Через несколько секунд четверо молодых людей, облаченных так же в черное, вынесли простые деревянные лавки, на которых обычно сидели старейшины, и поставили их перед палисадником, в тени раскидистой яблони. После чего слуги встали по правую сторону от скамеек, а вперед вышел тот самый парень, который открывал дверь. Именно он должен был позвать старейшин на суд.
– На суд старейшин, мудрых и справедливых, клан Железных Клыков вызывает Блуда, Вилара, Торбуна, Боровика, Ратибора, Ааза и Рохта.
По традиции Совет представлял дежурный слуга. Старейшин всегда вызывали согласно их возрасту: от самых младших к самым старшим. Последним всегда выходил глава Совета, избирающийся пожизненно. Самым младшим на сегодняшний день являлся Блуд, которому исполнился шестьдесят один год, самым старым являлся Ааз, через два месяца он должен был отпраздновать свой девяностый день рождения. Главой Совета являлся Рохт, которому было восемьдесят лет. Несмотря на то, что Азр враждовал с Советом, с Рохтом у них были хорошие отношения. Двадцать лет назад тогда еще шестидесятилетний Рохт был одним из тех, кто поддержал войну против людей из Заброшенного Города, и он же стал единственным из семи старейшин, кто не стал винить в поражении исключительно Азра. Из того состава в живых сегодня, кроме Рохта, в Совете остался только Ааз – единственный, кто изначально был против войны. Он выступил с резкой критикой командира охотников, и с тех пор оба этих волкодлака стали заклятыми врагами.
Старейшины были облачены в белые простые одежды до пят. На ногах они носили легкие кожаные туфли. Лица их были гладко выбриты, так как бороды волкодлаки не носили.
Рассевшись на скамьях, старейшины приготовились к суду. Первым слово по традиции взял Глава Совета Рохт. Голос его был тих и скрипуч.
– Азр, кого ты привел к нам на суд, и что за преступление он совершил?
Азр отделился от остальных охотников и остановился в пяти шагах от Совета.
– Достопочтимый Рохт, мои люди поймали лазутчицу из Заброшенного Города. Она утверждает, что пришла посмотреть на Посвящение из любопытства и не задумывала ничего дурного.
Азр сделал небольшую паузу и, повернувшись к толпе, воскликнул:
– Но кто ей поверит?! Все знают, что люди не хотят, чтобы мы принимали свою сущность и становились истинными волкодлаками, сливаясь со зверем. Я не удивлюсь, если неподалеку ее поджидает отряд воинов из Города, которые нападут на нас во время церемонии.
– Смерть лазутчице! Защитим наших детей! – раздались голоса в толпе.
Рохт подал слуге сигнал рукой, и тот ударил в колокол один раз. Звук заставил остальных замолчать.
– Тишина! Слово Старейшин!
– Скажи, Азр, – обратился к охотнику Блуд. – Как ты узнал, что эта девушка хотела просто посмотреть на Посвящение?
– Это ее слова.
– Ты допрашивал ее?
– Разумеется!
– Применял ли ты пытки к ней?
– Нет, это подтвердят мои охотники, пыток не было. Можете сами убедиться, осмотрев ее тело.
– Хорошо, но ты ей не поверил.
– Разумеется. Рисковать своей жизнью ради любопытства… Жалкое оправдание!
– Точно! Лазутчица! – вновь раздались крики толпы.
– Да вы посмотрите на нее, она же подросток, да еще и женщина! – воскликнул Ааз. – Кто вообще в здравом уме пошлет ее на вылазку?
– Согласен, – кивнул Блуд.
– Я смотрю на твоего пленника, Азр, и вижу всего лишь наглую девчонку, которую наверняка будут искать ее родичи. Они рано или поздно придут к нам и спросят о ее судьбе, – продолжил Ааз. – А мы тогда скажем, что казнили ее?
На этот раз в мнения в толпе раздались.
– Возможно, казнь этой девушки навлечет на нас беду, ведь ее привел Азр, тот самый, из-за которого началась война между людьми и волкодлаками, унесшая жизни половины клана.
– Мое мнение, надо ее посадить в подземелье, а если люди из Города придут к нам за ней, отдать ее в знак дружбы и мира.
– А разве между людьми и волкодлаками настал мир? – удивился Рохт. – Или ты забыл, как в прошлом году они убили двоих пастухов за то, что те забрели на их землю.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– И мы получили справедливый выкуп за это преступление, – взяв слово, сказал старейшина Вилар.
– Выкуп, – раздался вновь голос Азра. – Нас унизили, а мы попросили выкуп! На носу Посвящение, а что, если люди нападут на нас в это время, тоже выкуп попросим?
