Она пришла незамедлительно, из дальнего, забитого мусором, темного перехода, в который никто так и не заглянул. Смерть явилась за его обидчиками в обличии пары гигантских белых медведей, с ревом ворвавшихся в зал, где собрались волкодлаки. Дикий нечеловеческий рев раздался ровно в ту секунду, когда охотники расселись, приструненные Хартигом. Никто не понял, откуда взялись эти звери в аэропорту.
Волкодлаки повскакивали с мест и накинули на головы волчьи шкуры. Битва началась. Волков было шестеро, а медведей всего двое, однако охотники сильно уступали в размерах свирепым гигантам, вставшим на дыбы и размахивающим лапами с острыми когтями-крючьями. Уже через считанные секунды после начала боя гигантская лапа опустилась на голову одного из волков, раздался оглушительный визг, и тот отлетел в сторону, тотчас приняв свой первоначальный облик. Это означало только одно – охотник был мертв. Рогдар успел взглянуть на тело, в углу с раздробленной головой лежал Барей. А тем временем битва продолжалась, волкодлаки пытались приблизиться к нападавшим, чтобы вцепиться зубами в горло, но медведи не подпускали их близко, размахивая передними лапами и все время наступая. Ситуация осложнялась и тем, что у волкодлаков не было лидера. Охотники всегда славились железной дисциплиной, выполняя приказы своего командира. Это было их самым сильным и одновременно самым слабым местом. Без предводителя волкодлаки действовали разрозненно, каждый бился за себя. Медведи этим умело воспользовались, разделив охотников на две группы. Хартиг, Халди и Ньял вертелись под ногами у белого медведя, наступавшего справа. Магнус и Рогдар пытались справиться с противником на левом фланге.
Один из медведей взял массивный металлический шкаф, стоявший в углу, и с силой швырнул его в Магнуса, который не успел увернуться и, потеряв сознание, остался лежать придавленный. Не понятно было, жив он или мертв. С этой минуты Рогдар остался один на один с белым великаном. Смерть в виде медведя, издав раскатистый рев, неслась на него с неизбежностью. Он вспомнил момент, когда безликий был готов вступить с ним в схватку, которая грозила стать последней для Рогдара. Тогда он отступил, но сейчас отступать было некуда, казалось, волкодлак загнан в угол. Собрав все свои силы, Рогдар прыгнул на медведя, целясь ему в горло. Этот бросок оказался для гиганта неожиданным, и тот, не успев среагировать, взвыл от боли, когда зубы волка впились в его плоть. Рогдар почувствовал во рту вкус крови, заполняющей его пасть. Казалось, он одержал победу, но не тут-то было. Медведь начал бешено мотать головой, пытаясь сбросить волка вниз. Рогдар, пытаясь удержаться, попробовал впиться когтями медведю в бок, но смог только немного поцарапать того. Истекающий кровью зверь изменил тактику и с силой ударил Рогдара об стену. На секунду рассудок волкодлака помутился, и он, разжав зубы, упал на пол. Дыхание было учащенное, перед глазами все расплывалось, охотник с трудом пытался прийти в себя. Белый гигант прижал его лапой к полу, не давая возможности подняться. Смрадный запах из его пасти был настолько резким, что смог привести Рогдара в чувство. Пара черных глаз смотрела на него, этот взгляд поразил Рогдара: в нем было что-то не звериное, разумное. Это явно был не простой медведь.
– Кто ты, Андурин тебя подери?!
Рогдар был в полной власти медведя, но тот не торопился нанести последний удар. Принюхавшись, зверь убрал лапу с груди волка и, повернувшись, пошел прочь. Не веря глазам, Рогдар попытался встать, но медведь обернулся и громко заревел, как бы предупреждая волкодлака о том, что тот должен оставаться на месте. И в тот же миг зверь захрипел и упал на пол, из его рта текла кровь, а из раны торчал металлический прут. Противник был повержен, а над его телом стоял Грака в своем человеческом облике. Другой медведь развернулся и поспешил скрыться в том же темном коридоре, откуда и пришел. Волкодлаки не стали гнаться за ним: в узких темных коридорах аэропорта гигант имел бы слишком очевидное преимущество. Охотники вернулись в свое обычное состояние и только тогда заметили, что не только они перестали быть зверьми. На полу, вместо медведя, лежал мертвый человек.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Оборотень! – удивленно воскликнул Ньял.
