а мы с Котом прикроем.
— Идите, — раздался снизу голос бывшего мента. — Я свое отвоевал, я тут посижу, прикрою вас.
— Фигни не неси, — завелся Чек, — активируем инопланетное оборудование, сварганим тебе ногу, будет не хуже настоящей. Зуб даю.
— Нет, Ярик, тут моя дорожка закончится, — стирая пот со лба, отозвался раненый. — Я еще немножко постреляю, поквитаюсь за ребят, вам времени отыграю. А теперь не спорь, вали на хрен, только помогите до перекрестка доползти, там я сразу несколько направлений держать смогу. И еще нацарапайте на стене где-нибудь потом, если будет возможность, Шабалов Максим, капитан полиции, позывной Москва.
— Обещаю, брат, — присаживаясь рядом и слегка стукнув раненого лбом в лоб, заявил Кот. — Все увидят, весь город знать будет. Жаль, что только мало нас осталось, а киберы не оценят.
— Время, — прошипел Москва, глядя, как Карина уводит людей. — Поднимите меня, и пошли, тут до тоннеля всего метров семь, хорошо, что лаз справа, не смогут меня на прострел взять, им лезть придется.
Чек и Кот аккуратно пересели раненого на пяток метров и прислонили спиной к стене. Тот благодарно кивнул и поудобнее устроился с автоматом, беря на прицел завал.
— Все, черти, прощайте, не поминайте лихом. Валите, давайте.
— Прощай, — в один голос ответили Ярик и Володя, после чего быстро пошли по тоннелю, догоняя ушедшую метров на сто группу.
Когда они почти достигли поворота на затопленный бункер, за спиной раздался мощный взрыв, который прокатился по всем переходам, а затем все стихло.
— Это что было? — озадачился Чек. — Гранат у него не было, не попадались нам они.
— А мне почем знать? Но если это его рванули, значит, погоня скоро будет здесь.
Серую тень мужчины проморгали, в тусклом освещенном ручными фонарями тоннеле, хамелеон возник, словно из неоткуда, прямо среди толпы «беженцев». Женщины рванули назад или вперед, закрывая мутанта от стрелков, а тот одним движением разорвал грудь одной и распорол бедро другой. Третья попыталась увернуться, но сноровки не хватило, и острые когти ударили ее снизу вверх в живот. Больше мутант ничего натворить не успел, с головы колонны ударил автомат Карины, и когда сектор для Чека и Кота отчистился, тварь уже билась в агонии.
— Эти две наглухо, — склонившись над погибшими, произнес Чек, — а вот эта жива.
— Перевязываем и берем с собой, — решительно заявила Карина. — Дотащим до бункера, может, выживет.
Мужчины переглянулись, но спорить не стали, грубо перебинтовав пострадавшую, используя вместо бинтов обрывки одежды погибших, они передали ее женщинам, которые неумело поволокли раненую следом за остальными. Чек повернулся в сторону, откуда должен был появиться противник, но там было тихо. Неужели Москве удалось задержать поклонников с их ручными зверушками так надолго.
Так и шли, менялись носильщики раненой, но больше ничего интересного, только дважды Плеть стреляла в крыс, которые благоразумно держались в своих темным отнорках. Затопленный бункер встретил их тишиной и водой по пояс. Карабкаться по стеллажам к вентиляции было тяжело, но все старались, как можно быстрее пройти этот путь, который стопроцентно отрежет их от преследователей. Даша, так звали раненную, умерла, когда ее с огромным трудом удалось затащить в вентиляционный короб, на это ушло почти десять минут. Но бросать ее не стали спустили в закрытый отсек, нельзя было давать поклонникам даже малейшего намека на маршрут, по которому уходили беглецы. И если основной путь был надежно замаскирован, так просто не ворваться, то новый проход, проложенный электро крысами, был слабым звеном в обороне бункера.
— Да где же Чек с Котом? — теряя терпение, произнесла в пустоту Карина.
— Тут мы, — раздался голос Ярика из вентиляции. — Заметали следы, нужно было спаренные стеллажи оттащить в сторону, иначе это как стрелка с неоновым указателем для поклонников — вам туда. Потом карабкались, не так уж это и просто, сырые с ног до головы.
— А у вас что? — спрыгивая вниз, поинтересовался Кот.
— Дашка умерла, — устало мотнув головой в сторону тела у стены, как-то равнодушно произнесла Аня. — Хрипела, хрипела, а потом померла. Пошлите вперед, далеко еще?
— Недалеко, — покачал головой Чек, — но долго, легкой дороги не ждите, впереди очередной спуск.
Монотонный спуск, лестница за лестницей, площадка за площадкой. Теперь уже не торопились, понятно, что погоня отстала, и сомнительно, что поклонники смогут разыскать беглецов. Прошло почти два часа прежде, чем Карина добралась до бетонного пола. Она шла первой, ей же пришлось закрыть глаза еще одной неудачнице, вроде бы ее звали Наташей, а может, и не так, но девушку не интересовало это. Апатия вернулась, отсутствие угрозы расслабило, в голову снова полезли плохие мысли. Несколько раз нога соскальзывала с перекладины, один раз Плеть даже сорвалась, руки отказывались подчиняться, спасло то, что падать оказалось всего метра полтора.
Карина уселась прямо на пол и, поджав колени к груди, заплакала. Ее не трогали, никому, кроме брата и Анны, не было до нее дела, у каждого выжившего собственное горе, и чужое было совершенно не нужно. Анна же еще не закончила спуск, она шла почти в самом конце вместе с Котом и Чеком. К тому моменту, когда все собрались вместе, Карина уже настолько ушла в себя, что даже не понимала, где находится. Она видела не тьму, а комнату генерала Ломова, ощущала под собой не холодный пол, а жесткий ортопедический матрас, не слышала она людей, рядом с ней сидел Клим. В одной руке он держал планшет, в котором обнаружилась неплохая библиотека, а второй обнимал ее обнаженные плечи.
— Ушла в себя, вернется не скоро, — поднимаясь, констатировала Анна.
Уже минут пять женщина, которая была старше Карины на четыре года, и дважды даже замужем побывала, пыталась привести подругу в чувство. Но все было зря, Плеть не реагировала ни на слова, ни на прикосновения. Она была в каком-то трансе.
