Единственным звуком был ветер, за исключением тех случаев, когда поблизости протекал ручей. Резкий шум ветра трудно было отличить от шума быстро движущейся воды.
На тропе я вообще никого не встретил.
Я видел несколько койотов. Серые, они были едва заметны в лунном свете. Призрачные. Но они меня не испугали. Мы делили ночь и дикие места. Я подумал, как замечательно было бы побегать с ними.
Они не хотели в этом участвовать. Когда я опустил рюкзак, они исчезли. Я пошел вперед, разделся и побежал один. Чувствовался чудесный ветер. Я взобрался по скалам на высокую вершину. Стоя на вершине, я был омыт лунным светом, овеян ветром.
Я мысленно представил себе Глорию на вершине холма. Глория стояла там вместо меня, голая, с кожей цвета сливок в лунном свете, с волосами, струящимися позади нее. Я представил, как подхожу к ней сзади, прижимаюсь к ней всем телом, чувствую ее волосы на своем лице, обхватываю руками ее груди.
На рассвете я расстелил свой спальный мешок у ручья и заснул. Проснулся, когда солнце стояло высоко, развел костер, сварил кофе и похлебку. После еды я некоторое время наслаждался ледяной водой ручья. Позже я растянулся на солнышке, чтобы обсохнуть. Я еще немного поспал, потом достал свой дневник.
Я опять в ловушке.
Не знаю, что делать дальше.
Продолжаю думать. Даже если я не смогу снова найти Глорию, я, скорее всего, пойду дальше в дебри, чем вернусь к своей машине.
Где Глория и Сьюзи? Похоже, я уже должен был догнать их. Они не могут все еще быть впереди меня. Я зашел слишком далеко, слишком быстро. Они, должно быть, свернули на боковую тропу, если только я не прошел мимо них, ничего не заметив.
Кажется, здесь никого нет, кроме меня.
Я нашел хорошее укромное местечко среди скал над тропой. Отсюда я могу видеть любого, кто может появиться.
Я с нетерпением жду наступления темноты - готов порезвиться.
24 июня
Прошлая ночь была великолепна. Бегал в лунном свете. Совершил восхождение. Но также проводил много времени, не двигаясь, слушая и наблюдая. Если вы стоите неподвижно очень долго, вы чувствуете, что вас поглощает дикая местность.
Вы начинаете чувствовать, что становитесь частью всего этого.
28 июня
Черт возьми, дневник. Давно не виделись.
Я прошел довольно большое расстояние с момента моей последней записи. Но только не по тропе. Совсем рядом.
Резвясь.
Так что здесь гораздо лучше без рюкзака. Оставил его спрятанным, а потом приходил и уходил. Возвращался только за едой или чтобы мгновенно уснуть.
Я не видел ни Глории, ни Сьюзи. Бог знает, куда они подевались, но я, вероятно, больше их не увижу. Все в порядке. Глория была великолепна. Но лучше всего, то, что она ушла.
Кому она вообще нужна?
Кто вообще нужен, если вся эта девственная местность принадлежит вам и у вас есть полная свобода?
Ничего не может быть лучше этого.
Единственная проблема - нехватка еды. Сегодня двенадцатый день. Кое-что еще осталось, но это ненадолго. Я примерно в восьми днях пути от машины, ха-ха.
Кому какое дело?
С удовольствием вонзил бы зубы в чизбургер с беконом. Еще, чего я жажду, - это шоколадный молочный коктейль.
Не знаю, что я буду делать, когда еда закончится.
29 июня
Сегодня утром собрал вещи и отправился в путь. Очень странно снова быть одетым и носить рюкзак. Как будто я оставил часть своей свободы позади. Но также как будто я самозванец.
Возможно, я остался бы там, где был, если бы не ситуация с продовольствием.
Со временем, может быть, я научусь жить за счет земли. А может, и нет. Я не знаю, какие ягоды и коренья здесь съедобны. Очевидно, можно есть животных и рыб. Но сначала я должен их поймать. У меня даже ножа больше нет.
Прошлой ночью мне пришло в голову решение.
Мне нужно найти других отдыхающих и взять у них еду.
