А какова роль духовенства, попов и жрецов? Поскольку они реакционны, они со своими требованиями безусловного подчинения церковным догматам и определенным нравственным заповедям явно служат тому, чтобы поддерживать старое общество. Этому служат их знания, для этого их готовят в высших учебных заведениях; существует общественная, классовая потребность в людях, которые проповедуют такие вещи. Поскольку они прогрессивны, они возвещают господство бога над миром, господство души над чувствами, духа над материей и таким образом помогают буржуазии, — воспитавшей их для этих целей, — сохранять господство над трудом.
У системы производства и собственности на известной ступени развития явилась потребность в жрецах, юристах, физиках, техниках. Она их породила, и, благодаря общественной потребности, к обществу постоянно притекают носители, исполнители этих общественных ролей. Индивидуум воображает себе, что он по свободной воле избрал одну из этих профессий и что разделяемые в ней воззрения являются «действительно определяющими причинами и исходным пунктом его деятельности». В действительности эти воззрения и его выбор в первую очередь определяются производственным процессом.
«В Общественном производстве своей жизни», — говорит Маркс, — «люди вступают в определенные, необходимые, независимые от их воли отношения, производственные отношения». Несомненно, это положение правильно. Эти отношения необходимы и независимы от нашей воли. Они существовали раньше, чем мы родились. Мы неизбежно должны вступать в эти отношения; над нами властвует общество с его производственным процессом, с его классами и потребностями.
И каждая из этих профессий нуждается в определенном количестве знаний определенного характера, без чего она не могла бы исполнять своих функций в обществе. Таким образом ясно, что как сами эти функции, так и необходимые для них знания определяются общественным процессом производства.
Первое возражение наших противников. В этом первоначальном исследовании знания мы упоминали почто такое, что играет важную роль в обществе, а также в нашей теории, являющейся истинным сколком с общества и о чем мы еще должны будем упоминать довольно часто. Это — потребность.
Но ведь потребность есть нечто духовное, она ощущается, воспринимается, мыслится в душе, уме, духе, мозге человека.
Исходя из этого, противники социал–демократии выковывают против нас оружие.
Они говорят, что раз органы производственного процесса порождены потребностями людей, то причина оказывается в таком случае духовная, а не общественно–материальная.
Легко опровергнуть это возражение. В самом деле, откуда появляются потребности? Не возникают ли они из свободной воли, не основываются ли на суждении? Не являются ли они самостоятельным продуктом духа? Нет, потребности вытекают из физической, телесной природы человека. Это в первую очередь потребность в пище, одежде, жилище, без чего человека ожидала бы гибель. Цель производственного процесса — получение пищи, жилища, одежды, необходимых для воспроизводства жизни; каждый раз, когда мы говорим о производстве, мы имеем в виду производство предметов, которые необходимы людям для их существования.
Но если у человека есть общие потребности в пище, одежде, жилище, то всякий определенный способ производства приносит с собою свои собственные, особенные потребности. Определенные потребности глубоко коренятся в производственном процессе. Производство необходимого для нашей жизни в настоящее время возможно лишь при посредстве крупной промышленности, под защитой государственной власти; поэтому она нуждается в высоко развитой науке, нуждается в лицах, которые знают эти науки. Например, у студента есть потребность в знании механики, юриспруденции, богословия, наук о государстве; кто дал ему эту потребность? Общество, его общество, со своим производственным процессом, которое не могло бы существовать без этих знаний, не могло бы производить средств существования. В другом обществе он, может быть, не захотел бы этих знаний и потребовал бы совершенно других.
Рабочий тоже чувствует потребность в познании, именно в познании общества, в таких знаниях, какие мы хотим дать ему в этой книжке, — в знаниях совершенно иного характера, чем те, которые правящий класс дает ему в школе; но откуда идет эта потребность? Из производственного процесса. Последний делает рабочего членом класса, который должен бороться и может победить. Если бы это не было так, рабочий не искал бы этих знаний. В восемнадцатом веке он не искал их, потому что производственные отношения были тогда другие и не вызывали в нем этой потребности.
