Фуат вздохнул и огляделся – кругом простиралось сплошное кочковатое болото... И на этом болоте уже побывало пять или шесть российских агентов, но ни один руки фельдъегеря не нашел, лишь поэтому самолетом из Колумбии вызвали и доставили Фуата – лучшего агента-поисковика на Лубянке.
Он вспомнил, как его напутствовал резидент: «Фуатик, у тебя глаз не замыленный – если не ты, ну кто же тогда?...»
Фуат встал, поддел ногой кочку, сделал два шага вперед и провалился по горло в топь.
Из топи-то его и вытащил через час эстонский агент... по старой, можно так сказать, памяти – о дружбе тут речи, сами понимаете, нет.
Какая может быть дружба между агентами, причем рядовыми, сопредельных государств? Скорей заяц с волком задружатся...
Непыльная работа
Над городом с раннего утра летали натовские «АВАКСы»...
И тем же самым утром агент эстонских спецслужб Шипп, сев в ветхий «Мерседес-144» цвета спелых помидоров, поехал, в который уже раз, на болото... Его каждый вечер донимало начальство, все требуя и требуя пропавшую руку фельдъегеря с набитым под завязку секретными документами «дипломатом»...
– На какой икс вам эти якобы секретные документы?... – хотелось прокричать Шиппу. – Знаем мы их секреты... И вы тоже знаете, не хуже меня, что все секреты давно проданы – за баксы, марки, йены и даже рваные шекели!.. Да сейчас по Интернету все секреты можно в любую точку земного шара передать одной большой строкой! Хоть пингвину на льдину!.. Икс!.. Икс!.. Очень большой икс!..
Агент Шипп до этого уже прошерстил все огромное тапское болото раз пятьдесят и сегодня намеревался прошерстить болотные кочки в пятьдесят первый раз, когда, натянув болотные сапоги, услышал чей-то противный стон... Сначала Шипп покосился на цаплю, которая, не сводя с агента Шиппа глаз, ела лягушек, ножка-за-ножкой, ножка-за-ножкой, ножка-за-ножкой...
Где-то о-очень противно стонал человек, ну, о-очень противно, ну, просто о-очень мерзко!..
Агент Шипп вслушался и, вытащив из ушей плеер, пошел прямо на стон, стараясь обходить уж слишком топяные места, предварительно измерив их палкой.
Через полчаса два агента – эстонский и русский – сидели рядышком, оба грязные и вонючие... Болотная жижа пропитала одежду обоих, оба кашляли.
– Не п-п-пыльная р-р-работка у нас!.. Д-дда?... – первым откашлялся агент Шипп. Они кое-как закурили, нервно поглядывая на скучающую цаплю, которая, съев поблизости всех лягушек и стоя на одной ноге, посматривала на них.
– Скорее – мокрая! – выплюнул шматок тины агент Фуат и с надрывом закашлялся.
– А сам фельдъегерь где?... – неожиданно спросил Шипп.
– Орлов Артемий Иванович? – выплюнул остатки тины Фуат. – Похоронен еще в январе.
– Без руки? – уточнил агент Шипп.
– Ну да, – вздохнул Фуат и зевнул. – Мне сказали, без руки не возвращайся, прикинь, а?...
– И мне тоже... Дураки какие-то, правда?... – Агент Шипп вытащил из кармана промокший плеер и положил его на кочку сушиться. – На какой икс?... – замахнулся он сапогом на подбежавшую послушать музыку цаплю.
– А на такой! – ответила цапля и схватила зазевавшуюся лягушку у агента Шиппа из-за пояса.
Агенты переглянулись, синхронно подумав о слуховой галлюцинации: все сильней пахло болотным газом...
– Давай, я тебя до катера, что ли, довезу? – предложил агент Шипп, забирая с кочки плеер.
– А сиденья не запачкаю? – спросил Фуат.
– Вообще-то, запачкаешь... Ну, ладно, тогда сам дойдешь, – покосился на Фуата в болотной жиже Шипп. – Встретимся сегодня в пубе «Магнетик»?
– Ага, – просто сказал Фуат. – Ближе к ночи...
И вскоре на болоте осталась одна лишь цапля, одна-одинешенька... Достав миниатюрный передатчик из-под кочки, она надиктовала туда целую тираду и посмотрела на солнце...
Эстонский клан бостонской мафии
Фешенебельный район Тапы. За столом в своем кабинете сидит Дед...
Перед ним – список пассажиров того самого «Боинга» и распечатка фотографий погибших... Он каждый день разглядывает два снимка пропавших – полковника ГРУ в отставке Виктора Хаверя и почетного члена бостонской мафии Хэнка Лихуты, отмечая их феноменальное сходство.
В том, что их похитили как ненужных свидетелей, Дед уже не сомневается. Но вот что они такое увидели?! И кто их удерживает?