Так что теперь я иду к Озеру Черного Дерева. На карте оно выглядит довольно большим. Если повезет, я найду там несколько человек.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
* * *
Сегодня мой счастливый день, все в порядке. Добрался до Озера Черного Дерева несколько минут назад. Увидел три палатки, стоящие рядом среди деревьев на берегу, и несколько человек, стоявших у костра. Я чувствовал запах древесного дыма. И я почувствовал чудесный луковый аромат. Возможно, они готовили суп.
Отправляюсь на небольшую разведку.
* * *
Я подкрался как можно ближе к лагерю и стал наблюдать за происходящим из-за дерева. Беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что это не те люди, у которых я хотел бы что-нибудь украсть. Сборище выглядело как воссоединение подлого и мерзкого клана.
Там было трое взрослых мужчин, которые, похоже, были братьями. Один был тощий, другой – жирный боров, а третий - накачанный, как культурист, но у всех были одинаковые глаза навыкате, презрительные рты и все были лопоухими. Все черноволосые. У всех конские хвосты, один длиннее другого. Все без рубашек. Тощий и Толстяк были покрыты татуировками на руках, спине и груди. Но только не Культурист. На его коже не было ни наколок, ни шрамов. В отличие от двух других, у него также не было сережек. На каждом были синие джинсы, широкий кожаный ремень и большой охотничий нож в ножнах.
Женщины тоже были прекрасны.
У одной жопа была шириной с холодильник. Она была упакована в джинсы, в то время как сверху на туше была только джинсовая жилетка. Ее руки были покрыты татуировками от плеч до запястий. Когда она повернулась в мою сторону, я увидел, что ее жилет широко распахнут, открывая огромные груди. Сначала мне показалось, что под жилетом на ней обтягивающая рубашка с ярким рисунком. Но это было не так. Под ее жилетом не было ничего, кроме одежды из татуировок.
У другой девушки было стройное тело и длинное лошадиное лицо с большими передними зубами, торчащими из-под верхней губы. Ее волосы были подстрижены так коротко, что походили на двухдневную щетину. Она носила большие серьги-кольца. На ней также была грязная белая футболка, которая свисала чуть ниже ее промежности. Ни штанов, ни нижнего белья, ни обуви, ничего, кроме этой тонкой старой футболки. Я почти все видел сквозь нее. Она была на грани уродства. Она выглядела грязной, тупой и прокисшей. Но я не мог не возбудиться от нее.
Она и остальные сидели вокруг костра. На гриле стояла большая кастрюля, из которой поднимался пар. Скорее всего, он был полон супа или тушеного мяса. От него сильно пахло луком. Никто не разговаривал. Культурист иногда вытаскивал нож и мешал варево. Остальные время от времени по очереди подбрасывали дрова в костер. Девушка в футболке сделала это несколько раз, присев и наклонившись вперед, бросая ветки в огонь. Но мне не удалось ничего увидеть, кроме ее попы.
В конце концов, я решил свалить, пока была хорошая возможность.
Пригнувшись, я попятился от дерева. Потом повернулся и пополз прочь. К тому времени, как я осмелился оглянуться, густой кустарник и деревья скрыли группу от моего взгляда. Посчитал, что совершил ловкий побег.
С огромным облегчением я поспешил обогнуть высокую скалу.
И остановился как вкопанный.
У нее были большие голубые глаза. Они стали еще больше, и у нее отвисла челюсть.
Она была готова закричать.
Я быстро вспомнил, как был во власти Глории и Сьюзи – как они сделали меня беспомощным, могли сделать со мной все, что угодно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Если эта компания решит наказать меня…
Я остановил девчонку, чтобы она не закричала.
Я бросился к ней, прижал ладонь к ее открытому рту, другой рукой схватил ее за горло и повалил на спину, а сам оказался сверху. Земля лишила ее дыхания. Она хрюкнула в мою ладонь. Прежде чем она успела начать сопротивляться, я отпустил ее рот. Обхватил ее шею обеими руками, приблизил ее голову к себе и толкнул ее вниз. Я знал, что мы стоим на граните, а не на мягкой земле. Но это меня не остановило. Ее голова ударилась о гранит. Бах! Я еще раз ее ударил, просто для страховки, хотя первый удар вывел ее из игры.