– Но ведь мы знаем всех оборотней в нашем мире, и люди не умеют превращаться в белых медведей.
– А самих белых медведей ты часто встречал? – угрюмо спросил Хартиг. – Они водятся далеко от этих мест, у берегов Холодного моря. Я видел их однажды в землях клана Северного Братства, но не думал, что встречу в Заброшенном Городе.
– Но все же даже на севере белые медведи – это просто свирепые звери, а не люди в ином обличье, – добавил Ньял.
– Вначале какие-то неизвестные люди, напавшие на нас у озера, теперь оборотни-медведи. Мне кажется, или тут происходит что-то неладное?
– Магнус, я думаю, не у тебя одного такие же подозрения, – взял слово Грака. – Мне кажется, что за нами кто-то следит.
– Для чего?
– Возможно, охотятся на тело безликого.
– А что, вариант, – согласился Хартиг. – И это явно не один из кланов.
Среди волкодлаков раздались крики.
– А кому еще нужен безликий?
– Это точно клан Белой Длани!
– Тихо! – скомандовал Грака. Тотчас все замолкли. – Никто до сих пор не встречал медведей-оборотней, равно как и тех странных людей в масках, что напали на нас. Здесь явно творится что-то неладное. Сейчас главная и единственная задача – не разбираться в том, кто и почему преследует нас, а доставить тело безликого в целости и сохранности к церемонии. Верно говорю?
– Да, верно, командир.
Грака удовлетворенно кивнул, довольный тем, что заручился полной поддержкой отряда.
– А где Барей и Магнус?
– Грака, они пали в бою, – ответил Хартиг, указав на тела обоих охотников.
Командир отряда подошел к придавленному металлическим шкафом телу Магнуса и наклонился над ним.
– Он дышит, – тихо сказал Грака. – Помогите мне.
И с этими словами волкодлак схватился за шкаф, собираясь его отодвинуть.
Глава 12
Эльф лежал в своем гамаке, растянутом между двумя вишневыми деревьями, достаточно крепкими, чтобы выдержать его вес. Этот гамак он сам соорудил, когда искал достаточно уединенное место вдали от окружающих. Здесь парень чувствовал себя в безопасности и умиротворении. В гамаке он мог валяться часами и нередко даже проводил там всю ночь, засыпая под трели насекомых. А под ним, свернувшись в клубок, мирно похрапывал его волк Ном, который был столь же ленив, как и хозяин. В этот момент никто и ничто не могло заставить Эльфа покинуть любимое место. Но сегодня был особенный вечер, поэтому Эльф и Ном встали со своих лежанок, направившись к калитке, у которой уже стояли Хель и Макс вместе с волками.
– Я рад, что этот парень все же тебя нашел, – улыбнувшись, обратился Эльф к девушке.
– Он нашел меня у себя дома.
Макс только хмыкнул, скорчив недовольную гримасу.
– Добро пожаловать в мой сад!
– А где твои родители? – спросил Макс.
– Маман и папа вечером предпочитают проводить время в душном доме, а не в прекрасном саду. Тем лучше для нас.
Гости прошли по выложенной камнем дорожке вдоль дома к деревянной беседке, спрятанной в тени старых вишневых деревьев. В центре находился столик с тремя небольшими стульями, на котором стояли тарелки с нарезанной ветчиной, сыром и пара бутылок смородиновой настойки.
– Располагайтесь и добро пожаловать на мой пир в честь окончания школы и будущего вступления во взрослую жизнь клана!
– Супер, теперь я понимаю, почему не пошла на выпускной, – улыбнувшись, сказала Хель, закидывая кусок ветчины себе в рот.
– И тем не менее он запускает нашу с вами праздничную недельку.
– Это что еще такое, Эльф? – удивленно заморгал Макс.
– Выпускной в школе, Посвящение, вступление в клан, а между ними день рождения Хель. Надеюсь, ты празднуешь в этом году?