Дед вздрогнул и закрыл глаза – по бритому затылку стремительно скатилась капелька пота и впиталась в воротник его халата. В кабинете было на удивление тихо, лишь отчетливо, как солдаты по плацу, шли часы на дубовом столе Деда. Мухоловка с лакированной ручкой валялась на полу справа от кресла, в котором вечерами он отдыхал.
То, что американский гражданин эстонского происхождения Хэнк Арнольдович Лихута пропал и не давал о себе знать, было до чрезвычайности скверно, так как один лишь Хэнк знал тайник, куда собственноручно складывал все, что «плохо лежало» в музеях Европы и Америки. Хэнк был весьма удачливым вором, но про это знали единицы, и в их числе – Дед и Интерпол.
Агенты
Они встретились в тот же вечер в пубе «Магнетик», чтобы обсудить сложившуюся ситуацию по поводу ненайденной руки фельдъегеря.
– Может, где-нибудь в морге по знакомству попросить... чью-нибудь руку? – в шутку предложил агент Фуат агенту Шиппу. – А что – выход!
– А на какой икс?... – произнес свою коронную фразу Шипп и зевнул. Пивная пена в бокалах потрескивала, пиво было холодным, и агенты некоторое время поглощали его в обоюдном молчании. На них понимающе поглядывал Йон Римашевский, бармен этого превосходного заведения.
– Ну, взяли бы «дипломат», печатку сняли бы, но руку-то... зачем?! На какой икс им рука фельдъегеря предпенсионного возраста, черт, а?... Как считаешь, Фуат? А нам – ищи-свищи, – после принятия на грудь ворчал и ворчал агент Шипп. Ворчал и ворчал. Ворчал и ворчал... Ворчал и ворчал! Просто изворчался весь.
– И не говори, – поддакивал Фуат.
Они медленно шли по ночному городу к частной лодочной станции и качались... Оба размышляли о том, что зря в свое время с отличием закончили одно и то же заведение – школу агентов контрразведки на Чистых Прудах.
Зря!.. Ведь быть агентами – не сахар.
И не мед.
Робот с лицом человека
Так, не сговариваясь ни с кем, наступил следующий день...
Затем пролетели еще два дня. Дни шли и шли, а ничего не менялось...
Рейтель каждый день приезжал в агентство – как ни в чем не бывало. Его фирменный уверенный взгляд говорил лучше любых слов, что жизнь удалась!
Белокурая Мечта, его секретарша, сидела в офисе... А бывшая звезда подиума, жена Валду Рейтеля, приезжала каждый день на улицу Пик на минивэне и, сверкая антикварными драгоценностями, бродила по меховым и ювелирным лавочкам города часа по три-четыре.
– Черт их не берет, а?... – воздевала руки к небу пани Остальская. – Роботы с человечьими лицами!
И даже почернела от злости...
Прошла еще неделя, и все встало на свои места, ведь так всегда бывает – небесный почтальон наконец донес послание до того, кому суждено его прочесть и принять единственное в своем роде решение.
Но об этом чуть-чуть позже.
Чуть-чуть...
Рука фельдъегеря
То, что все так яро искали, лежало завернутое в тряпку почти в черте города... Рука за это время успела слегка подсохнуть и даже провялиться в некотором общевселенском смысле. Наручник и сам «дипломат» с секретными документами лежали неподалеку от руки... Надо было просто оглядеться, но агенты Фуат и Шипп, да и Дед, как представитель эстонского клана бостонской мафии, об этом просто не догадывались.
Ведь догадливость – удел избранных. Ну, таких, как вы и ваши соседи, например...
Бостонский клан эстонской мафии
Дон Элгуджа Пярнусский набрал одиннадцатизначный номер Деда и, пока ждал соединения, почистил пистолет «беретта+» и отогнал от клетки с попугаем одного кастрированного переростка-кота...
– Дон Элгуджа? – удивился на том конце Дед. – У вас день или ночь, а?... Дон Элгуджа?...
– Неважно, – не стал вдаваться в дремучие подробности Дон Элгуджа Пярнусский. – Проблема не решена до сих пор?... За три с половиной месяца-а-а-а?... – прокаркал дядя Элгуджа, смотрящий по Бостону от Эстонии. – Не нашли нашего дорогого Хэнка Арнольдовича?... Хорошо же вы там окопались...
И начался скандал.
– А-а-а-а-ааааа!..
– О-о-о-о-ооооо!..
– У-у-у-у-ууууу!..
– Э-э-э-э-ээээээ!..
А в скандале победителей, сами знаете, нет – одни трупы.
Инфанта
Утро выходного дня.
«Это все мое королевство», – Деспина забралась на ветку вяза у дороги и вытащила из рюкзака бинокль.
Почти во всех домах шторы были задернуты наглухо – соседи по воскресеньям предпочитали спать, как сурки... В целом, ничего интересного увидеть не удалось, к тому же со стороны леса дул пронизывающий ветер, и девочка порядком замерзла.
