– А что? Я не знаю, честное слово! – Мелани клятвенно стукнула себя кулаком в грудь.
– Чем он тебя купил?
– Просто запудрил мне мозги. Сказал, что хочет обсудить такое понятие, как «рай» – в прямом смысле и переносном, в библейском и земном. Что-то говорил о потерянном рае...
Саманта едва сдерживала ярость. Мелани никогда прежде не видела ее в таком состоянии.
– Ну ладно, я проштрафилась. Можешь распять меня на кресте. Или дай мне шанс искупить грех.
От этих слов Саманта поежилась. Все, связанное с религией, вызывало у нее теперь ассоциации с телефонным маньяком.
– Оставь этот библейский лексикон! – потребовала Саманта. – Ты что, вздумала дразнить меня?
– Такое больше не повторится, обещаю, – продолжала каяться Мелани.
– Я тебе не верю. Ты что-то темнишь. Такие звонки ты не должна пропускать. С твоим дипломом психиатра ты могла бы распознать, что у него на уме.
Саманта вдруг смолкла, осознав, что, отчитывая ассистентку, дала себе волю и перегнула палку.
– Аминь, – произнесла девушка, поняв, что гневной отповеди пришел конец. – Ой, извини... Я не хотела. Как-то само сорвалось с языка...
– Я была резка с тобой, наговорила лишнего. Выкинь это из головы.
– Постараюсь, – дернула плечом Мелани и вновь забеспокоилась: – Тини давно пора быть в студии...
У Саманты же мысли были заняты другим. Ее внезапно осенило.
– А знаешь, о каком рае он тебе говорил? О мильтоновском «Потерянном рае»!
– Что-что?
– Он имел в виду поэму Мильтона1 «Потерянный рай», о сатане, изгнанном из рая.
1Джон Mильтон (1608—1674) – один из крупнейших поэтов Англии, автор поэмы «Потерянный рай», основанной на библейских сюжетах.
Мелани удивленно вскинула брови:
– Ты так считаешь? Он как-то связан с литературой, знает классику, осилил средневекового Мильтона? Сомнительно.
– А я в этом уверена. Там речь идет как раз о грехе, искуплении и наказании. Сплошь об этом... На таком тексте вполне можно свихнуться. – Идея увлекла Саманту, но никак не Мелани. Встретив ее недоверчивый взгляд, Саманта решилась довериться ей: – Этот парень не впервые выходит на контакт со мной. Он оставил мне послание на автоответчике, пока я отсутствовала.
– Что?!
Проблема опаздывающего по неизвестной причине Тини моментально отошла на второй план. Теперь Мелани сгорала от любопытства.
– Но подожди... Ведь твоего номера нет в телефонном справочнике.
– Правильно, но ведь есть обходные пути. Любой может забраться в компьютерную сеть, скачать данные о кредитных карточках, узнать номер социальной страховки и водительских прав. Если обладаешь упорством и кое-какими навыками, то раздобыть нужный номер телефона достаточно просто.
– Как и обойти контроль и пролезть в эфир, – с грустью отметила Мелани. – Мне стыдно, Сэмми, что он так легко меня одурачил. Поначалу ведь никак нельзя было сказать, что у парня с головой не в порядке. Значит, у тебя появился свой персональный псих. Не завидую. Не хотела бы я быть на твоем месте.
– Мне место именно среди психов, как некоторые считают, я по специальности «мозгоправ», – невесело пошутила Саманта.
Тини вошел в студию так неслышно, что Мелани вздрогнула, ощутив чье-то присутствие у себя за спиной.
– Где тебя черти носили?
– Выходил подышать воздухом.
Он явно побывал под дождем. Пиджак его промок. От него пахло сыростью и сигаретным дымом.
– У тебя осталась минута до выхода в эфир, – предупредила Мелани.
– Не волнуйся, у меня все готово, – бросил через плечо Тини и занял место в той же кабинке, которую совсем недавно занимала Саманта.
– Ты чуть не довел меня до сердечного приступа.
– Тебе-то что беспокоиться? Ты не директор программы и не несешь ответственности ни за какие сбои.
– Да, но...
– Отстань от меня... передохни, – Тини смерил ее взглядом, не предвещавшим ничего хорошего для навязчивой девушки. Мелани так и осталась стоять с открытым ртом.
Саманта воспользовалась паузой, чтобы попрощаться с коллегами.
– До завтра. – Она улыбнулась обоим.
Только постукивание наконечника костыля по полу нарушало мертвую тишину длинного коридора, свернувшегося, словно кишка в утробе огромного здания радиостанции. Однако у Саманты возникла нелепая мысль, что впереди, за очередным поворотом, кто-то может ее поджидать. Она даже пару раз останавливалась, прислушиваясь, и затем усилием воли заставляла себя ковылять дальше.
В проходной она сунула свой пропуск в щель турникета, толкнула тяжелую дверь, и влажная новоорлеанская ночь тотчас приняла ее в объятия, от которых некуда было деться и оставалось лишь терпеть и не обращать внимания на то, как постепенно одежда начинает липнуть к телу. Дышать пропитанным жаркой сыростью воздухом становилось все труднее.
Несмотря на эту тяжелую, как в парилке, атмосферу, в поздний час на улице было полно прохожих, и машины неслись сплошным потоком. Новый Орлеан предпочитал не тратить время на сон. Саманта никак не могла избавиться от мысли, что в этой массе праздно гуляющих людей вполне мог затесаться и ее, как обозвала его Мелани, «персональный псих», человек, чей бархатный голос леденил ей кровь. До служебной стоянки, где Саманта оставила машину, надо было пройти несколько кварталов. Она махнула рукой проезжавшему таксисту. Тот затормозил, но с явной неохотой согласился на столь короткую поездку. Саманта уже успела убедиться, что ее травма мало у кого вызывает сочувствие. Впрочем, ее это не задевало. Рано или поздно она освободится от костылей и повязки, и боль в ноге перестанет докучать ей. Но избавится ли она от преследующего ее голоса?
Один из сотен тысяч обитателей этого шумного, полного контрастов, многоликого города выбрал ее объектом своей странной вендетты. Непонятно, за что. Почему он заставляет ее в чем-то покаяться? Кто он, черт побери? И, самое главное, чего от него ждать и насколько он опасен?
У Саманты было недоброе предчувствие, что их контакт не прервется после сегодняшней его выходки, что это только начало.
Глава 3
Черные тучи плотно закрыли луну, и с неба обрушился косой дождь. Шквальный ветер вспенил обычно гладкую поверхность озера Понтчатрей. Парусную лодку швыряло из стороны в сторону, подкидывало, как мячик, вверх и стремительно бросало вниз.
Тай Уиллер отдал свое суденышко на милость стихии – паруса вздувались и опадали, оглушительно щелкая, палуба опасно кренилась, почти до половины уходя под воду, мутные валы с ревом обрушивались на нее. Встречая налетевший шторм, о котором было предупреждение по радио, Тай не предпринял никаких мер – не убрал паруса, не завел двигатель. Он полагался на благосклонность судьбы, которая подарила ему шанс, и будь он проклят, если не воспользуется им. Шквал – лишь досадная помеха, ошибка природы, по глупости выбравшей неудачное место для своих шалостей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