– Позор! – раздались крики, в этот раз подали голос охотники, которые привели пленницу.
– А почему бы не спросить саму возможную лазутчицу? – предложил Блуд. – Представься и расскажи свою версию событий.
Пленница не выглядела подавленной или испуганной. В ее карих глазах читались живой ум и настороженность. Все это время она внимательно слушала доводы старейшин и охотников, пытаясь угадать исход своего дела. Не было сомнений, что она понимала, на что шла, когда отправилась в поселение к волкодлакам.
– Меня зовут Анна. Я из места, которое вы зовете Заброшенным Городом, а мы именуем Бральдар.
– Почему охотники поймали тебя на наших землях? – задал вопрос Ратибор.
– Я хотела посмотреть на то, как вы убиваете волков и становитесь оборотнями. Я слышала много страшных легенд об этом еще в детстве. Хотела понять, где правда, а где вымысел старых повитух.
– Какая наглая девка! – раздалось в толпе. – Убиваем волков! Неслыханно!
Ратибор дождался, пока голоса стихнут, и продолжил:
– Твои речи слишком грубы и дерзки в подобной ситуации. Ты явилась сюда одна?
– Все верно, я здесь одна.
– И ты хотела только посмотреть на церемонию, не тая какого-либо зла?
– Все так.
– Готова ли ты расстаться с жизнью, если ты соврала?
– Я сказала правду, мне незачем лгать.
– У меня больше нет вопросов, – закончил Ратибор.
– Глава Совета, я предлагаю голосовать, – обратился к Рохту Ааз.
Тот не был доволен происходящим, но все же утвердительно кивнул в ответ.
– Кто за то, чтобы казнить пленницу?
Только Рохт и Боровик подняли руки.
– Хорошо, – заключил Глава Совета. – А кто за то, чтобы бросить девчонку в тюрьму для более детального разбирательства?
В этот раз руки подняли Ааз, Торбун, Вилар, Ратибор и Блуд.
– Пять против двух, – подытожил Ааз.
Глава Совета старейшин Рохт встал со скамьи и одернул полы одежд.
– Большинством голосов суд постановил отправить ее камеру до выяснения иных обстоятельств.
Азр повернулся спиной к Совету и, смачно плюнув на землю, рявкнул:
– Слышали? Увести!
Слуга ударил в колокольчик дважды, оповещая о завершении суда.
Глава 9
После разговора с Максом Хель направилась прямиком домой и, запершись в своей комнате, начала всерьез обдумывать план побега. Она понимала, что родители не обрадуются такому повороту событий, однако вряд ли удивятся слишком сильно. Хель и раньше надолго отлучалась из дома, никому не говоря, куда пошла. Правда, все прошлые разы она твердо знала, что вернется, в этот же все было иначе. И от этой мысли ей становилось не по себе каждый раз, когда Хель собиралась составить план побега. Но сегодня она окончательно все решила. Хель считала, что Макс струсил, он предал ее, и если даже лучший друг оказался гнилой деревяшкой, то что можно было сказать про остальных жителей поселка? Они без зазрения совести приносили волков в жертву, чтобы получить их силу и ловкость, чтобы остаться в обществе тех, кто убивает собственных друзей. Именно так думала Хель. Эти мысли зародились у нее впервые уже на следующий день после того, как она получила в подарок на четырнадцатый день рождения щенка, которого назвала Веревочкой. Она отлично помнила этот момент. Хель родилась за день до ежегодной церемонии Посвящения. Так что ей предстояло за пару дней пережить сразу два важных события в жизни любого волкодлака: начать воспитывать свою волчицу и впервые посетить церемонию Посвящения. Хель шла по лесной тропинке с Веревочкой на руках и с ощущением вступления в новую взрослую жизнь, о которой она так мечтала. Теперь у нее был настоящий собственный волк. И это не просто так, это навсегда. Волкодлаки жили и спали вместе со своими питомцами до достижения семнадцати лет, после чего человек проходил церемонию объединения с волком. До четырнадцати лет детей не допускали до участия в церемонии Посвящения. Хель много слышала о ней и теперь хотела впервые взглянуть на то, как волк и его хозяин становятся единым целым. Но то, что она увидела, изменило ее навсегда. После церемонии Хель еще несколько дней не выходила из комнаты, пребывая в шоке. Родителям стоило немалых трудов отправить дочь обратно в школу. С тех пор прошло три года, завтра ей исполнится семнадцать, а еще через день Хель планировала сбежать со своей волчицей.