Итак, только благодаря внешней видимости мы полагаем, будто нами руководит потребность знания, духовное чувство нашей души. Вдумавшись глубже, мы открываем, что эта потребность внедряется в нас материально–общественными отношениями.
И это так не только в тех случаях, когда дело касается «высшей» духовной потребности в знании, — так оно и с вещами, которые много «ниже». Материальные потребности часто определяются техникой, отношениями производства и собственности. Например, у рабочего, как и у всякого человека, имеется потребность в пище; но есть ли у него потребность в маргарине, потребность в суррогатах пищи, одежды, комфорта, прекрасного? Конечно же, нет! Вернее было бы сказать, что человек по самой своей природе желает питательной пищи и красивой теплой одежды. Но данная система производства и собственности требует дешевой пищи для рабочих, у нее есть потребность в сбыте массовых продуктов; она произвела эти продукты, и лишь после и вследствие того у рабочих возникла потребность в этих более дешевых, и плохих массовых предметах.
Точно так же ни у кого сама собою, изнутри не появляется потребность в том, чтобы производить сотни тысяч штук или передвигаться с быстротой в сто километров в час, — но это вследствие производственной системы необходимо для конкурирующего производителя; эта система создает машины, достигающие указанной быстроты и указанной производительности, и только после и вследствие этого все члены общества начали ощущать в этом потребность.
Мы могли бы привести сотни таких примеров. Читатель гам легко найдет их, если он оглядится кругом.
«Основывается ли система потребностей в ее совокупности на мнении, суждении, — или же на всей организации производства? В большинстве случаев потребности вытекают из производства или из общего положения, основывающегося на производстве. Почти единственная ось, вокруг которой вращается вся мировая торговля, — потребности, не отдельных индивидуумов, а производства». Таким образом, и знание возникает из потребностей производства.
Второе возражение.
Но, говорят наши противники, существует же общая, всем людям свойственная жажда познания! Пусть стремление к тем или иным определенным знаниям порождается обстоятельствами времени, — жажда знания вообще вечна. Вовсе нет. Существуют народы, у которых нет никакого стремления к знанию, которые вполне довольствуются тем немногим, что в области науки оставили им предки.
В богатой тропической стране, где природа дает обитателям все, в чем они нуждаются, они довольны, если сумеют посадить саговую пальму, построить шалаш из ветвей, выполнить еще некоторые работы, усвоенные с незапамятных времен. Обитатели стран с плодородной почвой и мелкокрестьянским хозяйством могут целые века существовать при неизменяющихся отношениях. Они не ищут новых знаний, так как этого не требуют производственные отношения.
Яркий пример, о котором мы забыли упомянуть, представляют также народы, которые занимаются, земледелием при великих реках с регулярными разливами, благодаря чему они нуждаются в исчислении времени и потому вынуждены изучать движение небесных светил.
Таким образом, обитатели Египта, Месопотамии и Китая благодаря Нилу, Евфрату и Гоанго пришли к астрономии. Другие же народы, которые не чувствовали необходимости в этих знаниях, не пришли к ней.
Итак, производственные отношения вызывают стремление к знанию и определяют размер и характер знаний.
Чтобы увидать эту истину, рабочий должен только внимательно присмотреться к тому, что его окружает. Какие рабочие характеризуются подвижностью, жаждой знания, преисполнены стремления к общественному развитию? Те, которые производственным процессом научены понимать роль пролетариата, т.е. Рабочие в городе и в крупной промышленности. Сама техника, машина, говорит им, что социалистическое общество возможно. Крупно–производственный процесс, происходящий на их глазах, учит их, что старые производственные отношения слишком узки для сил машины. На смену им должны придти новые отношения. В качестве равноправных людей вы сами должны владеть средствами производства: вот каким языком говорит современный город рабочим. И благодаря этому языку производственного процесса стремление к познанию, возникающее у городского рабочего, много сильнее, чем у сельского рабочего, который пока еще не видит так близко новые производительные силы.
