поехал в ставку самозванца в, Тулу, чтобы униженно просить чинов. Для этого он был слишком честен и горд. Но Лжедмитрий не решился отправить в отставку самого знатного князя. За Мстиславским сохранилось его ведущее положение в новой думе, названой Советом светских лиц. Правда, возглавлять войско его уже не приглашали. Самозванец сам мнил себя непобедимым полководцем. К тому же князь был слишком старым для широкомасштабных походов.
Несомненно, что Мстиславский остался в стороне от заговора В. Шуйского. О нем он, скорее всего, ничего не знал. Когда 17 мая 1606 года произошел переворот, князь Федор Иванович был в стороне от стремительно разворачивающихся событий. Но, думается, именно он был инициатором того, чтобы взять с нового царя, Василия Шуйского, ограничительную запись. Ведь по всем признакам тот был узурпатором, захватившим трон без всяких прав на него. Несомненно, многие понимали, что у самого Мстиславского больше прав на царскую корону, чем у Шуйского. Ведь он был кровным родственником угасшей династии. Но Федор Иванович никогда не претендовал на высшую власть, и даже когда ему ее предлагали, решительно отказывался.
Нейтральная позиция вновь помогла Мстиславскому сохранить в Боярской думе самое высокое доложение и незыблемый авторитет во всех делах. Хотя царь Василий и видел в нем соперника, но предпринять что-либо против князя не решился. Он даже оставил его ведущим полководцем в армии, хотя на эту роль претендовал его брат Дмитрий, а потом и молодой М. В. Скопин-Шуйский. В декабре 1606 года Мстиславский во главе Большого полка был отправлен вслед за отступившим в Калугу Болотниковым. Началась осада города, но взять его не удалось, поскольку восставшие дрались отчаянно. Кроме того, они находились в более выгодном положении — в теплых домах, Мстиславскому же с войском приходилось жить в походных палатках. Через некоторое время на смену престарелому князю прибыли молодые царские родственники, но и они не взяли Калугу. Более того, они позволили самозванцу Петруше снять осаду и дать возможность Болотникову соединиться с ним в Туле. Летом 1607 года царь Василий предпринял грандиозный поход под Тулу, надеясь окончательно расправиться с врагами. Князь Мстиславский вновь во главе войска. На совете воевод он главный, и ни Д. И. Шуйский, ни М. В. Скопин его авторитет не оспаривали.
У Ф. И. Мстиславского никогда не возникало желания изменить правящему государю, хотя он вряд ли испытывал симпатии к скупому, мелочному и подозрительному царю Василию. Поэтому он любил повторять «перелетам», что нельзя изменять данной клятве верности. Измены приносят вред не только правителям, но и всему государству, подрывая его основы.
В сложных ситуациях Федор Иванович предпочитал не вмешиваться в ход событий, полагая, что все зависит от Божьей воли. Он ничего не сделал, когда группа дворян выступила против Василия Шуйского и 17 июля 1510 года свергла его. Единственно, что князь предпринял, так это собрал бояр на экстренное совещание и сказал, что нельзя позволить народной стихии вновь разгуляться. Управление государством следует взять в свои руки. Так возникло правительство Семибоярщина, главой которого стал он сам.
Можно предположить, что выбор ведущих бояр происходил на общем собрании Боярской думы и Освященного собора. За каждую кандидатуру голосовали отдельно. Требовались люди честные, знающие и авторитетные, хотя и знатность играла не последнюю роль. Рассмотренные ниже биографии «седьмочисленных» бояр это наглядно показывают.
И. М. Воротынский — князь-полководец
ИМ. Воротынский принадлежал к древнему роду черниговских Рюриковичей, родоначальником которых был знаменитый святой князь Михаил Всеволодович, героически погибший в Орде. К этому же роду принадлежали князья Белевские, Одоевские, Мосальские, Мезецкие и Оболенские. На службу к московским князьям Воротынские перешли в конце XV века, сохраняя полузависимое положение и родовые владения. Но постепенно принадлежащие им города переходили в руки сначала Ивана III, потом — Василия III. В память о былой независимости Воротынским было присвоено звание «слуги» и право участвовать только в юго-западных походах великого князя. Благодаря двум бракам дед И. М. Воротынского, его полный тезка, породнился с родом Захарьиных и Шестуновых (Анастасия Ивановна Захарьина была бабкой И. М. Воротынского).
Служба деда и отца Ивана Михайловича была далеко не безоблачной. В 1521 году дед был обвинен в том, что не сумел защитить Москву от набега Магаммед-Гирея, и брошен в тюрьму. На самом деле виновным были брат Василия III Андрей Старицкий и глава войска Д. Ф. Бельский. Только в 1525 году по ходатайству духовенства он был выпущен на волю. Но уже в 1534 году после бегства в Литву С. Ф. Бельского и И. Ляцкого он был арестован и в оковах вместе с семьей отправлен в Кирилло-Белозерский монастырь. Вероятно, правительница Елена Глинская боялась, что князь последует примеру беглецов. После смерти деда семья Воротынских была прощена. Видным полководцем и государственным деятелем становится Михаил Иванович, отец нашего героя. В 1547 году М. И. Воротынский умело организовал оборону Белева от крымцев и прогнал их до Дона. В 1552 году во время осады Казани он был воеводой Большого полка и руководил осадой Царских ворот и Арской башни — одним из главных направлений атаки. Но в 1561 году на заслуженного воеводу обрушилась опала, и он вновь оказался в Кирилло-Белозерском монастыре. Пробыл там он, впрочем, недолго.
После возвращения Воротынскому было поручено организовать пограничную службу. По его инициативе был принят первый устав пограничной службы и были созданы две линии обороны на южных рубежах страны: сооружались лесные засеки, заграждения на бродах, выжигались трава и кусты. В 1572 году Михаил Иванович стал главным защитником страны от ханского нашествия. За год до этого Девлет-Гирей напал на столицу и сжег ее. Царь Иван Грозный не смог защитить город и с позором бежал вместе со своим опричным войском. На следующий год хан решил повторить свой «подвиг». Против него выступил М. И. Воротынский с пограничными полками. В битве при Молодях ему удалось разгромить 120-тысячное крымское войско, хотя собственных сил у него было в несколько раз меньше.
Но царь Иван Грозный не захотел по достоинству оценить заслуги талантливого воеводы. В 1573 году по доносу беглого слуги князь был обвинен в чародействе. Наказание было ужасным: связанного Михаила Ивановича положили между двух костров, а царь самолично подгребал под его тело угли. После этого, едва живого, его отправили на Бело-озеро, но туда он не доехал, поскольку в дороге скончался.
Несомненно, что Иван Михайлович хорошо знал о жизни и деда, и отца. Он должен был бы ненавидеть царя Ивана Грозного, но долг заставил поступить на царскую службу. В 1582 году он — воевода Тулы. Там располагался украинный Большой полк, который должен был соединяться с главными пограничными полками. Князь И. В. Сицкий попытался было
