Бьёрн выскочил на неё и тут же обратился назад в человека. Было жарко, от раскрасневшегося лица валил пар.
Магнуссон вытащил палочку, немного разровнял и уплотнил снежный наст на поляне. А в центре выложил небольшой очаг из вытащенных из сумки камней. Затем из леса притащил «Манящими» чарами множество сухих веток и начал сооружать костёр. Кинув в центр кучи «Инсендио», Бьёрн с удовольствием прищурился, глядя на яркое пламя, вспыхнувшее в импровизированном очаге. Вытащил из сумки медвежью шкуру и уселся на неё перед костром, довольно огладив грубую шерсть.
После чего погрузился в медитацию. Проведя так несколько часов, активно развивая источник и каналы, Бьёрн вытащил из сумки, заранее подготовленное Йольское полено и положил его в костёр, после чего поддался мимолётному порыву и начал украшать деревья вокруг поляны, разными символичными игрушками. Через час казалось, что возле костра выстроились новогодние праздничные ёлки.
Полено весело горело, создавая многочисленные блики в гирляндах и шарах, развешенных на деревьях. Зимний праздник символизирует смерть и жизнь. Рождение нового из праха старого. Бьёрн достал «Кровавое перо» и написал на пергаменте всё, отчего бы хотел избавиться в этом году. Сглазы, проклятья, нерешённые конфликты, всё плохое, что выпало на его долю за это время. Закончив писать, Магнуссон кинул пергамент в костёр, и пламя вспыхнуло ещё ярче, вбросив в небо тысячи маленьких искр…
Под утро полено полностью прогорело, не оставив после себя ничего. Бьёрн вернул поляне первоначальное состояние и неторопливо направился в обратный путь. Во всём теле ощущалась небывалая лёгкость и сила. Казалось, если он сейчас подпрыгнет, то взлетит над деревьями. Приняв вновь форму медведя, Бьёрн неслышно заскользил между ветками.
Через час он выбежал на опушку к раздвоенному дубу. Рассвет только-только коснулся верхушки леса, но из-за лежащего вокруг снега, было светло как днём. Фенрир стоял возле дуба, когда из чащи выскочил огромный белый медведь, заставивший оборотня едва ли не схватиться за портал. Увидев Сивого, массивный зверь басовито рыкнул и кувыркнулся в воздухе, превращаясь в подростка.
— Мать моя, волчица! Предупреждать же надо! — крикнул оборотень приближающемуся Бьёрну. — Я чуть не обгадился от неожиданности. Таких огромных медведей, да ещё белых, тут никогда не встречалось. То ли в последний бой бросаться, то ли удирать поскорей. Ты смотри, а он ещё лыбится, шутник косолапый! — возмутился Фенрир. — Белый, твою мать, и пушистый
— Здравствуйте, мистер Сивый. Я же говорил вам, что я такой, — рассмеялся Магнуссон.
Фенрир задумчиво принюхался и удивлённо посмотрел на Бьёрна.
— Ты не анимаг, от них по-другому пахнет. Но и не совсем оборотень, я бы сразу почувствовал. Что-то похожее, но не из наших мест.
— Так, я не англичанин по рождению, я вообще не с островов, — пожал плечами Магнуссон. — Дух медведя, как я понял, это хранитель моего рода. Звериная форма — дар от него, символ чистокровности.
— Дела, — ухмыльнулся Фенрир. — Дух медведя и дух волка. Вот почему я чувствую некое сродство. Магия природы. Ты лучше не распространяйся о таком, парень. Оборотней не любят нигде. В основном из-за про́клятых, конечно. Говори всем, что ты анимаг, если что.
— Хорошо, — улыбнулся Бьёрн. — Чай будете?
Вытащив из сумки шкуру, Магнуссон расстелил её под дубом, достал термос и принялся разливать чай по кружкам. Фенрир с удовольствием понюхал запах трав и сделал первый осторожный глоток. Сегодня мелкий открылся с неожиданной стороны и оборотню стало гораздо спокойней. Помогать родичу, пусть и за хорошую плату, Фенриру нравилось намного больше, чем любому волшебнику.
В среде истинных перевёртышей давно зрело недовольство политикой современного общества. Не делая различий между истинными и про́клятыми оборотнями, Министерство магии относилось одинаково плохо ко всем магическим существам. Оборотни, вейлы, кентавры, гоблины, русалки и прочие волшебные народы, среди людей считались опасными животными. Ограниченно-разумными существами, как презрительно называли их маги. Не имеющими и близко, равных с людьми прав. Любой забулдыга из Лютного имел больше преимуществ чем оборотень или кентавр. Что естественно, выводило из себя маленькие, но гордые анклавы, где проживали остатки народов фейри.
Поэтому восставали гоблины, вынужденные ютиться только в подземельях Гринготтса. Оборотни, которых заставляли селиться в лесных в резервациях, тоже не питали уважения к волшебникам и были готовы присоединиться к любому восстанию, лишь бы им пообещали равные права и возможность представлять свои интересы в Визенгамоте. Даже дикие тролли и великаны были готовы побороться за свободу, но не было пока объединяющего всех центра.
В общем, обрётший душевное спокойствие Фенрир наслаждался отличным чаем в умиротворённом молчании. После чего они отряхнули шкуру от снега, Бьёрн снова всё спрятал в сумку и схватился за портальную верёвку. Через несколько секунд они оказались на том же месте, с которого началось это путешествие.
— Счастли́во, малыш, — протянул руку Фенрир. — Обращайся, если помощь какая будет нужна.
— Всего хорошего, мистер Сивый, — с улыбкой попрощался Бьёрн и отправился сквозь переход в «Дырявый Котёл».
Глава 20 Неожиданная дуэль и её последствия
К северо-востоку от Чаринг-Кросс, недалеко от маленького городишки Брентвуд, широко раскинулся знаменитый Блэк-мэнор. Старинное поместье, принадлежащее тёмному роду английских магов. Сегодня на аппарационную площадку постоянно перемещались гости. Повинуясь указаниям охраны, они проходили в мэнор сквозь зачарованную ограду, где по всей территории классического английского парка, окружающего особняк, были расставлены ледяные фигурки мифических существ, украшены новогодними игрушками декоративные кусты и деревья.
Повсюду играла классическая музыка, на озере, покрытом сверкающим льдом, кружили прекрасные феи, наколдованные кем-то из хозяев. Гости поднимались по ступеням в арку центрального входа во дворец. Услужливые домовики принимали у них верхнюю одежду. После коридора, на стенах которого висели ростовые
